На первом заседании нового парламента Грузии 21 октября спикером был избран лидер небольшой либеральной Республиканской партии, заместитель председателя победившей на выборах коалиции «Грузинская мечта» Давид Усупашвили. Незадолго до этого он дал в Тбилиси интервью специальному корреспонденту РИА Новости Андрею Золотову.
- Почему, на ваш взгляд, стала возможной эта победа на выборах?
- Ожидания после «Революции роз» были такие высокие, что их трудно было выполнить. Разочарование было неизбежно. Но то, что Саакашвили и его команда сделали, - это было уже слишком. Разница между фасадом и реальностью стала такой огромной, что народ уже давно искал альтернативу. Это было уже очевидно в 2007-2008 году, но тогда оппозиция не сумела консолидироваться, сплотить общество, да и созданный Саакашвили имидж демократа, особенно за рубежом, казался незыблемым.
Но теперь оппозиция сумела объединиться, у нее появился новый лидер (Бидзина Иванишвили - прим. ред.), к тому же Саакашвили и его команда исчерпали инструменты влияния на общество. Пропаганда, которая шла через телекомпании, подконтрольные правительству, уже не действовала. Можно обманывать людей несколько лет, но не вечно.
Конечно, война 2008 года (в Южной Осетии - прим. ред.) впервые заставила Запад задуматься: может быть, это не только результат политики Кремля, но есть и какие-то проблемы со стороны грузинских властей? В итоге репутация Саакашвили за рубежом была уже не очень стабильная.
Все это вместе привело к логическому результату. Мы давно говорили, что авторитаризм в чистом виде в Грузии не пройдет. И пример первого президента Гамсахурдия, и пример Шеварднадзе показывают, что народ может терпеть до какого-то момента, но потом уже не потерпит. Были, конечно, и социальные предпосылки - безработица, бедность.
- В предвыборной риторике часто приходилось слышать слово «преступники» применительно к правительству Саакашвили. Ожидаете ли вы реальных расследований и судебных дел?
- К сожалению, ожидаем. К сожалению, слово «преступники» было не метафорой, не политическим символом, а точным выражением состояния дел. Я подозреваю, что многие вещи скоро станут публичны и мы узнаем о конкретных фактах насилия, элитарной коррупции, политических преследований. Но мы должны пройти по очень узкой тропинке, чтобы не шагнуть ни в реваншизм, ни в безразличие. Будет трудно, но мы ни в коем случае не станем растягивать это на годы. Мы считаем, что за первый год управления надо справиться со всеми такими делами, чтобы думать о будущем.
Мы создадим следственную комиссию в парламенте. Будет назначен новый генеральный прокурор, будут произведены изменения в органах полиции. Мы ожидаем несколько громких дел. Но ни в коем случае мы не должны идти путем Украины с делом Тимошенко.
- Ожидаете ли вы серьезных препятствий в вашей деятельности, ведь в течение ближайшего года Саакашвили еще остается президентом?
- Сосуществование в грузинской модели очень проблематично, потому что конституционная и политическая реальности у нас - две совершенно разные вещи. Конечно, президент несколько раз заявлял, что он не будет вмешиваться в осуществление правительством своих функций. Но мы не можем строить наши планы на фундаменте доброй воли, которая может перемениться в любой момент.
Есть несколько вариантов, как это можно решить. Например, подумать о введении в действие новой модели конституции, которая была принята в 2010 году и которая вводит парламентское правление и усиливает премьер-министра. Эта конституция вступает в действие только в октябре 2013 года. Но политическая реальность поменялась, так что, может быть, стоит ввести в действие эту конституцию сейчас, не дожидаясь будущей осени. В этом случае президент может остаться президентом, но как арбитр, а не как имеющий исполнительную власть. В противном случае можно ожидать каких-то кризисов.
- Чье решение для этого нужно?
- Для этого надо конституционное большинство - две трети парламента. Мы не хотим поступать с конституцией так, как Саакашвили - за его время было 28 или 29 поправок. Мы хотим по этому поводу проконсультироваться и с грузинским обществом, и с международным сообществом.
- Какие еще изменения в конституции вы хотели бы ввести?
- Та модель, которая должна вступить в действие через год, - это парламентское правление с довольно сбалансированным президентом. Наши предпочтения - это европейская модель парламентского правления. Поэтому мы бы, наверное, немножко усовершенствовали ту модель, которая должна вступить в действие в 2013 году. Не исключено, что этот вопрос можно решить путем политического соглашения с меньшинством.
- Ну и еще напрашивается, конечно, вариант ухода президента в отставку?
- Президент свободен в своем выборе. Мы дали слово своим избирателям и международному сообществу, что это не наше политическое требование. Это может быть нашим советом, это может быть нашим мнением, но это ни в коем случае не может стать нашим требованием.
- Есть ли у новой команды какая-то дорожная карта для нормализации отношений с Россией?
- Карты нет, а представление есть. Во-первых, это долгий путь - сразу ничего не будет. Во-вторых, нам надо сосредоточиться на усилении Грузии - экономическом, демократическом, чтобы мы были менее уязвимыми. В-третьих, мы не должны создавать новых проблем - их и так хватает. Поэтому не надо никому вставлять шпильки, чтобы получать двухдневное эмоциональное удовольствие и создавать двухлетние проблемы. Мы должны отказаться от роли разоблачителя «недемократической России». В-четвертых, мы не должны быть такими аррогантными, надеясь на помощь Америки и Европы, и тем самым становясь менее ответственными. И, в конце концов, мы должны способствовать тому, чтобы Грузия достигла своих стратегических целей - вступления в НАТО и Евросоюз, но это надо сделать не так, что вот мы победили Россию, а так, чтобы Россия и россияне понимали, что это не потеря для них, а логический исторический процесс.
