Сегодня, 16 октября, исполняется 85 лет со дня рождения писателя и художника Гюнтера Грасса.
Немецкий писатель, лауреат Нобелевской премии по литературе, Гюнтер Грасс (Günter Grass) родился 16 октября 1927 года в городе Данциге (ныне Гданьск, Польша).
Его родители (отец -немец, мать -кашубка, из западнославянской этнической группы, проживающей на севере Польши) занимались торговлей. В 15 лет Гюнтер, как и большинство сверстников, был членом юношеской военизированной нацистской организации гитлерюгенд. В октябре 1944 года в возрасте 17 лет он был зачислен в танковую дивизию "Ваффен-СС". В чем признался позже в 2006 году в своей автобиографии. Он заявил, что не совершил военных преступлений и не сделал ни одного выстрела, но его признание тогда вызвало резкую волну критики.
В апреле 1945 года Грасс был ранен, попал в американский лагерь для военнопленных. Освободившись в 1946 году, он остался в Западной Германии. В 1947 году получил профессию каменотеса в Дюссельдорфе.
В 1948-1952 годах Гюнтер Грасс учился в Дюссельдорфской академии искусств, в 1953-1956 годах -в Берлинской высшей школе изобразительных искусств.
В 1956 году начал выставлять свои графические и скульптурные работы, одновременно занимаясь литературой. В этом же году вышел первый сборник его стихов "Преимущества гончих кур".
По совету западногерманских писателей "Группы 47", членом которой он был, Грасс попробовал свои силы в прозе. В 1959 году был напечатан его первый роман "Жестяной барабан", завоевавший большой успех у критиков и читателей. В 1979 году роман был экранизирован режиссером Фолькером Шлендорфом и получил главный приз Каннского кинофестиваля "Золотую пальмовую ветвь" (1979), а также премию "Оскар" (1980) как лучший фильм на иностранном языке.
"Здесь, на этом снимке, я уже получил его, свой барабан. Здесь он висит у меня на животе, с белыми и красными зубцами. Здесь я с чувством собственного достоинства и с серьезной решимостью на лице скрещиваю над жестью деревянные палочки. Здесь на мне полосатый пуловер. Здесь я щеголяю в блестящих лаковых туфельках. Здесь и мои волосы, как щетка, желающая что-нибудь почистить, ежиком стоят у меня на голове, а в моих голубых глазах, в каждом из них, светится жажда власти, не желающая ни с кем ее делить. Здесь мне удалось занять позицию, изменять которой у меня нет ни малейшего повода. Здесь я сказал, здесь я решился, здесь принял решение никоим образом не становиться политиком и уж подавно не торговать колониальными товарами, а напротив, поставить точку и навсегда остаться таким - вот таким я и остался, задержался на этих размерах, в этой экипировке на долгие годы. Большие люди и маленькие люди, Большой Бельт и Малый Бельт, буквы большие и буквы маленькие, карлики и Карл Великий, Давид и Голиаф, Мальчик-с-пальчик и гвардейцы-великаны; я же остался трехлеткой, гномом, карапузом, вечным недомерком, чтобы меня не заставляли разбираться в малом и в большом катехизисе, чтобы мне не стать большим, достигнув роста метр семьдесят два, не стать так называемым взрослым и не угодить в руки человека, который, бреясь перед зеркалом, сам себя называет моим отцом, чтобы не взваливать на себя обязательства перед лавкой, которая по желанию Мацерата в качестве лавки колониальных товаров должна была означать для Оскара, когда тому минет двадцать один год, мир взрослых. Чтобы не пришлось мне щелкать кассовым аппаратом, я уцепился за барабан и с третьего дня рождения не вырос ни на один дюйм, остался трехлетним, но по меньшей мере трех пядей во лбу, которого все взрослые превзошли ростом, который всех взрослых превзошел умом, который не хотел сравнивать свою тень с их тенями, который завершил свое развитие, как внутреннее, так и внешнее, тогда как взрослые и в глубокой старости продолжают лепетать о развитии, который без усилий постигал то, что другим давалось с превеликим трудом, а порой и через мучения, у которого не было надобности каждый год носить штаны и ботинки все больших размеров с единственной целью подтвердить процесс роста. Но при этом - тут даже сам Оскар не может отрицать процесса развития - у него все-таки росло не все, и не всегда мне на пользу, росло, достигло в конце концов мессианских размеров; только кто из взрослых в мое время присматривался, кто прислушивался к неизменно трехлетнему барабанщику Оскару?"
<…>
"Стекло бьется к счастью!" - воскликнула она, прищелкивая пальцами, затем принесла совок и метелочку и вымела все осколки или все счастье".
Отрывки из романа "Жестяной барабан"
В 1960-е годы вышли романы Грасса "Кошки-мышки" (1961) и "Собачьи годы" (1965), а также "Под местным наркозом" (1969). В 1970-е годы были написаны произведения "Из дневника улитки" (1972), "Камбала" (1977), "Встреча в Тельгте" (1979). В 1980-е писатель выпустил романы "Вымыслы" (1982), "Крыса" (1985). В 1999 году вышел роман "Мое столетие", в 2002 году -"Траектория краба", 2006 году -роман-воспоминание "Луковица памяти". В конце 2000-х годов вышли произведения "Фотокамера" (2008) и "По пути из Германии в Германию" (2009).
"Мальке был единственным сыном.
Мальке был сиротой.
Отца Мальке не было в живых.
Мальке зимой и летом ходил в высоких старомодных ботинках, надо думать унаследованных от отца.
На шнурок от высоких черных ботинок он и прицепил отвертку, которая болталась у него на шее.
Теперь мне вспоминается, что Мальке, кроме отвертки, еще что-то носил на шее, и на то у него были свои причины; но отвертка больше бросалась в глаза.
Наверно, уже давно, только мы не обратили на это внимания, наверняка и в тот день, когда Мальке стал учиться плавать посуху и усердно ползал по песку, у него на шее была серебряная цепочка, а на ней серебряная католическая подвеска - богоматерь.
Никогда, даже на уроке гимнастики, Мальке не снимал этого украшения, а в наш гимнастический зал он заявился, едва начав заниматься в зимнем бассейне сухим плаваньем, и с тех пор ни разу уже ни от какого домашнего врача справок не приносил. Серебряная подвеска иногда исчезала в вырезе спортивной рубашки, иногда же пречистая болталась над ее красной нагрудной полосой.
Мальке не потел даже на параллельных брусьях. Он упражнялся и на коне, а на это отваживались еще только три или четыре парня из первой команды; оттолкнувшись от трамплина, согнутый в три погибели и тем не менее весь - сила и упругость, со своей цепочкой и выскочившей из-под рубашки богоматерью, он перелетал через коня и боком приземлялся на мате, поднимая облако пыли. Когда он делал на перекладине обороты завесом - впоследствии он в неудобнейшем положении делал на два оборота больше, чем Хоттен Зоннтаг, лучший наш гимнаст, - итак, когда Мальке выдавал тридцать семь оборотов завесом, амулет выбрасывало из-под рубашки, и серебряная богоматерь тридцать семь раз - всегда впереди его русых волос - перекувыркивалась через скрипящую перекладину, но все же не слетала с шеи и не вырывалась на свободу, так как, кроме кадыка, тормозившего ее движение, еще и выпирающий затылок Мальке с отчетливой впадиной под волосами не давал соскользнуть цепочке.
Отвертка висела поверх богоматери, шнурок, к которому она была прицеплена, местами прикрывал цепочку. Тем не менее, этот инструмент не смог вытеснить амулет хотя бы уж потому, что ему с его деревянной рукояткой доступ в гимнастический зал был запрещен. Учитель гимнастики, некий Малленбрандт, знаменитость в кругу гимнастов, так как он написал основополагающую книгу о правилах игры в лапту, запретил Мальке во время уроков гимнастики носить на шее отвертку. Против амулета он не возражал, потому что, кроме гимнастики и географии, преподавал еще закон божий и вплоть до второго года войны умудрялся собирать в гимнастическом зале остатки католического рабочего общества гимнастов для упражнений на перекладине и на брусьях.
Отвертке только и оставалось, что дожидаться в раздевалке поверх рубахи, покуда серебряная и довольно-таки стертая богоматерь, болтаясь на шее Мальке, помогала ему не сломать таковую во время самых рискованных упражнений.
Обыкновенная отвертка - прочная и дешевая: Мальке часто приходилось нырять раз пять или шесть, чтобы вытащить на свет божий узкую дощечку, не больше тех, что с выгравированным на них именем жильца двумя шурупами крепятся на квартирной двери, в особенности если эта дощечка крепилась к металлу и винты на ней проржавели. Зато иной раз ему удавалось, нырнув всего два раза, достать большие пластинки с пространными надписями; пользуясь своей отверткой как ломом, он выламывал их вместе с шурупами из прогнившей деревянной обшивки, чтобы на мостике похвастаться своей добычей. К коллекционированию таких табличек Мальке относился небрежно, щедро дарил их Винтеру и Юргену Купке, которые собирали все, что отвинчивалось, не брезгуя даже табличками с названиями улиц и вывесками общественных уборных, домой же уносил лишь то, что ему приглянулось.
Мальке не старался облегчить себе жизнь: пока мы клевали носом на лодчонке, он работал под водой. Мы отковыривали чаячий помет, загорали дочерна, из русых становились соломенно-желтыми. Мальке же только обзаводился новыми солнечными ожогами. Мы лениво следили за движением судов севернее причального буя, а у него взгляд всегда был устремлен вниз — красноватые, слегка воспаленные веки с жидкими ресницами и глаза, кажется голубые, становившиеся любопытными только под водой. Не раз Мальке возвращался без дощечек, без добычи да еще со сломанной или безнадежно согнутой отверткой. Показывая ее нам, он опять-таки производил впечатление. Жест, каким он швырял в море это орудие, сбивая с толку чаек, не выражал ни вялого разочарования, ни бессмысленной ярости. Никогда он не выбрасывал пришедший в негодность инструмент с наигранным или подлинным безразличием. Его жест говорил: погодите, скоро я вам покажу что-нибудь похлеще."
Отрывок из романа "Кошки-мышки"
В 2010 году была опубликована новая книга Гюнтера Грасса "Слова Гриммов. Признание в любви", где писатель рассказывает о жизни братьев Гримм в собственной неповторимой манере признания в любви к немецкому языку и словам.
Перу Грасса принадлежат многочисленные эссе и статьи, множество стихов и ряд драматических произведений. В 2005 году Грассом был основан литературный кружок "Любекские литературные встречи". Помимо писательской деятельности Гюнтер Грасс активно участвовал в немецкой политике. В 1960-е годы он принимал участие в предвыборных кампаниях Социал-демократической партии (СДПГ). В преддверии выборов 1969 года, Грасс организовал несколько митингов в поддержку будущего федерального канцлера Германии Вилли Брандта.
В 1982 году Грасс вступил в СДПГ. В 1990 году высказывался против воссоединения Германии (ФРГ и ГДР) - он считал, что объединенная Германия может возродиться как воинственное государство.
В 1992 году писатель отдалился от СДПГ, которая согласилась изменить конституцию, чтобы ограничить предоставление права на убежище. В 1997 году Грасс выступил против Гельмута Коля, осудив политику продажи оружия Германией Турции. В 1993 году он примкнул к коалиции будущего федерального канцлера ФРГ Герхарда Шредера. В 2005 году из-за отказа канцлера Германии Шредера принимать участие в войне в Ираке Гюнтер Грасс предложил выдвинуть главу правительства кандидатом на получение Нобелевской премии мира.
В 2005 году писатель в составе группы состоятельных немцев во главе с гамбургским судовладельцем Петером Кремером предложил в открытом письме председателю ХДС Ангеле Меркель и лидеру СДПГ Францу Мюнтеферингу увеличить налог на богатых.
В апреле 2012 года Гюнтер Грасс опубликовал в ряде европейских газет стихотворение "Что должно быть сказано", в котором критиковал политику Израиля в отношении Ирана, а также запланированные поставки подводных лодок из Германии в Израиль. Публикация вызвала большую волну критики, в результате Израиль запретил писателю въезд в страну, а в Германии политики и СМИ обвинили Грасса в антисемитизме.
Творческая деятельность писателя была отмечена многими наградами. Среди них Премия "Группы 47" (1958), Премия критики (1960, Германия), Премия иностранной книги (1962, Франция), Премия Бюхнера (1965), Премия Фонтана (1965), Премия Гайса (1969), Премия Монделло (1977), Премия Виареджио-Версилия (1978), Премия Фельтринелли (1982) и другие.
В 1999 году писатель получил Нобелевскую премию по литературе.
Материал подготовлен на основе информации РИА Новости и открытых источников
