Сергей Петухов, обозреватель РИА Новости.
Несмотря на то, что две крупнейшие фармацевтические компании отказались от работы над лекарством против страшного недуга, превращающего человека в овощ, оно может появиться в самое ближайшее время, считают эксперты.
Pfizer и Johnson&Johnson объявили в начале этой недели, что прекращают совместную работу над перспективным внутривенным препаратом от болезни Альцгеймера. Родные миллионов людей, страдающих синдромом Альцгеймера, по всему миру восприняли это сообщение как личную трагедию.
Однако эксперты фармацевтического рынка подозревают, что Pfizer и Johnson&Johnson не просто расписались в бессилии, а решили минимизироваться свои потери накануне появления аналогичного препарата, который опережающими их темпами готовит к выпуску на рынок пока не названный конкурент.
По словам российских специалистов, болезнь Альцгеймера – один из самых серьезных вызовов отечественному здравоохранению в обозримом будущем, потому что эта болезнь молодеет. Но отчаиваться не стоит – надо чаще решать кроссворды!
Погружение в сумрак
Долгое время одна из самых страшных разновидностей старческой деменции (старческого слабоумия) – болезнь Альцгеймера (названная в честь немецкого врача Алоиса Альцгеймера, который первым диагностировал ее в 1901 году) - была известна только узкому кругу специалистов психиатров и геронтологов.
Поистине мировую славу болезнь получила лишь в ноябре 1994 года, когда 40-й президент США Рональд Рейган обратился с прощальным письмом к нации: "Мне сказали недавно, что я – один из миллионов американцев, которым предстоят страдания от болезни Альцгеймера… В настоящее время я чувствую себя хорошо. Я надеюсь прожить остаток дней, которые Господь даровал мне на этой земле, делая вещи, которые я всегда выполнял… Сейчас я начинаю путешествие, которое приведет меня к закату моих дней… Да благословляет вас всегда Господь".
С тех пор Рейгана никто, кроме ближайших его родственников и медперсонала, не видел, потому что это пограничное между жизнью и смертью состояние человека, у которого по очереди отключаются все контакты с внешним миром, и он превращается в живую куклу, не узнающую сначала людей, а потом и предметы, и не способен самостоятельно отправлять физиологические функции, со стороны выглядит весьма непривлекательно.
Умер Рейган спустя 10 лет, лишний раз подтвердив наблюдения врачей, что даже при самом современном лечении человек-овощ может просуществовать от 7 до 14 лет после начала заболевания.
Нобелевское размягчение мозга
Все те годы супруга президента Нэнси Рейган мужественно боролась за жизнь мужа, надеясь на чудо. За три года до его смерти она пыталась уговорить Джорджа Буша-младшего, для которого Рейган, по мнению многих американцев, был духовным отцом в политике, профинансировать из федерального бюджета исследования стволовых клеток в надежде, что, может быть, хотя бы они помогут от болезни Альцгеймера. По иронии судьбы, за такие исследования выступил после своего избрания на пост президента и Барак Обама.
Стволовые клетки вряд ли могли бы помочь Рейгану. Из них можно в принципе вырастить новую печень или какой-либо другой человеческий орган или ткань и заменить ими износившийся. Но только не мозг человека.
Гораздо более перспективными были исследования американского профессора Стенли Прузинера, изучавшего другую непонятную болезнь – "коровье бешенство", вызывающее у человека смертельное размягчение мозга. Причиной этого оказались белки прионы, которые сами собой, не имея собственной ДНК, размножались в мозговой ткани человека и даже могли заражать других людей, как вирусы или бактерии, чего по всем канонам современной науки не могло быть - просто потому, что не могло быть никогда.
За исследования прионов Прузинер получил Нобелевскую премию 1997 года. А в следующем 1998 году Нобелевскую премию присудили другим ученым за открытие сосудорасширяющего механизма, который лег в основу ныне знаменитой виагры, которую в том же 1998 году выбросила на рынок компания Pfizer.
Все тогда сильно смеялись, но поскольку ничего доказать было нельзя, Нобелевский комитет лишь остался под подозрением в незаинтересованном пиаре чудодейственных таблеток.
Мозговой холестерин
Лекарство против болезни Альцгеймера стало еще одним громким проектом компании Pfizer. Еще в начале 1990-х ученые обнаружили в мозге больных бляшки из белка бета-амилоида. Как и прионы Прузинера, они в огромном количестве накапливались в мозговой ткани и нарушали работу главных мозговых клеток – нейронов.
Все это было очень похоже на действие холестерина, забивающего кровеносные сосуды. Был ясен и способ лечения: растворить бляшки "мозгового холестерина" или, на худой конец, остановить или хотя бы снизить темп их образования.
Нашлось и вещество, способное влиять на образование бета-амилоидных бляшек. Его торговое название было "бапинейзумаб", а патент на него принадлежал фармацевтической компании Elan Corp.
Компания попробовала лечить пациентов с синдромом Альцгеймера своим "бапинейзумабом". На ранних стадиях болезни вроде бы помогало, но при этом обнаружился очень неприятный побочный эффект: 6% пациентов-добровольцев, участвовавших в тестировании, заболели менингитом.
Тем не менее, бапинейзумаб был единственным реальным путем в довольно краткие сроки создать и продать таблетку от болезни Альцгеймера, пусть не излечивающую от нее, но помогающую. Для этого надо было лишь каким-нибудь образом лишить лекарство менингитного действия.
Легкий шок на нью-йоркской бирже
Pfizer создал совместную с Johnson & Johnson "Программу иммунотерапии болезни Альцгеймера" – AIP (Alzheimer's Immunotherapy Program).
Почему с Johnson & Johnson? Потому что в корпорацию Johnson & Johnson входит бельгийская инновационная фармацевтическая компания Janssen, иммунные исследования которой на 49,9% финансируются компанией Elan Corp., владеющей патентом на бапинейзумаб.
Все вместе, тихо, но упорно, они трудились над новыми модификациями лекарства и дошли до бапинейзумаба–IV. Его довели до 3-й фазы клинических испытаний. На этой фазе обычно проходит регистрация препарата и выпуск его в свободную продажу. На последней, четвертой, фазе, врачи следят за здоровьем пациентов, уже покупающих в аптеке новое лекарство и его пьющих.
И в этот момент компании вдруг объявляют, что отказываются от дальнейшей работы над препаратом.
По словам официальных представителей компаний, тестирование показало, что эффект их лекарства был такой же, как у плацебо (лекарства-пустышки), которое вводили половине пациентов в контрольной группе. Компаний также объявили, что сворачивают все исследование и к нему не вернутся.
Сколько они уже потратили денег, не сообщается. Но в течение нескольких часов после этого сообщения акции Johnson & Johnson упали на нью-йоркской фондовой бирже на 1,22%, Pfizer – на 2,60%, а владелец патента на препарат Elan Corp. подешевел сразу на 11.91%. Понятно, что речь идет о больших потерях.
Маразм крепчает
"Полноценного лекарства от болезни Альцгеймера пока нет, но его поиски интенсивно ведутся во всем мире. Не эти компании, так другие его сделают", – уверен генеральный директор DSM Groupe Сергей Шуляк.
По словам эксперта, такие компании, как Pfizer, очень внимательно следят за тем, что происходит вокруг.
"Возможно, они увидели, что кто-то другой их опережает или далеко продвинулся в более перспективном направлении. Ведь сейчас на рынке есть и другие препараты, облегчающие состояние больных с синдромом Альцгеймера", – говорит Шуляк.
По его мнению, так просто подобные исследования не сворачиваются, и есть основания предполагать, что в скором времени мы можем услышать о прорыве в этой области, совершенном кем-то другим, кто пока не афиширует свои успехи.
"Но даже если это случится, россиянам не придется сильно радоваться. Совершенно ясно, что подобный препарат будет относиться к категории дорогостоящих даже по западным меркам", – поясняет Сергей Шуляк.
По его словам, лечение, например, от рассеянного склероза стоит сейчас десятки тысяч евро в месяц, и поэтому во многих странах оно поддерживается государством. "Деньги выделяются государством лечебному учреждению, а пациенту это ничего не стоит", – говорит он.
"Психические хронические заболевания, к которым относится и болезнь Альцгеймера, нигде не входят в систему медицинского страхования, но в ряде стран они подпадают под программы госгарантий", – подтверждает директор Институт экономики здравоохранения НИУ-ВШЭ Лариса Попович.
Плюс к этому, по ее словам, в систему социального страхования ряда стран, в частности Японии и Германии, входит так называемое геронтологическое страхование. Выплат по этой программе страхования хватает и на оплату специализированных домов престарелых, и на дипломированную сиделку, которая ухаживает за больным на дому.
"Тема болезни Альцгеймера у нас не очень популярна, потому что этот диагноз ставят намного реже, чем на Западе. Эта болезнь идет у нас как другие разновидности старческой деменции. В итоге родственники просто отдают таких больных в психбольницы. У нас с работающими людьми проблемы, а старики – кому нужны?" – сетует Лариса Попович.
По ее словам, болезнь Альцгеймера – один из самых серьезных вызовов отечественному здравоохранению в обозримом будущем, потому что эта болезнь молодеет. Если раньше ей страдали люди весьма пожилого возраста, то сейчас начали фиксировать случаи заболевания у людей в возрасте от 40 до 50 лет.
В апреле этого года Всемирная организация здравоохранения обнародовала свой доклад "Деменция – приоритет общественного здравоохранения".
Там сказано, что в 2030 году число страдающих деменцией удвоится, а к 2050 году утроится и достигнет 115,4 миллиона человек. При этом за счет улучшения методов диагностики доля болезни Альцгеймера среди других разновидностей слабоумия достигнет 70%. Сейчас даже в странах с высоким уровнем дохода регулярно распознается лишь каждый пятый случай деменции.
"У нас действительно очень плохо обстоят дела с диагностикой болезни Альцгеймера, я уже не говорю про ее лечение", – соглашается профессор-геронтолог Павел Воробьев.
По его словам, у нас в стране этот диагноз – пока лишь собирательное понятие несколько болезней, которые заканчиваются более или менее одинаково.
Но заканчивает свою мысль профессор Воробьев на оптимистической ноте: "Слабоумие можно лечить не только таблетками и инъекциями, но и более доступными для нас методами. Например, решением кроссвордов".
"Мозг нельзя оставлять бездельничать. Он должен постоянно работать. Ведь даже после тяжелых инсультов он способен частично восстанавливаться", – уверен профессор.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
