Вадим Дубнов, политический обозреватель РИА Новости.
Единый день голосования, охвативший в общей сложности 77 субъектов федерации, стал и днем возвращения губернаторских выборов, которые прошли в пяти областях России. И даже столь незначительная "губернаторская" составляющая придала выборному процессу ту пикантность, которая некоторым могла даже показаться политической, сильно подзабытой ныне. Кроме того, массовое голосование впервые за долгие годы проходило под знаком активности оппозиции. Однако ожидания по поводу возвращения выборам интриги не оправдались.
Почему выиграла "Единая Россия", которой некоторые сулили чуть ли не провал на этих выборах? Судя по результатам, ситуация, по крайней мере, арифметически, позволяет говорить о несомненном успехе "Единой России". Во всех пяти регионах, в которых прошли губернаторские выборы, все назначенные руководители, согласно данным избирательных комиссий, убедительно побеждают.
Лидирует "Единая Россия" и на выборах мэров, и на выборах в региональные парламенты, в том числе в Ярославле, где полгода назад на выборах мэра победил оппозиционер Евгений Урлашов, и даже в Краснодарском крае, где успеху партии власти не помешал Крымск (а может быть, помогло отсутствие во главе списка имя губернатора Александра Ткачева) – около 70 процентов партия получает на выборах законодательного собрания.
Причины подобного успеха многие политологи видят в правильно выбранной тактике. По мнению главы фонда "Стратегия – 2020" Михаила Ремизова партия власти сделала ставку на деполитизацию избирателя, на низкую явку, на отказ от пропагандистского прессинга. Гендиректор Центра политической информации Алексей Мухин объясняет успех власти обильным использованием политтехнологий как с одной, так и с другой стороны: "Особенно со стороны оппозиции. И электоральные группы проголосовали консервативно, то есть в пользу "Единой России".
Удалось ли оппозиции на первых после "Болотной" региональных выборах использовать протестную активность избирателя в своих интересах? Едва ли. Оппозиция более или менее серьезного успеха добилась разве что в Барнауле, где ей удалось преодолеть 5-процентный барьер на выборах в городскую думу, где теперь у "РПР-Парнаса" будет один мандат. Но, возможно, и этот успех стоит отнести исключительно на счет достаточно популярного в родном городе Владимира Рыжкова.
Весьма неубедительно выступила оппозиция на мэрских выборах. Притом, что, по мнению наблюдателей, например, в Химках, шансы побороться с кандидатом власти были – в начале гонки самые разные соцопросы оценивали общий протестный электорат почти в две трети голосов. Хоть какие-то признаки конкуренции смогли продемонстрировать либо коммунисты, как, скажем, в Брянске, где Вадим Потомский набрал почти 30 процентов голосов, либо те, кого к оппозиции с уверенностью не отнесешь, скажем, "Патриоты России", которые в Северной Осетии на выборах в парламент идут вторыми.
По мнению ряда наблюдателей, оппозиция не смогла ничего сделать для того, чтобы минимизировать исходное преимущество власти. Например, директор Международного института политической экспертизы Евгений Минченко считает, что "радикальная оппозиция не смогла сформировать свою повестку дня, после того как уличный протест выдохся. Соответственно, маятник качнулся в другую сторону".
Недовольны действиями оппозиции даже ее избиратели. Скажем, в Химках те, кто голосовал за Евгению Чирикову, сетовали на то, что для нее химкинские выборы будто были частью какой-то другой кампании – федеральной и перспективной, что тоже во многом лишило ее поддержки оппозиционного электората. Традиционная проблема оппозиционеров – неспособность к объединению даже там, где есть шанс дать бой власти. Возможно, именно потому, что эти выборы рассматриваются ими как часть более долгосрочной избирательной программы. Сама же оппозиция традиционно склонна объяснять свою неудачу административным ресурсом, который использовала власть. Ну а партия власти уверена, что оппозиция просто неэффективна и лишена ярких лидеров.
Прошли ли в местные органы нежелательные для власти кандидаты или же власть по-прежнему сохраняет контроль над формированием списков? Если не считать Барнаула, власть, похоже, нигде не допустила проникновения на выборные посты или в законодательные собрания тех, кого бы она не хотела там видеть. Списки соискателей губернаторских постов уверенно контролируются с помощью депутатского фильтра – механизма необходимой депутатской поддержки кандидата, А для того, чтобы не допустить лишних людей в местный парламент, достаточно старого доброго административного ресурса. Как показали прошедшие выборы, общая пассивность населения и отсутствие реальной политической альтернативы позволяют партии власти побеждать без каких-либо серьезных подтасовок и фальсификаций.
Повлияют ли итоги этих выборов на политическую ситуацию в стране? Вероятно, повлияют, но не очень скоро. После прошедших выборов у идеологов власти может появиться соблазн снова усомниться в необходимости местных выборов – зачем они нужны, если лишь подтверждают правильность того, к чему все привыкли и без выборов. И у многих избирателей появится соблазн этому поверить. Так что нельзя до конца исключать, что почти 75-процентное равнодушие к местным выборам будет расценено властью как сигнал к обратному свертыванию выборного процесса.
Между тем, избирательское безразличие – во многом оттого, что за время отсутствия губернаторских выборов у населения уже почти необратимо окрепла привычка считать, что от этих выборов ничего не зависит. Едва ли и следующий единый день голосования пройдет намного активнее и интереснее, чем нынешний.
Но любые выборы – вызов и для власти, и для оппозиции. Власть может так же, как и прежде, пользоваться административным ресурсом, оппозиция – самоутверждаться в противостоянии с властью. Но постепенно, выборы за выборами, власть может обнаружить, что дешевле и проще избавляться от одиозных личностей во главе городов и регионов. А оппозиция, используя факт сменяемости, может кое-что сделать для того, чтобы сменщики хотя бы не позволяли себе рецидивов. И постепенно избиратель может привыкнуть к мысли о том, что если власть может сменить Бориса Громова на Сергея Шойгу, то и он имеет на это право ничуть не меньшее, и с этим знанием придется считаться и власти, и оппозиции.
Конечно, это очень медленный путь, но другого все равно нигде не придумано, а это значит, что, скорее сего, другого и нет. Пока же, как полагают некоторые наблюдатели, эти выборы, скорее всего, ничего не изменят, следующие уже пройдут более профессионально и спокойно, а протестные настроения будут постепенно сходить на нет. Впрочем, есть и другое мнение: оппозиция радикализуется, поскольку власть не оставляет ей иных способов борьбы с собой, кроме решительного переформатирования системы и полного изменения правил игры. Похоже, все эти точки зрения примиряет позиция тех, кто считает: избиратель на самом деле изрядно устал и от партии власти, и от оппозиции, что тоже объясняет столь низкую явку.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
