Дмитрий Косырев, политический обозреватель РИА Новости.
И неожиданно — война. В таком месте, которое не каждый европеец и на карте найдет: Мали. На момент, когда пишутся эти строки, бои идут за город Гао, главный игрок — авиация Франции. Но на стороне Франции также Германия и объявившая в воскресенье вечером о присоединении к операции Великобритания (предоставит транспортные самолеты). Самое сложное — предсказать, что за феномен перед нами: случайный и краткосрочный эпизод или начало какой-то новой и весьма опасной страницы мировой истории.
За кого вы, европейцы?
Есть простой и очевидно пропагандистский подход: обвинить европейцев в странностях логики их поведения за последние годы. Суть конфликта в Мали в самом простом виде выражается формулой "удар по исламистам", по вооруженным бандам, в том числе якобы связанным с "Аль-Каидой", которые в последнее время решили расширить контролируемую ими зону на севере страны и двинулись к столице, на юг.
Итак, европейцы объединяются для отпора той самой "террористической угрозе", борьба с которой чуть не стала главным содержанием мировой политики с 2001 года, когда началась война в Афганистане против "Талибана" и той же "Аль-Каиды". Все понятно, все логично.
Но что тогда делали ровно те же европейцы — то есть, прежде всего, французы — в Ливии год с лишним назад? Как получилось, что они способствовали захвату там власти как раз людьми, духовно близкими к малийским инсургентам?
И каким это образом те же европейцы хотя и не начинают войну в Сирии, но явно сочувствуют не режиму Башара Асада, а опять же исламистам? Да тут можно вспомнить еще и бомбардировки в Югославии в 1999 году, когда Европа и США вновь оказались на стороне исламистов, террористов, захватчиков чужих земель (в Косово). Или как через пару лет после этого — аналогичный случай: Европа полюбила чеченских террористов, а вовсе не Москву, которая вела с ними войну.
С другой стороны, европейцы приняли довольно активное участие в заканчивающейся сейчас операции в Афганистане. Правда, общественное мнение Европы было по большей части за выход из войны. Но все же, скрипя зубами, воевали.
Далее. От европейцев сейчас вообще как-то не ожидаешь военной активности, с учетом того, что происходит с финансами. А тут еще США, которые совсем недавно брали на себя главный груз войн, прочих же звали лишь поддержать — эти самые США делают все, чтобы в ближайшее время без крупных операций обойтись. Так было в Ливии — участвовали, но на расстоянии. И чтобы Европа проявила военную самостоятельность? И ладно еще прежний президент Франции Николя Саркози — его можно было себя представить начинающим войну, но на вид деликатный Франсуа Олланд?..
Так где же общая и понятная европейская логика во всех нынешних войнах, которые сегодня все чаще проходят по оси "радикальные исламисты против иных политических сил"?
Забыли про Африку? А зря
Но не будем увлекаться упрощениями и обобщениями. У нынешней малийской истории есть вполне конкретные причины, безо всяких "общих логик".
Это и склонность малийских инсургентов (они вообще-то имеют алжирские корни и оперируют на территории нескольких стран) брать французов в заложники. Кстати, одновременно с началом боевых действия в Мали менее масштабная операция разворачивалась в Сомали — французы освобождали своего офицера разведки, захваченного 3 с лишним года назад тамошними исламистами. Кажется, неудачно.
Это и тот факт, что Мали относится к "франкофонной Африке", то есть, в общем, входило в бывшую колониальную империю Франции. Как ни странно, но в подобных странах — беднейших из бедных — это имеет значение, и президент Мали, Дионкунда Траоре, позвал Францию на помощь. (Кстати, здесь надо, видимо, четко сказать — речь идет о вполне законной с точки зрения международного права военной операции, более того, операции, вызывающей уважение; а то, что ровно то же самое может сделать Башар Асад, подвергшийся атаке тех же сил — то есть позвать кого-то на помощь — это уже частности).
И не будем все-таки забывать о США. Власти Мали считались очень ценным партнером Америки в программе стоимостью в 600 миллионов долларов, которая должны была остановить распространение террористического ислама на новые и новые страны. И то, что в данном случае главной воюющей страной оказалась Франция — это почти случайность. В иной ситуации военную акцию в этой стране могли бы провести и США.
Малийская война только начинается. И мы можем лишь задавать вопросы о том, куда она приведет. Например, такие: может, неправы были те, кто считал, что на Африку можно не обращать внимания и не тратить сил? Может быть, дальнейшие судьбы мира во многом зависят от того, что будет происходить именно в Африке?
Уже более ста раз сказано, что большая война — лучший выход из кризиса (а Европа, как и США, да и многие другие этот кризис все еще переживают, причем неясна до конца даже его природа). Говорилось также, что кризисы и сами по себе порождают войны — хотя бы потому, что множество стран во время кризисов начинают вести себя непредсказуемо.
Вот и Франция: кто бы мог подумать?.. Но, так или иначе: а не мировая ли это война разгорается по итогам кризиса? А то, что в этот раз война вспыхнула в Мали — случайность. Ведь есть еще Сомали и Йемен, от Мали не сильно отличающиеся. Есть "революционный" Ближний Восток, в странах которого все бурные события начинаются с разговоров о свержении диктаторов, а далее часто сворачивает все туда же — к исламскому экстремизму.
И есть новая реальность: Европа, которая всеми силами сопротивлялась собственному участию в афганской и любой другой войне, но сейчас ведущая себя, как видим, по-другому.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
