Дмитрий Косырев, политический обозреватель РИА Новости.
Редкий случай даже для министра иностранных дел Сергея Лаврова, который, бывало, посещал по три страны за два дня: в новой столице Бирмы (Мьянмы) – Нейпьидо в среду он провел лишь несколько часов, что-то около четверти суток. И это после девятичасового полета. А потом – без ночевки в Таджикистан.
Трудно вспомнить, когда глава нашего МИДа до того бывал в этой стране. А если говорить о высшем уровне, то последним гостем из Москвы здесь был формальный глава государства Николай Подгорный, в 1971 году.
Что же касается уровня наших отношений, то сложно говорить о том, чего почти нет.
Сюда едут все
Зато по-иному выглядел визит в эту страну президента США Барака Обамы в ноябре прошлого года. Это было довольно длительное и громкое событие. Так же, как и визит туда в конце декабря вице-премьера и министра финансов нового японского правительства – Таро Асо.
Мне неоднократно приходилось писать в последние годы, что второстепенных стран не бывает, а эта и вообще оказалась одной из ключевых – или показательных – в мировой политике. Сегодня сюда едут все.
Случилось так, что я побывал в Рангуне (Янгоне), главном городе страны, за несколько дней до Лаврова. Могу засвидетельствовать: найти комнату в гостинице, достойной этого названия, почти невозможно, все забронировано за месяцы вперед, а разговор о цене начинается с 200 долларов в сутки. Потому что только одних японцев там высаживается, по мнению турагентов, человек по 500 в день, а детей прочих народов – намного больше.
Бирма переживает настоящий бум. Кстати, судя по цифрам роста ВВП и возникновению в Рангуне множества новеньких зданий, бум не только в туризме. Здесь что-то вроде нового экономического чуда, которое началось раньше политических перемен прошлого-позапрошлого года, и, собственно, к переменам и повело.
С переменами в названиях и страны и города – целая политическая история. Переименования (или уточнения произношения) были введены военным режимом страны в 1989 году, и все эти годы так и не были приняты большей частью окружающего мира. В "свободном", неофициальном обращении мало где за пределами страны найдете. Старый Бомбей (ныне Мумбай) в Индии мир как-то проглотил, подобные случаи в Африке съел, а здесь интернациональное сообщество профессионалов устроило "Мьянме" и "Янгону" настоящий бойкот. Сейчас, когда в стране все начало меняться, многие уверены, что и названия скоро вернутся к нормальности, и опять вместо Мьянмы будет Бирма, а вместо Янгона – Рангун.
Политические перемены – например, избрание парламента, – изнутри Бирмы выглядят совсем не так, как снаружи. Американо-европейская телекартинка для обывателя такова: военный режим, угнетавший страну четверть века, идет на осторожные реформы, его подталкивает западное сообщество, постепенно снимающее наложенные еще в 90-х годах санкции, а кончиться все должно приходом к власти либеральной оппозиции во главе с Нобелевским лауреатом, правозащитной иконой мадам Су Чжи.
А вот вид с близкого расстояния, по мнению моих рангунских собеседников (из читающего и мыслящего столичного сословия, боровшегося за перемены в конце 80-х): режим во главе с "бирманским Горбачевым" Тейн Сейном пугающе слаб, попытки реформ натыкаются – как у Горбачева – на реальности старых этнических конфликтов на окраинах страны, где требуется твердость.
Альтернативы же этому режиму нет, оппозиционная Лига за демократию – миф, группа столичных крикунов, не имеющая связи со страной. Су Чжи – женщина, за которую, конечно, все проголосуют (военные более чем надоели), но ее не воспринимают всерьез даже коллеги по Лиге, и очевидно, что по большинству важнейших вопросов ей нечего сказать кроме того, что говорит Тейн Сейн.
Деловые интересы
Все очень похоже на рубеж 80-х – 90-х в СССР, и массовый интерес к меняющейся стране со стороны великих и просто больших держав тоже похож на то, что было тогда у нас. И это все имеет прямое отношение к визиту Сергея Лаврова.
На первый взгляд, его итоги говорят о желании России догнать, не упустить и так далее. Но конкуренция держав за Бирму вообще-то довольно сложна и началась не в прошлом году.
Зачем, например, приезжал в Бирму японский вице-премьер, и чего хотят толпы его соотечественников-инвесторов? Потеснить китайцев, индийцев и тайцев, которые по полной мере воспользовались санкциями, не пускавшими сюда западный бизнес, и породили нынешний экономический бум. Это – новая политика Токио, которая желает лучше учитывать азиатские реальности, тем более что уже и Запад не будет сильно возражать.
А еще здесь идет не очень агрессивная, но конкуренция между Китаем и Индией за влияние в Индийском океане, на малые страны типа Мальдивов, Шри Ланки и прочие. Бирма же, соседка Индии, граничит и с Китаем, и без нее планы китайцев в Индийском океане выглядят слабо. Роль США, ЕС или Японии в этой борьбе новых стран – лишь догоняющая. А роль России – все равно что никакая.
Получается, что здесь, в стране, относящейся по классификации ООН к "наименее развитым", у нас нет деловых перспектив? А у японцев и прочих, что едут в Бирму рядами, перспективы есть? А главное, чего мы ждали раньше?
Может, нам американские санкции мешали? Да вовсе нет, мы их никогда не поддерживали. Или нас отталкивали наши друзья китайцы с индийцами? Нет, с ними как раз могли бы договориться.
Что у нас есть по деловой части с Бирмой? Продажа подержанных истребителей. Проект по поставке ядерного реактора стоит недвижно с начала 2000-х, ждет, пока бирманцы договорятся с МАГАТЭ. Кстати, по поводу этого проекта на блогах людей, которым интересна Азия, была интересная дискуссия. Из нее видно: малые исследовательские реакторы – по сути хороший бизнес, и если бы не обращать внимание на попытки конкурентов сказать нам политическое "фи", то давно могли бы помочь бирманцам в МАГАТЭ. В итоге будет смешно, если ядерное сотрудничество с этой страной будут вести именно американцы. Такое уже было – с Северной Кореей, между прочим. В 90-е годы. Нам тогда говорили: с кем сотрудничаете? А сами радостно поспешили занять наше место. Потом передумали… но это другая и долгая история.
Еще одна статья российско-бирманского сотрудничества, глухо упоминаемая на весьма скромном сайте нашего посольства в Рангуне – это контракт с "Тяжпромэкспортом" на постройку в Бирме некоего металлургического предприятия (обогащающего руду). И где заводик? Бедные бирманцы, как ни странно, за него заплатили.
Кроме этого, остаются протоколы о намерениях и обучение у нас студентов. И еще немалое число наших туристов, посещающих эту страну благодаря таиландским туроператорам – оттуда близко. Пагоды, рубины и очаровательный город Рангун.
Мир меняется чересчур быстро, бедные и проблемные страны неожиданно оказываются нужными всем. Модный в начале 90-х "уход" России из стран или целых континентов (Африка) сегодня выглядит большим просчетом – хотя бы только потому, что по части бизнеса все прочие толпой идут туда, откуда мы уходили.
Но с другой стороны, "толпа" – это прежде всего бизнес, который хочет и умеет находить выгоду в еще вчера неперспективных странах. Если наш бизнес какой-то иной, то одни лишь прозрения и призывы специалистов страноведов наши позиции в мире не укрепят.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
