Вадим Дубнов, политический обозреватель РИА Новости.
Свой день рождения Юлия Тимошенко второй раз встречает в тюрьме. Вопреки правилам, в качестве подарка украинская пенитенциарная служба разрешила ей трехдневное свидание с дочерью. Украинская власть уже может позволить себе смягчиться и делать своему еще вчера злейшему врагу маленькие приятные исключения.
Циничные политтехнологи еще задолго до ареста, тюрьмы и второго тюремного дня рождения замечали: время, властное над любой красотой, работает против Юлии Тимошенко. А она, словно потешаясь над ними, продолжала ослепительно улыбаться, словно каждые новые выборы и не давались ей безумным напряжением сил, которое, и в самом деле, все труднее было скрыть.
Но время и в самом деле сработало против нее. Дело даже не в том, что она впервые пропустила сражение – парламентские выборы. Дело в том, как эти выборы без нее прошли – без борьбы, без явных потерь для оппозиции, без явного ущерба для власти и без ощущения того, что кому-то участия в них Юлии Тимошенко всерьез не хватило.
Тюрьма все поставила на свои места, и Янукович угадал: Юлия Тимошенко заслужила себе место в истории. Места в суетной и актуальной политике ей, возможно, уже почти не осталось.
Бартер своего времени
Когда Юлия Тимошенко захотела стать президентом Украины, доподлинно не известно. Может быть, еще в начале 90-х, тогда, когда руководитель Днепропетровщины Павел Лазаренко провидел будущее в основателях маленькой фирмы "Украинский бензин", супругах Юлии и Александре Тимошенко.
С его помощью из "Бензина" вырос гигант под названием "Единые энергосистемы Украины", который станет самым эффективным, а со временем и монопольным поставщиком российского газа на Украину.
Из всего, до чего могла дотянуться на Украине рука всесильного Павла Ивановича – от сапог и зерна до спирта и ценных бумаг, строились и протягивались через всю Россию бесконечные бартерные цепочки, в непостижимых взаимозачетах и таинственных договоренностях погашались к всеобщей и баснословной выгоде долги Украины "Газпрому".
Может быть, уже тогда Юлия Тимошенко задумалась о славе, хотя о ней самой знали еще немногие.
Стильная и сильная Юлия Тимошенко. Фотолента >>
Ее образ еще не украшал обложки украинских журналов, но она уже была своей в кругах тех, кто делал украинскую политику, оттирая друг друга от энергетики, поставок газа, нефтехимического производства, шахт. Каждый украинский клан мечтал стать империей, много лет спустя это удастся Донецку.
И он, став украинской властью, обвинит Тимошенко, уже заключенную, в организации убийстве донецкого авторитета той поры Евгения Щербаня, ставшего жертвой борьбы с "днепропетровскими", за которых выступала Тимошенко.
И никто не удивится. Люди, которым в те времена не повезло оказаться у нее на пути, хорошо помнят, как легко исчезала с ее лица улыбка отличницы, и как асфальтовый каток прокатывался по всему, не успевшему вовремя покориться.
"Госпожа Ющенко"
Как украинский язык, который Тимошенко словно не выучила, а впитала, она впитала в себя дух эпохи – вороватой, беспринципной, задорной, амбициозной, рвущейся на Запад, но соблазняемой Востоком.
Она была неукротима, она уже не скрывала своей мечты. Незадолго до оранжевой революции ее заклятые враги не могли поверить: Юля, говорили они, будто сошла с ума, она больше не делает деньги, даже став вице-премьером, наоборот, она готова наполнять бюджет любой ценой, хоть собственными деньгами, лишь бы стать президентом.
Кто еще так, как она, знал, какие трюки проделываются в шахтах, облгазах и облэнерго, за которые развернулись гражданские олигархические войны.
А потом грянул Майдан, и кто-то из западных журналистов, вконец запутавшись, назвал ее "госпожой Ющенко". "Ради революции я готова на все!" – лукаво ответила она, и это была правда, которую она иногда говорила. Знала она тогда, чем кончится этот ее оранжевый брак по расчету?
Тимошенко никогда не договаривалась со своими противниками – они знали: договариваться с ней бессмысленно, потому что все равно кинет. Майдан стал ее звездным часом – вся в белом на фоне оранжевого, и страна видела в ней все то, что хотела видеть, и она никому не возражала.
Юлия Тимошенко на оглашении приговора. Фотолента >>
Незалежность? Конечно! Либеральные реформы? А как же! Справедливое распределение отнятого у олигархов? Немедленно! Дочь Евгения, с которой она проводит свой сегодняшний день рождения, когда-то перевела для нее статью Сороса про солидаризм, и своим восторгом на этот счет она тоже немедленно поделилась с миром.
Питать насчет нее иллюзии, верить ей считалось моветоном даже среди тех, кто был готов, подобно шахтерам, выйти за нее на Крещатик. Для Украины она так и оставалась просто Юлей, и для ее фанатов, и для врагов.
Никто, впрочем, не верил и никому другому. О том, кто больше крадет и кто крадет изящнее, "оранжевые" или донецкие, что лучше – угрюмый донецкий дух или мятежный и безыдейный торнадо, безжалостно и бессистемно носившийся над страной во времена премьерства Тимошенко, вся Украина спорила без зла и где-то даже по-эстетски.
Тимошенко – воплощение неповторимой украинской эпохи "голосования сердцем", и потому пик этой эпохи совпал с зенитом ее собственной судьбы.
Эпоха закончилась. Это очень символично, что знаменовавшие этот факт выборы Тимошенко встретила в тюрьме.
Выборы на Украине: Тимошенко и Луценко – голоса из-за решетки >>
Возвращение из истории
Сказать, что на выборах избиратель, разочаровавшись во вчерашних кумирах, предпочел третьи силы – коммунистов, националистическую "Свободу" или совсем уж бесцветный "Удар" боксера Кличко, значило бы презреть все украинские своеобразия. Здесь никому не верили – здесь болели за своих, а это совсем другая история. Пока есть болельщики, есть страсть и то, что при желании можно принять за политику.
А теперь не осталось даже этого желания.
Если бы Юлия Тимошенко шла во главе оппозиционной колонны, все вышло бы, наверное, поживее. Но ее "Батькивщина" не набрала бы больше, чем она набрала без нее. Она взяла положенный ей максимум, и ничего не изменилось.
Украинские политологи в один голос говорят, что Тимошенко очень помогла своей партии – только не своим вечным драйвом, а тем, что стала символом, и новые лидеры этот факт с удовольствием использовали для своего самоутверждения.
Тимошенко призывала из тюрьмы своих соратников к продолжению борьбы после подсчета голосов – тщетно: все, что делается, делается без нее, и это логично. Украинская революция, как и все, что было до нее, и все, что было после, выродилась в систему договоренностей между оппозицией, которая знает, что не победит, и властью, которая уверена, что не проиграет.
И все знают, что на Майдан никто не придет, и в цвета революции или контрреволюции никто больше не верит, а тех, кому можно поверить, нет, есть лишь те, за кого можно проголосовать назло. И совсем не очевидно, что Юлия Тимошенко сможет вернуть в сюжет былую страсть, даже если ее выпустят.
Говорят, что теоретически ее могут выпустить – если вдруг перед президентскими выборами как-нибудь чересчур нарастит свои политические мускулы тот же Кличко. Наверное, в этом случае ее будут восторженно встречать, а кто-то непременно скажет, что антинародный режим дрогнул.
И только, может быть, сама Юлия Тимошенко будет знать, как это тягостно и непросто – пытаться вернуться из истории.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
