Вадим Дубнов, политический обозреватель РИА Новости.
В то, что соглашение о зоне свободной торговли (ЗСТ) с СНГ когда-то будет Украиной ратифицировано, верил, кажется, только посол России Михаил Зурабов, упрекавший Верховную Раду в невыполнении своих обещаний.
Москва и Киев, подписывая соглашение в октябре 2011 года, договорились одновременно его и ратифицировать. К российским депутатам, ратифицировавшим соглашение еще в апреле 2012 года, уже в мае присоединились белорусские коллеги. А Украина продолжала разрабатывать договор об ассоциации (то есть, тоже, по сути, о свободной торговле) с Евросоюзом, настаивала на эксклюзивном формате "3+1" в отношениях с Таможенным союзом. О ЗСТ вспомнилось стремительно, так, что никто и не пытался скрывать совпадения. По-крупному, их было три.
Виктор Янукович передал документ в Раду на ратификацию через неделю с небольшим после визита президента России в Ялту. Через восемь дней после парафирования договора с Евросоюзом и почти день в день с заявлением Брюсселя о том, что свободная торговля с СНГ не повредит свободной торговле с Евросоюзом. И, наконец, точно в день официального старта предвыборной кампании. Рада не колебалась.
Украина – не Белоруссия
Справедливости ради надо признать, что у Украины были серьезные основания сомневаться в своей выгоде от ЗСТ. Расчеты близких к нынешней власти экономистов, согласно которым выходило, что благодаря ей Украина нарастит 3-4% ВВП в год (что примерно соответствует планам роста ВВП и вне связи с ЗСТ), вызывали едкое недоумение скептиков.
Откуда возьмутся эти бонусы, если все самые выгодные позиции, импорт, скажем, энергоносителей или экспорт украинских труб и сахара, все равно из свободной торговли так или иначе исключались?
Более того, российская сторона настояла еще на одном принципиальном положении: если один из участников соглашения вступит в свободные торговые отношения с третьей стороной, льготы могут быть заменены на соответствующие положения ВТО, что и вовсе освобождало Москву и всех остальных участников соглашения от каких-либо обязательств по отношению к Украине.
И, тем не менее, Украина пошла на этот парад совпадений. Как полагает украинский политолог Вадим Карасев, Янукович не выдержал откровенного российского прессинга во время визита Путина в Ялту. И люди, близкие к президентскому окружению, подтверждают: отказать России в ратификации сейчас, когда и без этого накопилось немало проблем, было бы слишком нарочито.
Тем более что совпадения продолжали поступать до самого последнего момента. Некоторые украинские наблюдатели полагают даже, что и отказ белорусскому президенту в посещении Олимпиады тоже был воспринят украинским руководством с определенной нервозностью: в Киеве отчетливо понимают, что дали Европе немало оснований для сравнения с Минском. Не вполне, впрочем, обоснованных.
Украина – не только не Россия, но и не Белоруссия. Умения по-лукашенковски играть на тонком балансе между Востоком и Западом Янукович никогда не обнаруживал. Но ему это и не нужно, у Киева совершенно другая ситуация.
Если для Лукашенко – это игра, то для Украины – безысходная реальность. Здесь нельзя жить в ритмах белорусского маятника, здесь из двух вариантов предпочтений и торговых свобод надо выбирать оба.
Сюжет с двумя зонами свободной торговли обязательно должен был состояться. Просто для аллегоричности – как самой этой одновременности, так простоты, с которой она нынешней украинской властью реализуется.
Между риском и химерой
Конечно, этой власти ближе Восток. Не потому, что это русский язык и вековое братство – вся эта мифология все меньше впечатляет и Донецк и даже Крым.
Восточноукраинским элитам, из которых произрастает киевская власть, нынешняя Россия понятнее, с ней всегда можно договориться на тех, как бы помягче выразиться, неформальных началах, на которых никогда не договориться с Европой.
Но эта власть прекрасно понимает, что любой перекос для нее чреват реальным катаклизмом, и уже не так важно, будет ли это Майдан или просто утрата преимущества в парламенте.
Эта власть по самой своей природе в себе не уверена, она вызывает все большее отторжение даже у тех, кто ненавидел оранжевых. Она все больше нервничает и мечется между реальными рисками и страхами, обретающими плоть только ее собственными стараниями, и каждый день, проведенный Юлией Тимошенко в тюрьме, заставляет власть бояться ее еще сильнее.
Европа, лишившая Киев в мае возможности самоутвердиться большим саммитом в Ялте, не стала бросаться в крайности и бойкотировать чемпионат Европы по футболу. Она даже постепенно позволила Януковичу представить дело так, что кризис постепенно преодолен. Но европейское соглашение о зоне свободной торговли лишь парафировано, и все понимают, что это лишь знак, что в европейском направлении этот шаг до октябрьских выборов – последний, и что это даже не перемирие, а холодная пауза.
Но в качестве страховки даже такая декларация о европейских намерениях позволила провести ратификацию ЗСТ с СНГ без запоминающихся скандалов в Раде и на прилегающих к ней площадях. Теперь выступить против ратификации ЗСТ – значит выступить против самой украинской политической природы, предписывающей равновесие и вечное раздвоение, к которому и на Востоке и на Западе научились подходить с известным юмором. И которое никому не хочется нарушать.
В итоге, как полагают украинские наблюдатели, Янукович, пусть и немного, но выиграл: его избирателя (как, впрочем, и оппозиционного) совершенно не интересуют квоты на сахар и прочая экономическая бренность. Речь не об экономике, а о пристрастиях, в которых ничего не меняется и которые удивительным образом друг другу все меньше противоречат.
Словом, оппозиции оставалось потребовать только одного: если положения ЗСТ с СНГ войдут в противоречия с устоями европейской торговой свободы, предпочтение будет отдано последней. Никто особо не возражал: судя по характеру восточной интеграции, предпочитать особенно нечего. А судя по тому, как развивается интеграция на Западе – то и нечему.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
