Наталья Афанасьева, обозреватель РИА Новости.
Суд назначил еще одну, пятую экспертизу по делу борца Расула Мирзаева. Таким образом, приговор, который ожидали еще в начале уходящей недели, будет вынесен не раньше 17 сентября. Впрочем, вне зависимости от того, какое наказание дагестанскому спортсмену назначит судья, из этого беспрецедентно долгого и тщательного процесса российское общество уже вынесло неутешительный приговор – само себе. В очередной раз мы обнаружили в себе эту болезнь – ксенофобию.
Плохие фамилии
"Для многих обывателей важен в данном деле не столько сам поступок, сколько национальность обвиняемого. Именно поэтому дело Расула Мирзаева такое резонансное", – по мнению Владимира Мукомеля, заведующего сектором изучения ксенофобий и предупреждения экстремизма Центра исследований межнациональных отношений Института социологии РАН, любое решение суда по этому, в сущности бытовому, банальному делу, вызовет недовольство с той или иной стороны.
Этническую принадлежность теперь замечают и не в столь трагических обстоятельствах. Первые золотые олимпийские медали российской сборной, как нарочно, были завоеваны спортсменами с кавказскими фамилиями. Российские "патриоты", которые в интернете комментировали победы России, обращали на это внимание, и многих эти фамилии раздражали.
Лично к чемпиону мира по смешанным единоборствам Расулу Мирзаеву у россиян ненависти нет, многие согласны, что гибель студента в результате стычки у ночного клуба – несчастный, трагический случай. К сожалению, совсем не редкий в нашем обществе, где агрессия разлита в воздухе.
Обвиняемый вел себя деликатно, сам явился к следователю с повинной, всякий раз просил прощения у родственников и раскаивался в содеянном. По крайней мере, в начале процесса, когда Мирзаева только арестовали, социологические опросы, по словам директора "Левада-Центр" Льва Гудкова, показывали скорее сочувственные настроения в его отношении.
По наблюдениям директора правозащитного центра "Сова" Александра Верховского, даже на форумах неонацистов довольно часто встречались по-своему оправдательные комментарии, что-то типа: "Мирзаев, конечно, плохой, потому что он кавказец, но зато он спортсмен и борец за здоровый образ жизни, и вообще девушку защищал".
Александр Верховский, считает, что это дело, как и множество других, специально и целенаправленно раздувается националистическими организациями, которые каждый раз мечтают о новой "Манежке": "Они систематически отслеживают криминальные дела, которые годятся для того, чтобы продвигать их тезис про этническую преступность. Те [дела], где стороны имеют разные национальность – желательно чтобы один из участников был русский, а другой нерусский. Идеально – кавказец".
В связи с делом Мирзаева на массовые выступления, подобные тем, что проходили на Манежной площади после убийства Егора Свиридова, по мнению эксперта, рассчитывать не приходится – "в отличие от спартаковского болельщика, которого многие радикально настроенные молодые люди воспринимали своим, погибший студент Иван Агафонов им совсем чужой".
Ничего личного – только национальность
Однако в отношении к обвиняемому в массовом сознании ключевое слово все равно – "кавказец", и все остальные доводы меркнут по сравнению с этим, главным. Причем далеко не только в среде националистически настроенной молодежи.
Прокурор по делу Мирзаева во время прений сторон не нашла в действиях Мирзаева умышленного нанесения тяжких повреждений Агафонову, поэтому вновь подняла вопрос о переквалификации действий подсудимого (в третий раз за процесс). На ее взгляд, было бы верно признать спортсмена виновным в причинении смерти по неосторожности, то есть по более мягкой статье.
В тот день в соцсетях появился коллаж: с одной стороны было фото девушек Pussy Riot, для которых обвинение попросило 3 года тюрьмы за то, что они "постояли в храме", с другой стороны – дагестанский борец с подписью: "2 года условно. Убил студента, запугивал свидетелей".
Многие вполне взрослые, образованные, в всем остальном сердечные люди, обычно возмущенные жестокостью российского "карательного" правосудия, публиковали и "лайкали" эту картинку. Содержащую, если хоть немного задуматься, заведомо бессмысленные параллели, ложное противопоставление и недоказанные обвинения.
"Меня это тоже удивило, – признается Верховский. – Ведь понятно, что о хладнокровном убийстве здесь речь не идет". Впрочем, что тут удивляться, любая националистическая идея держится на предрассудках, говорит эксперт. Они могут меняться, в зависимости от образования или политической грамотности обладателя, но суть у любой ксенофобии одинаковая.
Основы ксенофобии
Некоторые либерально настроенные люди, которые ни в коем случае не признаются даже самим себе, что главным мотивом в их желании покрепче засадить борца Мирзаева является его национальность, могут думать, что их гнев произрастает из жажды справедливости: мол, диаспоры платят взятки, и легко отмазывают в судах своих "мирзаевых".
"Это аргумент близок сердцу многих людей, – говорит директор Информационно-аналитического центра "СОВА" Верховский. – Хотя, если призадуматься, взятки платят все, кто может. И уж точно берут их без всякой дискриминации – от людей любой национальности". Но никто не задумывается надо этими простыми истинами и не утруждает себя доказательствами. Это и есть типичный предрассудок.
Люди "попроще" имеют с кавказцами более простые и вполне себе житейские счеты. "Традиционно советские предрассудки – представление о кавказцах как спекулянтах, шабашниках, снимающих ренту с курортной зоны. Очень характерный и давний, отчасти завистливый комплекс", – объясняет Лев Гудков, директор "Левада-Центра".
Все это усиливается, разумеется, с притоком мигрантов из кавказских республик, приносящих с собой свои культурные и поведенческие особенности, с которыми "коренное" население не желает мириться.
Объективно говоря, кавказские диаспоры, действительно сильны. "Кавказцы традиционно более сплоченные, более организованные", – отмечает Владимир Мукомель. По мнению сотрудника Центра исследований межнациональных отношений, это, во многом, является ответом на ненависть, отторжение со стороны коренных жителей. "Они вынуждены на чужбине сбиваться в группы, а иногда и в стаи", – говорит Мукомель.
Впрочем, неприятие той или иной этнической группы напрямую не связано с ее реальным поведением, считает доктор философских наук Лев Гудков: "Ксенофобия – это перенос собственной агрессии, неудовлетворенности на других".
Новая Россия – новые враги
Ксенофобия – относительно молодое явление в нашем обществе. "Социологи стали засекать первые ее признаки в конце 90-х годов", – рассказывает Лев Гудков. По наблюдениям эксперта, она расцвела пышным цветом в последние 12 лет. "Сейчас уровень разлитой, диффузной ксенофобии в российском обществе очень высок", – констатирует Гудков.
"Фундаментальная трансформация общества всегда порождает неопределенность и дезориентированность. В случае нашей страны это усилилось тем, что люди потеряли свое место в реальности, основания для самоуважения. Россияне по-прежнему очень зависимы по отношению к властям, уязвимы перед произволом и насилием. И все это создает повышенную внутреннюю напряженность. И вот эта агрессия выливается на "чужих". Ксенофобия – это попытка самоутверждения через антипатию к другим", – объясняет эксперт.
Меняется, по его словам, и объект антипатии. С уходом государственного антисемитизма к концу 80-х нелюбовь к евреям полностью ослабла. Основная масса ксенофобских реакций (примерно 70 процентов) с 90-х годов обращена на кавказцев.
Важной причиной в выборе нового врага стала, конечно, затяжная война на российском Кавказе. Любопытно, что 70 процентов россиян при этом полагают, что и первая, и вторая чеченские войны были несправедливыми с российской стороны, рассказывает Лев Гудков:
"Большинство россиян считают войны на Кавказе бессмысленными и никому ненужными – но и остановить их не представлялось возможным. Тут возникает внутреннее противоречие, которое никак не решается и выливается в ощущение беспомощности и внутреннего раздражения".
В последние годы, кстати, кавказцы немного уступают место ненависти в сердцах россиян приезжим из Средней Азии.
Ну а на третьем месте устойчиво держатся цыгане: "Как некие "анти-мы" – нестабильные кочевники, вороватые наркоторговцы".
Дальше идут всякого рода расовые неприязни к китайцам, вьетнамцам, чернокожим… Интересно, что, по данным социологов из "Левада-Центра", этнически "образ врага" по стране почти не отличается, но уровень ненависти к нему в разных регионах разный. В Москве, куда стягивается до 40 процентов миграционных потоков, напряженность, соответственно, гораздо выше.
Впрочем, по мнению Владимира Мукомеля, если власти и дальше будут эксплуатировать националистические настроения масс (а этот эксперт уверен, что поиск внутреннего врага в российском обществе – организованное сверху явление), не начнут мудрую и взвешенную миграционную политику, своя "кондопога" или "манежка" может появиться в любом регионе страны.
Пока успокаивает только анализ социологических исследований, о которых рассказал РИА Новости Лев Гудков: при том, что большинство россиян разделяет ксенофобские лозунги и этническая ненависть щедро разлита в обществе, к радикальным консолидированным формам национализма россияне относятся с опаской.
"Организованные группировки типа скинхедов население не поддерживает, – говорит он. – Они вызывают скорее отторжение и настороженность, чем поддержку, потому что воспринимаются как угроза хрупкому ощущению стабильности".
Впрочем, в качестве контраргумента в ответ на попытки обвинить россиян в ксенофобии можно привести вот что. На самом деле никакой такой специальной "национальной" ненависти нет. Да, многие не любят кавказцев, но ведь и своих не особенно жалуют!
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
