АВИНЬОН, 21 июля - РИА Новости, Анна Банасюкевич. Провокационный спектакль "Бесчестье" из Венгрии устроил "раскол" среди публики Авиньонского фестиваля.
Выгнать первого зрителя из зала Корнелю Мундруццо, впервые приехавшему на фестиваль, удалось еще на пятой минуте. Впрочем, тех, кто не смог досмотреть спектакль до конца, было немало. Но, судя по финальным аплодисментам, свою сплоченную группу сторонников за два с половиной часа сценического действия Мундруццо удалось сформировать.
Мундруццо, начинавший свою карьеру как кинорежиссер и добившейся в этой сфере больших успехов, в театре известен как провокатор, считающий, что искусство должно быть неполиткореектным. В интервью перед Авиньонским показом, он говорил о том, что примиряющее искусство, направленное на консенсус - большая и опасная ложь.
Литературу для своих постановок Мундруццо выбирает соответствующую - "Лед" Владимира Сорокина, "Трудно быть Богом" Стругацких. Один из его знаменитых спектаклей, потом превращенный в фильм - "Проект Франкенштейн". Искусство Мундруцо социально в том смысле, что в центре его внимания - отношения людей в обществе, зачастую базирующиеся на насилии и произволе.
Внимательный к процессам в обществе, переживающем исторические потрясения, Мундруцо увидел в романе Джона Кутзее "Бесчестье" идеальный материал для своей рефлексии. Действие романа происходит в Южной Африке времен пост-апартеида. Тогда, когда иерархия, выстроенная веками, рухнула, потребовав от тысяч людей приспособления или побега.
Главный герой романа - профессор Дэвид Лури, преподающий в университете Кейптауна, человек педантичный, своевольный, привыкший считать себя носителем лучшей цивилизации. Изгнанный из университета по жалобе студентки на сексуальные домогательства, он приезжает к своей дочери Люси, живущей в деревне и на своей шкуре познающей правила новой жизни.
Спектакль Мундруцо выстроен как реалити-шоу - натуралистические сцены насилия здесь становятся условностью, инсценировкой, благодаря тому что все происходящее на центральном пятачке сцены становится объектом равнодушного наблюдения массовки - не занятых в данный момент актеров, рассевшихся по бокам.
Железные трубы, протянувшиеся над всей сценой, напоминают голые коммуникации в дешевой квартирке Люси, наверху - тесный двор с будкой и выглядывающей из нее собакой. В квартире Люси какая-то нехитрая мебель и советский холодильник с нелепым гигантским крестом, прилепленным к его дверце магнитом.
Спектакль начинается с мучительно долгой, подробной сцены изнасилования Люси. Позже, встретившись с отцом, беременная от насильника Люси, будет объяснять: они - новые хозяева жизни - просто помечают свои территорию, закрепляют новую иерархию. Для них это ритуальный шаг, а не бытовое бездумное насилие.
Мундруцо выстроил свой спектакль так, что сцена изнасилования сменяется какой-то песней, которую исполняет группа, составленная тут же из тех, кто играл насильников и жертву. В спектакле много игровых моментов, разрушающих правдоподобие или линейную структуру повествования. Например, где-то ближе к финалу, текст спектакля, уйдя в ретроспективу, возвращается к начальной своей точке - на белых ширмах-экранах мы видим запись того самого изнасилования. Но вдруг запись прерывается и один из актеров говорит: "Вы это уже видели, и уже не забудете".
В истории, рассказывающей о том, что происходило в Африке после падения апартеида, для венгерского режиссера важна тема исторического слома - в этом он видит параллель с постсоветским развитием своей страны. Поэтому Африка в его спектакле более чем условна - те, кто играют местных, просто надевают на время черные кудрявые парики. А профессор, приведя домой понравившуюся студентку, открывает банку консервированных ананасов и включает телевизор, который показывает "Ну, погоди!" и поет "Миллион алых роз".
Понимая историческую и географическую разницу между Южной Африкой и Венгрией, режиссер отказывается от каких-то прямых аналогий, выбирая из большого романа Котзее только то, что относится к волнующей его теме в целом. К теме необходимости принять новые правила игры. Именно в этом разница между Лури и Люси: если тот не готов меняться вместе с поменявшимися правилами, то Люси стремится приспособиться. Она заставляет отца прийти в гости к соседу-аборигену Петрушу, получившему землю, ранее принадлежавшую Люси. Она готовит подарок для жены Петруша и спокойно наблюдает, как новые хозяева выбрасывают мебель из ее бывшей квартиры. Когда возмущенный Лури предлагает ей покинуть ставший враждебным дом и уехать в Европу, она отказывается. Она готова довольствоваться тем, что есть, готова принять защиту под видом фиктивного брака от Петруша в обмен на землю. Люси предлагает начать жизнь с чистого листа, с нуля - "без прав, без достоинства - как собаки".
Собаки, о которых так много говорится в романе, важная тема спектакля Мундруцо. Белые держали собак, чтобы травить ими черных. Когда жизнь изменилась и 800 тысяч белых покинули Африку, после них остались собаки - брошенные, одичавшие, никому не нужные - как знак старого мира. В спектакле Мундруцо собаки даже визуально уравнены с людьми - в финале спектакля их, теперь вставших на службу новым хозяевам, играют актеры - бегают на четвереньках и лают на все ходы. В конце немолодая, навсегда уставшая женщина, подруга Люси, собрав вокруг себя свору собак всех мастей, предлагает зрителям шприц с ядом - "почему всегда я должна их убивать?".
