На холмах Грузии уже почти не лежит ночная мгла. Эпоха безраздельного правления в республике Михаила Саакашвили стремительно уходит в прошлое. Но означает ли это, что туман рассеивается и для отношений Москвы и Тбилиси? С моей точки зрения, однозначно нет.
Да, ненавистный Москве Саакашвили – это отныне хромая утка. Но ответов на несколько ключевых вопросов о политической ситуации в Грузии пока по-прежнему нет. И до тех пор, пока эти ответы не появятся, девизом российской дипломатии на грузинском направлении должны стать две простых фразы: "не суетиться" и "осторожность, осторожность и еще раз осторожность".
Правивший в Британии в начале ХХ века король Эдуард VII как-то весьма ядовито высказался про своего родственника, последнего германского императора Вильгельма II: "Он хочет быть женихом на любой свадьбе, ребенком на любых крестинах и покойником на любых похоронах".
Именно эти слова я вспоминал, наблюдая за поведением Михаила Саакашвили после подведения итогов парламентских выборов. Саакашвили – все-таки уникальный политик. Политик, который не только захотел, но и сумел стать женихом на чужой политической свадьбе.
"Я заявляю, что наша партия переходит в оппозицию" – это признание грузинского президента повергло в состояние изумленной эйфории не только московскую либеральную интеллигенцию, но и многих , казалось, умудренных опытом политиков.
Почти никто не задал вроде бы лежащий на поверхности вопрос: можно ли всерьез говорить о "Саакашвили в оппозиции"? Грузия еще на год останется президентской республикой, а нынешний глава государства еще на год останется на посту президента.
Какая же эта оппозиция получается? В лучшем случае можно говорить о "сосуществовании" президента и премьера из конкурирующих партий. Такое, например, иногда случается во Франции. Президент-социалист Франсуа Миттеран сосуществовал с премьером из стана правых Жаком Шираком. Тот же Ширак, став президентом, сосуществовал с премьером-социалистом Лионелем Жоспеном.
В обоих этих случаях такое сосуществование закончилось победой партии президента на следующих парламентских выборах. Глава государства делал все возможное и невозможное, чтобы очернить "свое" правительство в глазах публики.
Конечно, у Саакашвили на аналогичную политическую операцию осталось совсем немного времени. На излете президентства Миттерана ему пришлось сосуществовать с другим премьером из правого лагеря Эдуардом Балладюром.
И на этот раз на парламентских выборах снова победили правые. Можно предположить, что президент Саакашвили будет делать все, чтобы испортить жизнь правительству, состоящему из ставленников конкурирующих сил.
И даже если произойдет чудо – Саакашвили решит тихо и безропотно покинуть политическую сцену – что насчет его команды? Можно очень сильно не любить этих людей. Можно считать безумными их на взгляды Россию и "идеальное" состояние российско-грузинских отношений (чем дальше две страны друг от друга – тем лучше). Но вот списывать их со счета не стоит.
"У Саакашвили очень сильная команда, – сказал мне по этому поводу близко знакомый с темой высокопоставленный российский чиновник. – С ними очень сложно спорить. Они умеют полемизировать и понимают, о чем говорят".
Поэтому лично я бы не торопился говорить финальное "прощай" Cаакашвили и К. Не торопиться следует не только с этим. Раздача оценок победителям грузинских парламентских выборов – вот еще одно занятие, которое может и должно подождать.
Победа партии Иванишвили в Грузии случилась сразу после моего выхода из отпуска. И, решив, что я что-то пропустил, я сразу ринулся в высокие московским кабинеты узнавать: что здесь думают об батоно Бидзине? Что собой представляет его команда? Чего на самом деле хотят эти люди? Насколько они серьезны? Смогут ли воспользоваться плодами своей победы?
К моему удивлению ответ на большинство этих вопросов звучал так: "пока непонятно". Нет, вы не думайте, биографические детали лидеров "Грузинской мечты" в соответствующих московских учреждениях знают очень хорошо. Но знание биографических деталей того или иного политика и живое общение с этим же политиком – принципиально разные вещи.
Четыре года отсутствия дипломатических отношений между Москвой и Тбилиси сделали свое черное дело. В российской столице в значительной степени потеряли возможность держать руку на пульсе грузинского политического процесса. И даже тот факт, что Иванишвили был гражданином РФ и хорошо известен в наших бизнес-кругах, не слишком улучшает московское понимание тбилисской ситуации.
Мы хорошо знаем и понимаем людей, которые проиграли грузинские парламентские выборы. Но мы очень слабо себе представляем, чего ждать от людей, которые эти выборы выиграли.
Наконец, еще одно "большое грузинское неизвестное". Мы привыкли смотреть на внутриполитическую борьбу в Грузии через призму отношений между Москвой и Тбилиси. За Сааакашвили? Значит, против дружбы с Россией. Против Саакашвили? Значит, за дружбу с Россией.
Но есть ли у нас гарантия, что и внутри Грузии на ситуацию смотрят аналогичным образом? Мне кажется, что нет. Испорченные отношения с Россией – лишь одна из претензий, которую политические оппоненты предъявляли грузинскому президенту.
При этом все понимают: до войны 2008 года достичь компромисса с Москвой по самому болезненному для Грузии территориальному вопросу было трудно, но можно. Владимир Путин не раз предлагал содействовать "воссоединению" Грузии в обмен на отказ Тбилиси от планов войти в состав НАТО и односторонней внешнеполитической ориентации на США. Однако после войны четырехлетней давности такая возможность ушла. Россия даже при всем желании не может дать Грузии того, чего она хочет больше всего.
А раз так, то есть ли у грузинских политиков любой политической ориентации резон стремительно бросаться в объятия Москвы? Получат ли они от этого хоть какие-то весомые дивиденды – кроме обвинений оппонентов в "братании с врагом и распродаже национальных интересов"? Ответ, к сожалению, очевиден. И это снова слово нет.
Вот почему я не верю в возможность быстрого прорыва в российско-грузинских отношениях. Даже когда Саакашвили станет уж совсем далеким воспоминанием, посеянные им ядовитые зерна еще долго будут давать о себе знать.
Поэтому в отношениях с Тбилиси нам надо "поспешать медленно". Если из Грузии нам протянут руку, мы, естественно, не должны ее отвергать. Но важно помнить: пока мяч не нашей стороне. Мяч на стороне Тбилиси. Пусть грузинские политики сначала разбираются, кто у них в стране главный, а потом решают: бить им этот мяч или не бить.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
