Вадим Дубнов, политический обозреватель РИА Новости.
Премьер-министр Киргизии Омурбек Бабанов прибыл с визитом в Москву в непростое для себя время. Как уверяют скептики, наступающая осень в его премьерской судьбе может оказаться последней, и это отнюдь не только факт киргизской внутриполитической интриги - он имеет самое непосредственное отношение к московским переговорам.
Одним из основных пунктов повестки дня было участие России в строительстве ГЭС "Камбарата-1" и четырех электростанций Верхненарынского каскада. Однако, как бы благосклонны друг к другу ни были договаривающиеся стороны, подписываться под какими-либо серьезными обязательствами киргизский премьер не мог: подтверждать энергетические проекты той мощности, которая запланирована для обсуждаемых ГЭС, по киргизскому законодательству может только парламент.
А в этом парламенте 45 голосов за снятие Бабанова уже собраны, и добрать оставшиеся 16, как полагают наблюдатели, дело нехитрой депутатской техники, которое может быть сделано уже в сентябре.
Но, кажется, и для Бишкека, и для Москвы это обстоятельство выглядит почти спасительным, поскольку избавляет от необходимости говорить вслух о том, почему российский политолог, координатор региональных программ по Центральной Азии Института востоковедения РАН Александр Князев склонен называть этот суперпроект "памятником непостроенной ГЭС".
И это, пожалуй, очень точно выражает суть переживаемого момента, не только в Киргизии, но и по всему ее обширному соседству.
Дмитрий Медведев, впрочем, на встрече с Бабановым предложил еще одну версию гидроэнергетических неудач: "Нужно сконцентрироваться на сложных вопросах, включая вопрос государственной задолженности…Это откроет возможность ряду широкомасштабных проектов, по которым пока нет движения вперед".
Киргизия должна России уже почти полмиллиарда долларов, и то, что основная часть этого долга накопилась еще при прежнем режиме, только оттеняет ту генетическую неумолимость, с которой каждое новое киргизское руководство наследует беды предыдущего - того, которое оно свергло.
И примерно так же оно обречено на одну и ту же политическую методику, которая могла бы называться стилем, будь страна немного побогаче. То Бишкек озадачивает Москву намерениями повысить арендную плату за пользование своими военными объектами. То никак не соглашается на передачу 48% акций оборонного завода "Дастан", которые обещал передать России еще два года назад в счет погашения госдолга (впрочем, Россия уже требует 75%).
Но восточного лукавства здесь не больше, чем в недавней декларации того же Бабанова о готовности пересмотреть участие России в гидропроектах, передав их Китаю или Турции. Турция даже предоставила Киргизии грант в 103 миллиона долларов - с условием не путать его с бюджетной дотацией, но вопреки этому предостережению, как утверждает политолог Александр Князев, 3 миллиона отчаявшимся киргизским врачам и учителям уже все-таки ушли. Признаков большого строительства в Камбарате так и не появилось.
Дело не в Камбарате и даже не в Киргизии, которая, действительно, сама по себе просто физически не может создать никому проблем. Дело в устройстве нынешней Центральной Азии, о которой Британский королевский институт международных отношений Chatham House за месяц до нынешней встречи опубликовал доклад "Долгое прощание: гаснущее влияние России на Южном Кавказе и в Центральной Азии".
Три года назад Москва уже обсуждала свое участие в строительстве ГЭС - Рогунской в Таджикистане. Не побоявшись поссориться с Ташкентом, который этим строительством обрекался на дефицит воды. Точно так же Узбекистан зависит от водных ресурсов Киргизии, и сюжет повторяется - но теперь после того, как Узбекистан анонсировал свой выход в 2014 году из ОДКБ.
Экономическую целесообразность Камбараты для России Александр Князев оценивает довольно сдержанно, а вот возможность послать Ташкенту сигнал вызова Москва ценит тем больше, чем меньше сил и средств она требует.
А Киргизии действительно нужен мощный энергетический комплекс, пусть даже ценой обострения конфликта с Узбекистаном, которому она и так уже в изрядной степени обязана вечной напряженностью на своем юге.
Значит, ей нужно обозначить свою защищенность, и одного ОДКБ недостаточно - позиционируя себя как защитника режимов, так, как в Киргизии, он себя больше нигде не компрометировал. Поэтому Киргизия готова идти в Таможенный союз, не боясь растворить остатки своей экономики в мощных потоках партнеров-гигантов.
Притом, что отнюдь не все в Киргизии мечтают оказаться в одном сообществе с этими гигантами. Ни с Казахстаном, который совершенно не радует открытие таможенных границ с беспокойной Киргизией, ни с Россией.
Chatham House, сравнивая ситуацию в Центральной Азии с южнокавказской, отмечает: в Центральной Азии общая картина более сложная, особенно с учетом усиливающегося китайского присутствия.
Как полагает киргизский политолог Алишер Маданбеков, около 70% киргизского населения - за вступление в Таможенный союз. Но эту цифру, которую другие наблюдатели считают несколько завышенной, имеет смысл рассматривать с учетом сотен тысяч киргизских гастарбайтеров и, прямо скажем, некоего внутреннего волшебства самого слова "союз".
Потому что изрядная часть киргизской элиты выступает за сближение с другими центрами гравитации, которых становится здесь все больше, но регулятором этого разнообразия все больше становится не Россия, и даже не Америка, а именно Китай.
Поэтому все вынуждены определяться. А для Киргизии это даже не пресловутая многовекторность - это очень тонкая настройка, которую приходится проводить второпях и в условиях полного отчаяния.
Оставаться один на один с Узбекистаном и с Китаем нельзя. Значит, ОДКБ и Таможенный союз. Прекрасно понимая, что в реальности это не даст Киргизии ни повышенной арендной платы за военные объекты, ни Камбараты, которую, впрочем, не торопится строить даже Китай (ему, как и всем остальным, тоже не с руки ссориться с Ташкентом).
Да и не за Камбаратой, в конце концов, Бабанов приехал. Ему бы пережить осень, еще потянуть с долгами, и, глядишь, что-нибудь еще одолжить. Или просто ощутить поддержку, а ее Москве уж точно не жалко.
Ведь Москве, если прав Chatham House, действительно, только и остается крепить свое присутствие интеграционными проектами вроде Таможенного союза. И уже не питать иллюзий ни по какому поводу, и тогда уже совсем нетрудно закрыть глаза на то, что участие в Таможенном союзе Киргизии нивелирует даже те достоинства, которые изначально без излишнего энтузиазма закладывались.
Поэтому лучше всего - намерения. Москва приветствует движение Бишкека в Таможенный союз, подтвердил российский премьер киргизскому, и киргизского это тоже вполне устроило. Подписывать что-то историческое действительно незачем. Бишкек готовится к осени. Москва - к тому, что довольно точно написали британские королевские политологи. А это, по крайней мере, надолго.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
