В рамках совместного проекта Центра документального кино DOC и Британского совета в России 14 ноября в Мультимедийном пресс-центре РИА Новости пройдет "День британского документального кино". В программу этого показа вошли три фильма – три удивительных и трагических рассказа о людях, которые, прожив недолгую жизнь, изменили мир вокруг и оставили свой след в истории. Подробнее о том, что общего у гонщика, писательницы и индийского тренера – в гиде РИА Новости.
"Юный марафонец" (Marathon boy, 2010)
Начало показа в 17.00
История, рассказанная режиссером Джеммой Атвал, случилась в индийском штате Орисса, где в местных трущобах родился мальчик по имени Будия Сингх, который очень любил бегать. Когда ему исполнилось три года, мать продала его уличному торговцу. Казалось бы, ему было предначертано разделить судьбу тысяч других детей, выросших в нищете, и стать попрошайкой, вором и далее по списку.
Но тут в жизни Будии появился Баранчи Дас, тренер по дзюдо и директор приюта для бездомных детей, на собственные деньги содержащий брошенных на произвол судьбы подростков. Баранчи выкупил ребенка, чуть позже усыновил его, и, заметив талант Будии-бегуна, решил, что поможет ему однажды стать олимпийским чемпионом. В 4 года мальчик пробежал марафон в 42 мили, что сделало и его, и его наставника настоящими героями для всей Индии. Камера Атвала следует за ребенком на протяжении всей дистанции и наблюдает за крошечным человечком, двигающимся в толпе поклонников и зевак, по 30-ти градусной жаре. Он то и дело оглядывается на тренера, который едет рядом на велосипеде и дает советы: "Беги прямо", "Держи ритм", "Следи за движением колеса моего велосипеда". На финише Будия потерял сознание, после чего история тренера и маленького спортсмена пошла по совсем иной траектории.
Режиссер провела без малого 5 лет в непосредственной близости от Будии Сингха и Баранчи Даса, который в результате и является главным героем фильма. Документальные кадры, снятые почти как журналистский репортаж, ненавязчиво, но явно показывают, какая тонкая грань разделяет сострадание и высокомерие, самопожертвование и стремление к славе, и что дорога в ад порой действительно выстлана самыми благими намерениями. Режиссер, фиксируя события, беседуя со всеми, кто так или иначе был замешан в истории, показывая без прикрас условия жизни в Индии, дает зрителю самому решить, кем же был такой неоднозначный герой, как Баранчи: тираном или мучеником.
The Hollywood Reporter: Те, кто поддерживал Будию, не могли понять, почему гнев властей обрушился на Баранчи Даса. "Дети из трущоб так и будут работать на заводах и умирать на улицах, пока кто не позаботиться о них", - говорит один из героев фильма. Однако ужасающий вид хрупкого ребенка, обливающегося потом и обезвоженного после бега на дистанцию в 40 миль по 30-граудсной жаре, говорит совсем о другом. Режиссер Джемма Атвал рассказывает, что несмотря на принятую ей политику невмешательства, во время съемки этих сцен не выдерживала, выключала камеру и в слезах звала на помощь.
"Сенна" (Senna, 2010)
Начало показа в 19.15
"Все, что нужно Бразилии, - медицина, образование и немного радости. Радости не стало", - такие слова произносит женщина на улице Сан-Паулу во время похорон гонщика Айртона Сенны. А один из журналистов, много лет освещавший соревнования Формулы-1, вспоминает, что лишь однажды видел такое единение нации – во время прощания с Бобом Марли.
Почти трехчасовая лента Азифа Кападиа начинается с рассказа о молодом человеке из обеспеченной бразильской семьи, "заболевшем" гонками и проделавшем путь от любительских картинговых трасс до треков Формулы-1. Безусловно, история Айротона Сенны так или иначе получается и историей этого вида спорта, тем более что его карьера пришлась на непростой период становления соревнований – что, в какой-то степени, и привело в результате к гибели гонщика. Несмотря на это, фильм отнюдь не предназначен исключительно для узкого круга знатоков и поклонников Формулы-1. Здесь говорят и вспоминают, каким одаренным, верующим, амбициозным, бескомпромиссным и ранимым был Сенна. А также о том, чего стоило ему добиться звания 3-кратного чемпиона мира, как серьезно он относился к техническим аспектам соревнования, часами разбираясь в устройстве болида вместе с механиками, какими болезненными были для него поражения и какую радость приносили победы и ему, и всей Бразилии, раздираемой в то время социальными и экономическими проблемами.
Помимо документальных кадров, запечатлевших героя во время соревнований, напряженных брифингов перед началом гонки и в неформальной обстановке, в своей ленте Кападиа беседует с теми, кто был рядом с Сенной на протяжении его недолгой, но выдающейся карьеры. В качестве лейтмотива – противостояние Сенны и француза Алена Проста, вечных соперников и заклятых друзей, через взаимоотношения которых режиссер показывает и неприглядную сторону Формулы-1, политизированного соревнования не только гонщиков, но и больших корпораций. И тем ярче контраст с желанием Сенны участвовать в чистых и справедливых соревнованиях, и тем более судьбоносной оказывается его авария – роковая случайность, не будь которой, Сенна мог бы прожить долгую жизнь, но в то же время, без нее, возможно, не произошло бы кардинального изменения в отношении техники безопасности. Ведь он действительно стал последним гонщиком Формулы-1, погибшим во время соревнований.
Total Film: Когда погиб Айртон Сенна, тысячи людей собрались на улицах проводить его в последний путь. Почему их было так много? Может, потому что в его жизни были и опасность, и блеск, и богатство, и девушки? Или же дело в том, что он был хорошим парнем, который жертвовал деньги на благотворительность? В своем фильме Азиф Кападия обращает внимание на все эти аспекты, а потом переходит к главному. Сенна просто был очень хорошим и очень быстрым гонщиком – падшим героем, который, словно гладиатор, заслужил в глазах своей нации место в пантеоне.
"Арбор" (The Arbor, 2010)
Начало показа в 21.30
Ленту Клио Бернард нельзя назвать документальной в привычном понимании этого термина. Для рассказа о короткой жизни драматурга Андреи Данбар режиссер пригласила на съемочную площадку и людей, знавших героиню лично, и актеров, которым предстояло заговорить голосами участников событий и в точности воспроизвести сцены из жизни Данбар. Она умерла в возрасте 29 лет, в одном из баров родного захолустного Брэдфорда, где родилась и прожила всю жизнь. В 15 лет, будучи еще школьницей и уже матерью, Андреа Данбар написала свою первую пьесу "Арбор" - автобиографический рассказ о девочке из неблагополучной семьи на севере Англии, рано забеременевшей от пакистанца, похоронившей брата, терпящей пьянство отца и равнодушие матери. Спектакль по этому произведению был поставлен на сцене Royal Court Theatre. А следующую работу – пьесу "Рита, Сью, а также Боб!" - в 1986 году экранизировал Алан Кларк. Всего Андреа Данбар успела написать три произведения, которые, несмотря на успех, так и не заставили девушку покинуть родное болото, что в итоге и привело к ранней гибели.
В ленте Клио Бернард можно увидеть и саму Данбар, которая появляется в кадрах документальной хроники, и ее родителей, которые становятся героями одной из пьес, и ее детей, которые говорят сами за себя. Ее дочери Лоррейн на момент смерти Андреи было 10 лет, и ее жизнь, как становится понятно из фильма, не сильно отличается от той, которую вела ее мать. Из уст персонажей звучат жуткие истории о запоях, наркотических приходах и ломках, о любви и предательстве. Режиссер усиливает и без того утрированный театральный эффект, отправляя актеров в Браффертон Арбор, пригород, давший название дебютному произведению Данбар. Там на глазах у изумленной публики они разыгрывают сцены из пьесы, которые для невольных зрителей – местных жителей – выглядят как сцены из их обыденной жизни, ничуть не изменившейся за несколько десятков лет.
The New York Times: Словно ободранная до костей драма Кена Лоуча, "Арбор" оживает вместе со светлой горечью прозы Данбар, когда актеры устраивают представления на открытом воздухе и разыгрывают сцены из пьесы. А в конце фильма, когда дочь Лоррейн описывает жизнь в родном городке как "спуск с высокого крутого холма в черную дыру", становится понятно, что мать в качестве завещания оставила ей гораздо больше, чем просто боль, ярость и дар к саморазрушению.
Наталия Григорьева
