Очередное заседание суда в Бишкеке над этническим россиянином, журналистом Владимиром Фарафоновым, вновь отложено, в связи с болезнью председательствующего, до 21 июня.
Уголовное дело было возбуждено в сентябре прошлого года по статье 299 УК Киргизии (возбуждение национальной, расовой, религиозной или межрегиональной вражды с использованием СМИ). Основанием стали публикации автора о положении русскоязычных граждан в республике, размещенные на интернет-ресурсах. Прокурор попросил для Фарафонова восемь лет строгого режима.
Накануне посольство Российской Федерации в Киргизии выразило обеспокоенность в связи с угрозами, поступающими в адрес Фарафонова.
Диппредставительство России выразило надежду, что компетентные органы Киргизии «предпримут все необходимые меры, чтобы не допустить противоправных действий». Сам блогер подтвердил РИА Новости, что получал угрозы от неизвестных лиц, последовавшие после окончания прошлого судебного заседания.
Ранее об угрозах в адрес журналиста сообщала и глава Ассоциации НПО и НКО Киргизии, общественный защитник обвиняемого Токтайым Уметалиева. Она дала по телефону интервью РИА Новости.
- Что сейчас происходит в процессе над Владимиром Фарафоновым, и по каким мотивам вы встали на защиту этого человека?
- К настоящему моменту нарушены все судебные процедуры. Нынешняя болезнь судьи не имеет никакого отношения к вердикту, который по процессуальным нормам должен быть вынесен еще более двух месяцев назад.
Ассоциация НПО и НКО Киргизии в последнее время не раз выражала обеспокоенность следственной практикой правоохранительных структур республики. Что касается дела, заведенного на блогера Фарафонова, то я убеждена, что оно от начала до конца сфабриковано.
Между тем обвинение всерьез заявляет, что он «встал на путь совершения преступлений против основ конституционного строя и безопасности государства...» Хотя весь «криминал» Владимира составляет несколько текстов, опубликованных им в интернете. Оставлю пока за рамками их содержание. Более существенно то, что по закону Киргизии интернет-ресурсы не являются средством массовой информации и применять к ним требования как к СМИ необоснованно. Соответственно, выставленное на одном из сайтов сообщение представляет не более чем частное мнение отдельно взятого гражданина.
Наши силовики об этом, разумеется, осведомлены. Тем не менее, это уже не первый случай, когда правоохранители пытаются использовать материалы интернет-сайтов в качестве доказательной базы для обвинения. При таком подходе любому человеку, высказавшемуся, к примеру, на форуме какого-то ресурса, можно приписать что угодно.
В случае с Фарафоновым со стороны прокуратуры и Комитета национальной безопасности, организовавших преследование блогера, прослеживается явное превышение полномочий. На протяжении всего процесса судья испытывал давление со стороны обвинения, и сейчас явно ждет, какое решение примет официальная власть, в чьем прямом подчинении находится Комитет национальной безопасности.
Одновременно стали распространяться слухи об исчезновении Фарафонова. На самом деле Владимир никуда не сбежал, а вынужден до очередного судебного заседания скрываться из-за опасений за свою безопасность. По моим сведениям, ему недавно позвонил депутат ГД Владимир Жириновский и предложил помощь в предоставлении российского гражданства и выезде из Киргизии. Но у Фарафонова здесь престарелый и больной отец, которого он не может оставить, к тому же он хочет добиться справедливости.
- И все же, насколько публикации Фарафонова несут в себе те смыслы, о которых говорится в обвинительных заключениях
- На этот счет главным образом должны были высказать свое мнение специалисты. Вынуждена заметить, что расследование с самого начала велось с явным обвинительным уклоном - по непонятным причинам не были назначены необходимые лингвистические экспертизы. Те же заключения, которые легли в основу обвинения, не выдерживают критики ни с точки зрения доверия к их авторам, ни с точки зрения содержания.
Мы были вынуждены инициировать проведение профессиональной экспертизы спорных текстов и обратились в Институт языка и литературы имени Чингиза Айтматова Киргизкой академии наук.
Для исследования представили именно те публикации, за которые Фарафонов стал чуть ли не «врагом национальной безопасности».
Для разъяснения и толкования были поставлены вполне конкретные вопросы, в частности такие: «Содержатся ли в материалах, представленных на исследование, публичные высказывания, направленные на возбуждение национальной и расовой вражды, имеется ли основание считать, что статьи своим содержанием и формой унижали национальное достоинство представителей какой-либо нации, содержатся ли в статьях побуждения к активным действиям против какой-либо нации или отдельных лиц как ее представителей?»
На эти и другие такого же рода вопросы ведущие научные сотрудники Института имени Айтматова официально дали отрицательные ответы. А сам жанр выступлений Фарафонова они отнесли к аналитическим эссе, оценили его суждения как авторское мнение, не обнаружив в текстах призывов к каким-либо действиям на возбуждение вражды.
Подобные же заключения сделали российские специалисты из Института социально-экономических исследований южного региона Академии наук РФ и Гильдии лингвистов-экспертов по документационным и информационным спорам.
Но в ходе предварительных слушаний судом не были учтены эти заключения, как не было удовлетворено ни одно ходатайство защиты, а также мнения ряда общественных и журналистских организаций, указавших на необъективность киргизского правосудия.
Каким бы ни был вердикт, который вынесет суд, я намерена инициировать проведение парламентских слушаний по делу Фарафонова и уже обратилась в этой связи в Комитете по конституционному надзору парламента республики. Этот прецедент нельзя оставлять без соответствующей оценки - спецслужбы под видом борьбы с экстремизмом расправляются с неугодными людьми, тем самым внутри киргизского общества подрывается доверие к правоохранительной системе.
