Наталия Григорьева
Немецкому режиссеру Вернеру Херцогу сегодня исполняется 70 лет. На его счету шесть десятков фильмов – игровых, документальных, короткометражных – и четыре награды Каннского кинофестиваля. Ради искусства Херцог съел свой ботинок, затащил многотонный корабль на вершину горы, поднялся на действующий вулкан в ожидании извержения, добился уникального разрешения на съемку внутри пещеры Шове и усмирил самого Клауса Кински. РИА Новости вспоминает эти и другие невероятные поступки и фильмы Вернера Херцога.
"Каждый за себя, а Бог против всех", 1975 год
Лишенные динамизма, созерцательные и словно гипнотизирующие зрителя фильмы Вернера Херцога – почти всегда история героя "не от мира сего", живущего снами и одержимого мечтательностью. "Каждый за себя, и Бог против всех" не исключение, а скорее один из самых ярких примеров режиссерского стиля. За эту работу режиссер получил сразу три приза Каннского кинофестиваля.
Фильм основан на реальной истории таинственного Каспара Хаузера, которого жители Нюрнберга обнаружили на рыночной площади в 1828 году. Найденыш с трудом ходил и мог произнести лишь несколько заученных фраз, тогда как на вид ему было около 17 лет. Проведя какое-то время с людьми и научившись говорить, Каспар рассказал, что всю жизнь он провел в пещере, не подозревая о существовании себе подобных и окружающего мира. Таинственный Черный человек – единственная связь Хаузера с внешним миром на протяжении этих лет заточения. Именно он и оставляет героя на городской площади, отдавая своего подопечного в руки цивилизованного общества. Такова завязка фильма и трагической истории столкновения "естественного человека" с миром людей.
Декоративный и оттого нереальный визуальный ряд фильма играет важнейшую роль в осуществлении замысла режиссера. Оторванность киноизображения от привычного видения и восприятия мира в сочетании с игрой непрофессионального актера и в этом смысле тоже "естественного человека" Бруно С., исполняющего роль Каспара, создает своего рода эффект остранения, отчуждения, что переносит все действие на метафизический уровень. История Каспара Хаузера со всей ее фантастичностью является, по сути, притчей.
"Ла Суфриер", 1977 год
Оригинальное название фильма можно перевести как "Ла Суфриер: Ожидание одной неизбежной катастрофы". Эту документальную короткометражную ленту Вернер Херцог снимал на одном из Карибских островов, где находится древний, но весьма активный вулкан Ла Суфриер. Как сообщает авторский закадровый голос вначале, летом 1976 года была зарегистрирована повышенная сейсмическая активность, все ожидали очередного извержения, 75 тысяч местных жителей были срочно эвакуированы, все, кроме одного – живущий у самого подножья человек наотрез отказался уезжать. Эта история настолько потрясла Херцога, что он, не медля ни минуты, собрался и вместе с двумя операторами отправился искать того человека и ждать вместе с ним извержения Ла Суфриера.
В начальных титрах к слову нет привычного "фильм Вернера Херцога" или "режиссер Вернер Херцог", вместо этого – "репортаж Вернера Херцога". И действительно, камера совершенно объективно, хотя и не без любопытства, фиксирует происходящее: клубы дыма, опустевший город, который будто уже превратился в памятник самому себе. Даже ученые и полицейские оставили свои посты. По поводу последних Херцог в фильме иронично замечает, что "было здорово шататься по городу в отсутствии блюстителей порядка".
Съемочная группа действительно обнаруживает того единственного не покинувшего опасную зону человека: крестьянин приготовится умирать и даже показывает Херцогу и операторам позу, которая лучше всего подойдет для этого. Он говорит, что совершенно не боится, даже напевает. Впрочем, и режиссер, и операторы никоим образом не демонстрируют страх, который мог бы помешать работе. В условиях почти стопроцентной вероятности того, что уже на следующий день раскаленная лава сотрет город с лица земли, Херцог даже шутит: когда один из операторов теряет очки, режиссер обещает ему вернуться за ними завтра.
Однако извержения так и не произошло, что превратило ленту в уникальное документальное повествование о конце света. Хотя то, что апокалипсиса так и не случилось, сильно разочаровало Вернера Херцога: "Было что-то жалостное в том, как мы снимали эту картину. А конец ее получился и вовсе нелепым".
"Войцек", 1979 год
Экранизация пьесы немецкого драматурга Георга Брюхнера принесла Вернеру Херцогу очередную номинацию на "Золотую пальмовую ветвь", тогда как награду Канн за этот фильм получила исполнительница роли Марии Ева Маттес. Между прочим, она же за двумя годами ранее уже снималась у Херцога в картине "Строшек", а также играла одну из ролей в "Горьких слезах Петры Фон Кант" (1972) Фассбиндера.
Главную роль исполнил Клаус Кински. Для них с Херцогом это был третий совместный проект (первый два – "Агирре, гнев божий" 1972 года и "Носферату: Призрак ночи" 1978 года). О том, что многолетнее сотрудничество Кински и Херцога не было безоблачным, хорошо известно, и уже после смерти Кински режиссер снял документальный фильм с говорящим названием "Мой лучший враг – Клаус Кински" (1999). Примечательно, что изначально Херцог планировал снимать в главной роли Бруно С., с которым работал над фильмами "Каждый за себя, а Бог против всех" и "Строшек". Кински, обладая непростым характером, создавал немало проблем на съемочной площадке, и режиссер позже говорил, что сожалеет о своем выборе. Однако творческий союз Херцога и Кински оказался многолетнем и плодотворным: 5 фильмов, которые смело можно назвать лучшими работами как режиссера, так и актера.
Кински играет Войцека, "маленького человека" из богом забытого городишки, солдата, который терпит унижения как на службе, так и на "гражданке", где ему приходится добровольно участвовать в омерзительных экспериментах доктора – все ради того, что заработать на жизнь для себя и своей возлюбленной Марии. А она тем временем изменяет ему. Попытки мирно решить ситуацию ни к чему не приводят, и герой идет, подчиняясь неведомым голосам в голове, на жестокое убийство.
Финальная сцена, в которой Войцек убивает Марию, снята одним планом и в рапиде, что позволяет разглядеть малейшие и неуловимые измения выражения лица героя, переживающего невыносимую внутреннюю драму и борьбу, - такое режиссер может позволить себе лишь с актером уровня и мастерства Клауса Кински. За несколько секунд, растянутых волей режиссера на несколько минут, история доведенного до предела маленького человека превращается в драму все того же "человека естественного", в котором людское и животное не может ужиться и одному приходится побеждать другое.
"Фицкарральдо", 1982 год
Пожалуй, самая известная работа Вернера Херцога, принесшая ему приз Каннского кинофестиваля за режиссуру, окончательно утвердившая все стилистические приемы автора и ставшая вершиной в работе Херцога и Кински. К этому моменту – "Фицкарральдо" стал их четвертым совместным фильмом – режиссеру удалось в какой-то степени обуздать нрав своего актера. Ярким примером служит тот факт, что Кински сам предложил свою кандидатуру на главную роль. Впрочем, повторимся, - обуздать лишь в какой-то степени. За 4 года съемок (именно столько шла работа над "Фицкарральдо") конфликты режиссера и актера периодически превращались в настоящую войну с угрозами физической расправы и применением огнестрельного оружия. Поистине высокие отношения.
Действие картины, основанной на реальных событиях, происходит в начале XX века. Брайан Фицджеральд по прозвищу "Фицкарральдо" одержим идеей построить оперный театр посреди тропического перуанского леса, чтобы пригласить туда для выступления Карузо. Для осуществления своей безумной мечты он арендует участок земли, снаряжает экспедицию и отправляется на корабле к выбранному месту. Однако, на полпути перед героями возникает, на первый взгляд, непреодолимое препятствие в виде опасных порогов. Чтобы избежать кораблекрушения, Фицкарральдо принимает решение перетащить многотонное судно по суше. Эта сцена была снята без использования каких-либо спецэффектов – съемочная группа действительно перетаскивала корабль через гору. А чего стоит массовка из 1200 индейцев, которых необходимо было организовать для съемочного процесса в условиях непроходимых джунглей?
Все это создает ощущение достоверности, почти документальности происходящего. В картину вошел даже незапланированный эпизод, случившийся на площадке: во время подъема судна оборвались тросы, и корабль неконтролируемо покатился по склону. "Фицкарральдо", по признанию многих критиков, и по сей день остается единственным кинематографическим гимном человеческому безумию и смелости на пути к мечте. Сам Херцог не устает призывать начинающих кинематографистов познавать мир и испытывать все на себе, рисковать, даже преступать закон, и, главное, во всех путешествиях ходить пешком – "мир открывает себя тем, кто ходит по нему пешком".
"Плохой лейтенант", 2009 год
Один из фильмов так называемого "американского периода" Вернера Херцога, к которому также можно отнести "Строшека" и картину "Мой сын, мой сын, что ты наделал", о которой речь пойдет чуть ниже.
"Плохой лейтенант" Херцога – ремейк одноименной картины Абеля Феррары 1992 года с Харви Кейтелем в главной роли. Спустя 17 лет его место на экране занял Николас Кейдж, а место действия переместилось из Нью-Йорка в Новый Орлеан, только что разрушенный ураганом "Катрина". Главный герой – полицейский Терренс МакДонах – спасает заключенного из затопленной тюрьмы и получает травму спины. Теперь ему до конца жизни придется сидеть на обезболивающих, которые он в скором времени заменяет на наркотики, добытые в свою очередь различными незаконными путями. Разрушенный город – идеальная почва для расцвета всех возможных грехов, от коррупции до проституции и наркоторговли. Терренс как нельзя лучше вписывается в окружающую среду, превращаясь в продажного копа, азартного игрока, наркомана и далее по списку. Впрочем, светлая сторона силы по-прежнему таится в глубине, казалось бы, окончательно выжженной души героя. Здесь находится место и честности, и любви и, в конце концов, спасению – недаром, в финальной сцене герою предстоит вновь встретиться с тем самым спасенным из затопленной камеры преступником, которому надлежит отпустить Терренсу грехи.
Можно сколько угодно смеяться над "сложным лицом" Николаса Кейджа, но нельзя не отдать должное его блестящей актерской работе в фильме Херцога. Начать хотя бы с внешнего образа: Терренс Кейджа из-за больной спины всю дорогу ходит, слегка наклоняясь на один бок, физическая боль заметна в каждой позе и каждом движении. Он безумец, впадающий в ярость, истерически хохочущий и наставляющий пушку на каждого встречного, будь он хоть мелким правонарушителем, хоть криминальным авторитетом. И, конечно же, герой, страдающий от собственного нравственного падения, беспринципности и безразличия.
Что касается места действия, то "переезд" фильма из Нью-Йорка в Новый Орлеан неслучаен. Город, захваченный стихией, - идеальные декорации для Херцога. Дикая природа пробуждает все самое дикое в людях. Здесь повсюду вода, в которую сбрасывают трупы, огромные полупустые особняки с лепниной, в которых живут как богачи, так и бедняки, и, конечно, дикие животные. Последних режиссер причудливым образом вовлекает в действие: в одном из эпизодов зритель наблюдает за происходящим глазами аллигатора, в другом – игуаны.
"Мой сын, мой сын, что ты наделал", 2009 год
На главную роль в своем следующем фильме Вернер Херцог пригласил Майкла Шеннона, появившегося в нескольких эпизодах "Плохого лейтенанта". А вот в качестве продюсера картины выступил не кто иной, как Дэвид Линч, который, по правде сказать, не остался в стороне и от съемочного процесса, повлияв на визуальный ряд и эстетику ленты – вплоть до живых фламинго, разгуливающих по двору дома в тихом пригороде. В фильме легко узнаваемы линчевские типажи, например, молчаливый и в меру зловещий карлик. А роль матери главного героя и вовсе играет Грейс Забриски – экранная мама той самой Лоры Палмер.
Действие картины также происходит в Америке, на это раз недалеко от Сан-Диего. Актер-неудачник Брэд МакКаллум убивает мать, после чего запирается в собственном доме. Съехавшиеся к месту преступления полицейские во главе с детективом Хэнком в исполнении Уиллема Дефо пытаются выманить героя из дома, в том время, как он произносит из своего укрытия монологи-проповеди.
"Мой сын, мой сын, что же ты наделал?" - история Ореста из пригорода Сан-Диего. Синопсис этой, по сути, древнегреческой трагедии, которую воссоздает Херцог, в большинстве случаев сводится к фразе "актер сходит с ума и начинает разыгрывать античную трагедию в реальной жизни". Режиссер же, напротив, показывает, что Брэд не сумасшедший, а герой, в самом высоком, то есть данном свыше, смысле. Соответственно, он не разыгрывает трагедию, она просто случается - именно потому, что он герой.
В наши дни бог умер, герой умер и трагедия невозможна в таких-то декорациях. Оттого, додумывая фильм за титрами, можно увидеть, что героя будут судить за убийство матери, посадят в тюрьму или на электрический стул, а миф об Оресте, обрываясь на разгневанных Эриниях, становится не более, чем бытовой драмой. Точнее, мог бы стать, не будь здесь Херцога и Майкла Шеннона. Его персонаж – безумец, "со взором горящим". В одном из эпизодов он наблюдает за бурным речным потоком – такой, как правило, и показывает Херцог природу. В другом дерзко глядит в приближающуюся камеру и не менее дерзко спрашивает "Ну и что?" у тех, кто по другую сторону экрана, – с такого ракурса режиссер Херцог почти всегда наблюдает за своими героями. Персонаж Майкла Шеннона кажется абсолютно неуправляемым, стихийным, как сама природа – таким был у Херцога Клаус Кински. Возникает ощущение, что режиссеру не хватает своего актера, что он ищет его то в Кейдже, то в Шенноне.
"Пещера забытых снов", 2010 год
Вернер Херцог – режиссер, поднимавшийся на действующий вулкан, проживший четыре года в непроходимых перуанских джунглях, побывавший в пустыне и в Антарктиде. Неудивительно, что именно он стал тем первым и единственным человеком с камерой, которому удалось побывать в, пожалуй, одном из самых недоступных мест нашей планеты. Местом съемок и главным героем документальной ленты стала пещера Шове на юге Франции, где восемь лет назад были обнаружены древнейшие наскальные рисунки – их возраст составляет 32 тысячи лет. И вновь режиссеру пришлось столкнуться с практически невыносимыми условиями работы: чтобы не нарушить царящий в подземельях уникальный микроклимат и не повредить таким образом ценнейшие артефакты, Херцога и операторов пускали внутрь на 4 часа в сутки. На съемки было отведено всего 6 дней, перемещаться в пещере приходилось по узкой специально проложенной тропинке, а оборудование приходилось собирать уже внутри, в темноте и сырости. К слову об оборудовании: в этой работе Херцог впервые использует 3D-камеры. "Когда я увидел эти фантасмагорические наросты и драматические изломы скал – а там нет ни метра ровной поверхности – я сразу понял, что снимать надо в 3D. Это был категорический императив".
Почитайте интервью с Вернером Херцогом >>
И действительно, благодаря объемному изображению, создается впечатление достоверности, эффект присутствия и ощущение реальности существования объектов, возраст которых намного превосходит возраст не только нашей цивилизации, но и Homo sapiens в принципе – ведь 32 тысячи лет назад, наряду с предками современного человека, Землю населяли и представители исчезнувшей впоследствии ветви неандертальцев.
Камера бережно, но в то же время скрупулезно осматривает стены пещеры, на которых проступают изображения отдельных животных и целых сцен из жизни древних людей. Так на некоторых рисунках, чтобы передать движение существа, его как в покадровой анимации изображали несколько раз, слегка изменяя позу, накладывая одну картинку на другую так, что становится с первого взгяда понятно, что и мамонт, и охотник двигаются, а не стоят на месте. Херцог здесь одновременно – и любопытный ребенок, и исследователь, который шепотом, с уважение и трепетом, рассказывает зрителю, которому, скорее всего, никогда не доведется лично побывать в этом месте, о художественной технике, о сюжетах и темах, которые волновали древних мастеров. И, конечно, не забывает о том, что волновало и продолжает волновать его самого, как режиссера. Таким образом, Херцогу в очередной раз удается создать поэтическую картину неразрывной связи человека и окружающей его природы. Пускай даже этому человеку и этой природе 32 тысячи лет.
