ВЕНЕЦИЯ, 3 сен - РИА Новости. Французский режиссер Оливье Ассаяс показал в Венеции фильм "Что-то в воздухе" (Apres mai), где речь идет об эпохе, последовавшей за волнениями 1968 года, и об утерянной ныне контркультуре.
"Я не впервые снимаю автобиографию: в "Холодной воде" (Leau froide) речь шла о моих школьных годах, но тогда у меня был более поэтический, абстрактный подход. Теперь я хотел описать этот период более реалистическим образом", - рассказал Ассаяс журналистам в понедельник.
Он объяснил, что старался соблюдать историчность. Так, сцены с разгоном демонстрации, где полицейские гнались за протестующими на мотоциклах и избивали их дубинками, по его словам, абсолютно реалистичны.
"Именно в 1971 году появились моторизованные спецбригады, которые были распущены лишь после того, как один из избитых школьников скончался. Все было именно так, как я показал, - подчеркивает режиссер. - Сейчас принято изображать подростков в кино смеющимися, танцующими, крутящими романы. Но я ничего такого не помню. Я был очень печальным и задумчивым подростком, поэтому фильм пронизан меланхолией. Это было очень серьезное и очень печальное время, когда все были одержимы политикой, революцией, ответственностью перед рабочим классом, переоценкой ценностей".
Кино в тот момент тоже воспринималось как идеологический инструмент, однако теперь, по мнению Ассаяса, "это прежде всего искусство, со всей присущей искусству неоднозначностью".
"Я никогда не стремился направлять взгляд зрителя и приводить его к предопределенным выводам", - сказал он.
Вместе с тем он признается, что от семидесятых годов, когда кинематограф был чрезвычайно актуальным, он унаследовал стремление к киноэкспериментам.
"Я всегда стараюсь снимать по-новому, отыскивать для кинематографа новую территорию", - утверждает Ассаяс.
Семидесятые годы, по его словам, были временем расцвета контркультуры, которая теперь утеряна.
"Сегодня, - объясняет режиссер, - любая информация доступна круглосуточно. В то время доступ к информации был крайне ограничен, а телевидением и газетами управляли взрослые, по большей части - идеологические враги. Но была замечательная, увлекательнейшая контркультура, создававшая собственную сеть обмена информацией, доступную для меньшинства. Таким был экспериментальный кинематограф, такой была андеграундная музыка, которая в те времена действительно находилась в подполье. Но искусство меньшинства в итоге давало резонанс, распространявшийся на большинство. Сегодня эти взаимоотношения между передовым меньшинством и всем остальным обществом утеряны, искусство лишилось своей ауры избранности и сделалось более массовым, тогда как по самой природе своей оно является миноритарной формой коммуникацией. Так что в конце моего фильма надо было бы пустить титр: "Памяти покойной контркультуры".
