"Я – конъюнктурщик",- говорил про себя сценарист Валентин Черных. В восьмидесятые годы эти слова восприняли бы как самокритику (сделанный по его сценарию фильм "Москва слезам не верит" как раз и обвиняли в конъюнктурности). Сегодня в них слышится вызов, чувство собственной правоты, даже гордость. В стране, где в театре лишь 5-6 процентов выпускаемых спектаклей – по пьесам на современном материале, а в кино катастрофически не хватает качественных сценариев на современном материале, конъюнктурщики в хорошем смысле – страшный дефицит. Разве это не роскошь – вместо коммерческих "трендов" ловить чаяния времени?
Чуть впереди времени
Валентин Константинович всегда шагал в ногу со временем. И поэтому не верится, что его не стало. Он порой и опережал время, но не слишком – как раз настолько, чтобы очередная выпущенная по его сценарию картина попала в "яблочко" зрительских ожиданий.
Фильмом "Москва слезам не верит" был удовлетворен запрос публики на свой "домашний эпос": рассказ о провинциалах, переехавших в послевоенный период из деревни в город – точнее, о тех из них, кто ценой многих усилий выбился в интеллигенцию.
Трилогия "Любить по-русски", начатая в 1995 году и повествующая о борьбе сельских жителей во главе с бывшим секретарем обкома против местного криминала, стала художественным отражением того "левого поворота", который на самом деле случился в России середины девяностых, но не был замечен столичной политической тусовкой. (Вспомним, что на выборах 1995 года КПРФ получила большинство в Госдуме, а ее выдвиженцы заняли губернаторские посты чуть ли не в половине регионов.)
Картина "Воспитание жестокости у женщин и собак" обобщила витавшее в воздухе ощущение "брутализации" общества, в котором даже собаки как бы заражаются вирусом жестокости от собственных хозяев.
Даже сделанная в конце восьмидесятых мелодрама "Любовь с привилегиями" трактовала модную тогда тему массовых репрессий как-то по-особенному, в стиле Черных – приближенно к человеку. Женщина из курортного города, вроде бы нашедшая свое столичное счастье и вышедшая замуж за отставного министра, вдруг узнает, что он принимал участие в травле ее отца, будущей жертвы сталинских репрессий…
"Переселение народов"
Главная тема сценариев Черных – судьба провинциала в городе. Наверное, в выборе этой темы был и автобиографический элемент – уроженец Псковской области, перебравшийся в Москву, он и в интервью, и в предисловиях к книгам признавался – "лимитчиков" он понимает и уважает больше, чем коренных жителей городов-миллионников.
Если Бальзак своих провинциальных парвеню в Париже одновременно и жалел, и судил, то Черных своими новыми горожанами… восхищался.
"У нас в стране произошло великое переселение народов, – писал он. – Впервые городское население стало больше сельского, то есть сегодня каждый третий горожанин в очень недавнем прошлом – сельский житель или житель очень маленького города… Этот провинциал за 15-20 лет успевает получить высшее образование, занять положение на работе, получить или построить квартиру, обзавестись семьей… Это вживание выковывает крепкие характеры".
Вот эти-то характеры Черных и интересовали. Подобно тому же Бальзаку, он любил своих героев – любил такими, какими они были, со всеми недостатками. Тем более, что недостатки их – как правило, продолжение их же достоинств.
Если почитать сценарий фильма "Москва слезам не верит", то можно заметить, что актриса Ирина Муравьева, да и режиссер фильма Владимир Меньшов, сильно облагородили Людмилу – подругу Катерины, вместе с ней поселяющуюся на время в профессорской квартире и участвующую в "соблазнении" Рудольфа.
Сценарная Людмила почти не борется за справедливость, она просто ставит себе задачу выжить в Москве – в этой "большой лотерее". Даже образование (вспомним знаменитые походы героини Ирины Муравьевой в Ленинскую библиотеку – для встреч с "академиками, докторами и философами" в курилке) – так вот, даже чтение книг посвящено одной задаче, а именно – выживанию через успех.
И что – автор ее за это уничтожает, разоблачает, стирает в порошок? Нет…
Заточенные под успех
Интересно: в одном из интервью Черных в чем-то уподобил Людмиле не кого-нибудь, а первого космонавта – Юрия Гагарина, по биографии которого одно время писал сценарий.
"Этот улыбчивый человек, этакий "рубаха-парень", на самом деле был абсолютно четкой машиной, заточенной на успех. Он не работал почти ни одного дня, он всегда учился… Он четко шел к цели и делал сам себя", – говорил о своем сценарном замысле Черных.
Такой подход к биографии национального героя не мог понравиться родственникам. Фильм так и не сложился. А жаль: для Черных эта "заточенность" на достижение своей цели – достоинство. Именно она выковывает сильных и интересных людей. Порой советская редактура лепила из них потом стопроцентно положительных, "правильных" героев.
Но авторский замысел, как правило, был такой четкий и уверенный, что его контуры все равно проглядывали и впечатляли – даже сквозь розовую водичку советского позитива.
В сценарии Катерина, когда дает интервью телевидению на заводе, не прикидывается энтузиасткой, а просто объясняет выбор предприятия: "На заводе были места в общежитии, а мне негде было жить".
В фильме этой фразы нет, но режиссер нашел свое решение: перед камерой Катерина держит явно не вяжущийся с ее образом, "киношный" гаечный ключ. Мы видим удивленное лицо снимающего ее оператора – не подозревавшего прежде о ее профессии любовника. И при просмотре фильма людям все становилось еще яснее, чем в какой-нибудь современной мелодраме про путану из провинции.
Почему именно сценарии Черных, вроде бы совсем несложные, без сложно "закрученных" сюжетов, заставляли людей то спорить, то ностальгировать, то даже ругаться, но ни в коем случае – не оставаться равнодушными, не отворачиваться от экрана с разочарованной фразой "это не про нас"?
За кажущейся незамысловатостью стояла работа, если хотите – уважение к персонажам. Черных рассказывал: когда писал сценарий, в котором персонажем был водитель мусоровоза, заставил себя познакомиться с несколькими мусорщиками, узнал их жаргон, привычки, биографии.
Так сейчас невозможно работать, скажете? Черных – работал. На его счастье, большая часть его творческой жизни пришлась на время, когда автор сценария, как и автор пьесы в театре, мог работать рядом с режиссером до самого выхода "продукта" в свет. Сейчас у авторов часто просто нет такой возможности.
Кого душит "голливудский пакет"?
Почему? Наверное, потому, что современный автор сценария безумно рад уже тому, что его работу приняли в производство. А ведь бывает и так: берут сценарий, меняют название, чуть подправляют текст – и вперед, в производство, без каких-либо выплат автору.
Как потом защищаться, как что-то доказывать молодому кинодраматургу без имени, без влияния? И как это имя себе создавать, если 90 процентов фильмов, идущих в 90 процентах кинотеатров – это так называемый "голливудский пакет", то есть набор произведенных или еще находящихся в производстве американских фильмов.
Новое время – новые проблемы, новые препятствия между замыслом и пленкой, между пленкой и приходом фильма к зрителю. Но преодолевает эти препятствия по-настоящему только одно – талант.
А ограничения были всегда – они просто меняли формы. Сколько лет наша кинодраматургия мечтала уйти от "рабочих типов", радовалась любой возможности ввернуть в сюжет какого-нибудь "вырожденца" – хоть гангстера, хоть наркомана?
А у Черных баталовский Гоша из "Москва слезам не верит" – электросварщик высшего разряда. И что, на него неинтересно смотреть? Критик Лев Аннинский как-то заметил: неужели людям, которые смотрят сегодняшние боевики, совсем неинтересно узнать, какие же люди делают разбиваемые в них автомобили.
"Диалог – это всегда биография", – сказал Валентин Константинович в одном из интервью. В своих диалогах он написал нам биографию наших родителей. Нам еще предстоит написать нашу.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
