Обновление высших законодательной и исполнительной властей в стране и массовые митинги как против, так и в поддержку власти на протяжении этого года сопровождались начавшейся политической реформой, в том числе либерализацией законодательства о партиях, а также бурной антицерковной кампанией.
О возможности появления христианских партий, защите чувств верующих и взгляде на активное партийное строительство в интервью корреспонденту РИА Новости Филиппу Щипкову рассказал председатель профильного комитета Госдумы по общественным объединениям и религиозным организациям Ярослав Нилов.
- Как вы относитесь к созданию христианских партий в России?
- Это недопустимо сегодня по законодательству, и этого ни в коем случае делать нельзя. Мы видим, что у нас существуют межконфессиональные конфликты и антирелигиозные провокации. Кроме того, у нас есть регионы, где жители исповедуют в большей степени ту или иную религию. Поэтому создание подобных партий может стать раскалывающим элементом в жизни общества. Я против.
- Этот вопрос обсуждается в обществе, и понятно, что такие партии могут не иметь в своих названиях указаний на религиозную принадлежность, но при этом они могут вшивать в свои идеологии, партийные программы религиозные, моральные ценности.
- Если они не нарушают никаких действующих правил, действующего законодательства, если они действуют в рамках правового поля, естественно, они имеют на это право. Точно также партии имеют право по-разному относиться к национальному вопросу. Таким образом, в целом можно сказать, что если партии не выходят в своей идеологии и политике за рамки, установленные законом, то они имеют право в том числе иметь свой взгляд на те или иные религиозные, конфессиональные догмы, строить свои отношения с конфессиями.
- Может ли партия прописывать в своей программе защиту какой-то одной конфессии, например православия, как это делает ЛДПР, акцентируя в национальном вопросе внимание на защите русских?
- В этом вопросе партии самостоятельно определяют свою политику и позицию, выстраивают свои отношения с той или иной религиозной организацией. Здесь нет никаких препятствий, но самое главное, чтобы это шло в рамках правового поля. И всё-таки не стоит забывать, что у нас многоконфессиональная страна, и каждая партия заинтересована в том, чтобы избирателей у нее было как можно больше.
Если отдавать предпочтения одной религиозной организации, можно потерять избирателей другой веры. Это политическая конкуренция. И партия сама определяет, как нужно выстраивать свои отношения с верующими.
Я знаю, как такая работа строится в моей партии - ЛДПР. В национальном вопросе мы говорим - русские и другие народы, у нас в программе чётко закреплено, что мы не делим никого, но и не позволяем ущемлять права русских. В религиозном вопросе ЛДПР неоднократно выдвигала лозунг "Руки прочь от православной церкви", когда участились антиправославные выступления. Самые большие контакты у нас сложились с Русской православной церковью, но вместе с тем мы взаимодействуем с различными духовными лидерами мусульман. И если есть какие-то проблемы у протестантов, тоже оказываем содействие им. Были контакты с иудеями, были встречи с буддистами. Жириновский неоднократного просил, чтобы Далай-ламе дали возможность посетить Россию, поскольку, например, в Калмыкии его ждут и хотели бы видеть.
- Информационная кампания, которая была направлена против православной церкви, прошла свой пик?
- Я не могу сказать, что она прошла свой пик. Информационная компания это не экспонента, которая постоянно возрастает, а волнообразное явление. Взлёты сменяются падениями интереса, а затем снова взлеты.
Сейчас относительное затишье. Но если откроется какая-нибудь, например, провокационная выставка, то снова начнется скандал, а пресса взбудоражит эту тему, в обществе поднимется интерес к этой теме, и она опять будет на слуху. Потом будет какое-то затишье, потом могут снова выкинуть что-нибудь пикантное наши западные друзья из шоу-бизнеса или депутаты какого-нибудь зарубежного парламента сделают провокационные заявления. Это опять придаст стимул для информационного шума.
Не забывайте, что ожидается продолжение обсуждения закона о защите религиозных чувств граждан и это вызовет определенный общественный резонанс, последуют комментарии и заявления. Это вызовет интерес, который, не исключаю, будет подкреплен какими-либо антирелигиозными акциями провокационного характера.
- То есть, с вашей точки зрения, это перманентная кампания. А кто ее подогревает или за счет чего она подогревается?
- Смотрите, у нас все ведущие страны мира конкурируют между собой и ведут борьбу - дипломатическую, политическую, экономическую, шпионскую. Сегодня в 21 веке, веке высоких технологий, информационная война играет огромную роль в продавливании тех или иных решений. Ведь не просто так Викиликс появился, не просто так фильм "Невинность мусульман" появился. Дестабилизации ситуации и ведение информационной войны против нашей страны подразумевает использование болевых точек, надавив на которые можно раскачать ситуацию. К таким болевым точкам относятся религиозный фактор, национальный фактор, социальный фактор, недовольство властью и ряд других.
Но надо четко осознавать и отдавать себе отчет, что можно как угодно относиться к президенту, правительству, депутатам, министрам, к руководству церкви, но нельзя прикасаться к святому, нельзя спиливать кресты и осквернять иконы, расписывать синагоги, наносить на них фашистские кресты, нельзя осквернять надгробия.
- То есть религия используется в международной политической борьбе?
- Да, она используется в геополитической борьбе, для борьбы с властью, для продавливания каких-то нужных решений. Или, напротив, для отвлечения внимания от каких-то проблем. Например, если бы у нас было бы всё тихо и спокойно во внутреннем информационном поле, то, может быть, Россия совершенно по-другому бы реагировала на события в мировом масштабе.
Наши зарубежные партнеры всегда хотят иметь какой-то аргумент, чтобы в любой момент на переговорах они могли бы сказать, что у нас не всё в порядке, например, с правосудием. Мы и так знаем, что у нас есть проблемы с правосудием, что у нас есть проблемы и экономические, и политические. Поднимается информационная волна, и уже никого не интересует, что эта волна поднимается искусственно, что в интернете размещают прайс-листы, сколько стоит спиливание креста, сколько стоит изуродовать икону, сколько стоит нанести надпись на синагогу. Это всё заставляет нас, как законодателей, вовремя отреагировать и дать нужный инструмент правоохранительной системе, чтобы они могли своевременно и адекватно действовать.
Именно поэтому мы предлагаем законопроект о защите чувств верующих. По данным ВЦИОМа, за ужесточение выступили 80% граждан России. Все традиционные конфессии поддерживают. Сегодня наказание в виде штрафа от 500 до 1 тысячи рублей - это смешно, это издевательство. Вы понимаете, какие могут быть последствия, когда во время пятничной молитвы мусульман какой-нибудь провокатор сядет с Кораном и начнет его публично осквернять, уничтожать, рвать странички... и делать, как они говорят, перформанс в присутствии телекамер и говорить, что это ему позволяет Конституция, что это современное искусство. И мы понимаем, что всё это может закончиться плачевными последствиями, даже кровопролитием. А зачем мы должны это допускать? Сами понимаете, что штраф в 500 рублей человека не остановит. Он заплатит штраф, сделает еще один перформанс из судебного заседания и того, как он заплатил штраф, и мы получим очередную волну провокаций.
Законопроектом мы ужесточаем наказание, и человек понимает, что за такие действия он может, например, неделю подметать улицы или заплатить приличный штраф.
Почему мы говорим еще и об уголовном наказании - уголовное наказание подразумевает наличие умысла в любом действии. Если ты взял бензопилу и намеренно спилил церковный крест или взял краску и пошел специально синагогу изрисовывать сатанинскими символами, у тебя был умысел и это одна статья. А если ты случайно, например, попал в ДТП и машиной сбил тот же церковный крест, то умысла не было. Здесь вообще отсутствует состав преступления, и человек не может быть привлечен к уголовной ответственности.
- В обществе на протяжении уже многих лет ведутся эмоциональные дискуссии о ювенальной юстиции, и примером жесткого и формалистского подхода здесь является Финляндия. Госдума приняла в первом чтении законопроект о социальном патронате, в котором многие видят реализацию принципов ювенальной юстиции. Возникает сложная ситуация - с одной стороны, мы можем нанести вред семье, но с другой, в защите нуждаются беспризорники, дети в детских домах. Могли бы вы объяснить свою личную позицию по вопросу о социальном патронате?
- Я очень аккуратно отношусь к теме ювенальной юстиции. Я вижу, что творится на Западе, в том числе и с русскими детьми. Это нескончаемые скандалы. Я много общаюсь с общественными организациями в регионах, которые занимаются защитой институтов семьи, материнства и детства, и, по их мнению, это все очень губительно для нашей страны и может сильно ударить по нормальным семьям и быть карательным инструментом. Исходя из того впечатления, которое у меня сложилось от этих встреч, я очень осторожно отношусь к этому вопросу. Что касается вопроса беспризорности, то его не стоит увязывать с ювенальной юстицией. Здесь есть самостоятельные варианты решения проблемы. ЛДПР предлагала целый комплекс мер, как наводить порядок с беспризорными детьми.
- Ваши думские коллеги высказали идею ввести в школе наравне с теорией Дарвина изучение религиозной теории происхождения человека. Как вы относитесь к этой идее?
- Руководитель ЛДПР Жириновский однажды принимал экзамен в одном из вузов. И он сказал: «Нет неправильного ответа, ответ всегда правильный, если человек умеет аргументировать его». Мы в школе не должны заставлять человека мыслить по накатанному, твердолобо и прямолинейно. Человек должен прежде всего, получая какую-то задачу, думать, как подойти к ее решению. В целом в школе и сегодня изучаются разные теории происхождения человека. Например, на уроках биологии изучается теория Дарвина - происхождение человека от обезьяны. Когда же изучают историю древнего мира или средних веков, вопрос о происхождении человека рассматривается уже с точки зрения религиозного восприятия.
- В начале года началась политическая реформа, были открыты двери для массовой регистрации партий - уже зарегистрировано около 30 партий и еще более 200 заявлений на регистрацию находится на рассмотрении Минюста. К чему это приведет, по вашему мнению, и какой эффект значительный рост партий окажет на политическую систему?
- Прошедшие региональные выборы показали следующее: там, где участвовали в выборах новые партии, они практически ничего не набрали, но оттянули на себя голоса. И эта масса голосов в свою очередь при распределении мандатов перешла в фонд "Единой России". Заинтересованность в большом количестве партий есть только у одного субъекта - у партии, побеждающей на выборах. От этого больше выиграет партия власти, а не оппозиционные партии. Это математика!
Результат увеличения количества партий не заставит себя долго ждать. У нас уже пошли процессы по размыванию электорального поля. Например, появилась партия новых коммунистов, которые участвуют в выборах и откусывают у КПРФ свой электоральный кусок. С другой стороны появились партии, которые используют пиар-технологии для различных политических акций, для создания различных выборных ситуаций - снятие с выборов одних, оттягивание голосов у других, компрометирующие заявления о третьих. В целом это размывает электоральное поле и, конечно, вводит путаницу - партий много, названия красивые, непонятные, отвлекающие.
Что пугает меня. До этой реформы Центральная избирательная комиссия (ЦИК) заявляла, что намерена перевести всю систему на электронный подсчет голосов через КОИБы (Комплексы обработки избирательных бюллетеней - электронные урны). Я был на выборах в гордуму в Ельце Липецкой области и на выборах мэра Калининграда - 90% участков были оборудованы КОИБами. Это очень удобно, очень хорошо, очень быстро происходит подсчет. И подсчет голосов зависит только от техники - рука человека не притрагивается к бюллетеням. Но в условиях значительного увеличения партий, как уже заявил ЦИК, КОИБы не имеют технической возможности посчитать результат более чем 40 участников избирательного процесса. Таким образом, мы сейчас доведем до того, что от КОИБов ЦИК полностью откажется - это ударит в первую очередь по оппозиционным партиям, поскольку снова появится человеческий фактор при подсчете результатов выборов. Мы вернемся к ситуации 90-х годов, когда избиратель на участке получал огромный бюллетень, где 50 партий, а то и больше. Ведь помните выборы 99 года и даже 93 года - это большие бюллетени, которые сложно даже в ящик опустить.
- Эксперты говорят о том, что через год-два останется от 4-5 до 20-30 партий.
- Я сторонник нормальной политической системы с живыми полноценными партиями. Таких партий не может быть несколько сотен, даже несколько десятков. В противном случае это не настоящие партии, а партии спойлеры или "карманные партии" - как инструмент в сиюминутной политической ситуации.
C 2001 года у нас поступательно шел процесс на укрупнение партийной системы. Фундаментальный закон о партиях был принят в 2001 году, с того момента в него внесли около 30 поправок - устанавливались, в частности, поступательные требования к минимальной численности членов партий. Закон формировал нормальную политическую систему. Напомню, что в период с 1991 года по 2001 год была партийная вакханалия, огромное количество партий, многие мертвые, пустые, не имели региональных отделений, не было нормального партийного учета, принимали в партии лиц, не достигших 18 лет и неграждан России просто для численности. В начале 2000 годов решили в этом вопросе навести порядок, и это правильно. Сегодня минимальная численность членов партии снижена до 500 человек. Но сегодняшнее очень либеральное законодательство позволяет создавать "карманные" партии. Ведь у нас есть люди с большими деньгами. Почему бы им не вложить средства, не создать свою карманную партию и потом ею манипулировать, пытаться через нее влиять на власть? И здесь мы возвращаемся к ряду проблем, в том числе к проблеме проникновения бизнеса во власть.
- Вернется ли из 90-х годов такое понятие как «торговля партиями»?
- Ну, естественно. К тому же уже заговорили про блоки. Сегодня только партия может участвовать в выборах. Если вернуть блоки, то тогда будут создаваться партии под определенные выборные ситуации, ну и далее вернется весь набор приемов по манипуляциям с партиями.
Так, встанет проблема партий-спойлеров. В ЦИК уже обсуждается предложение из-за большого количества партий указывать в бюллетене не название партии, а только эмблему. Это приведет к путанице, и где гарантия, что завтра не создадут партию с эмблемой очень похожей на эмблему другой партии, например, ЛДПР или "Единой России", чтобы избиратель путался?
