Константин Богданов, обозреватель РИА Новости.
Десять лет назад, 19 июня 2002 года в австралийском Нортеме известный "приключенец" миллионер Стив Фоссет начал предприятие, вошедшее в историю: он стал первым человеком, совершившим кругосветный воздушный перелет без промежуточных посадок. Для этого Фоссет выбрал воздушный шар. 3 июля он успешно вернулся в Австралию, обогнув планету.
Семьдесят пять лет и один день назад, 18 июня 1937 года, с подмосковного аэродрома взлетел самолет АНТ-25, он же РД ("Рекорд Дальности"). За его штурвалом сидел летчик-испытатель Валерий Чкалов, вряд ли нуждающийся в подробном представлении. Через 63 с половиной часа АНТ-25 приземлился под канадским Ванкувером, покрыв свыше 12 тысяч километров.
Стив Фоссет пропал без вести 3 сентября 2007 года в небе над хребтом Сьерра-Невада, только год спустя удалось отыскать обломки его самолета. Валерий Чкалов разбился 15 декабря 1938 года на испытаниях нового поликарповского истребителя И-180.
Чего им обоим недоставало в жизни, что они раз за разом упрямо лезли на рожон?
"Веселою тропой полковника Фосетта…"
Это не про Стива сказано, это про другого человека с похожей на слух фамилией. Про Перси Харрисона Фосетта, известнейшего исследователя глухих местечек Южной Америки, по одной из версий ставшего прототипом колоритнейшего персонажа мировой приключенческой литературы – профессора Челленджера из конан-дойлевского "Затерянного мира".
Тоже ведь не сиделось человеку: ушел в 1925 году искать тени затерянных городов в самой гуще сельвы, у верховий притоков Амазонки, – и растворился, как его и не было. Чего ему там было надо? Почему этот артиллерийский офицер не служил дома, не ездил респектабельно по колониям империи, поднимаясь по командной лестнице, а вместо этого двадцать лет шастал по амазонским джунглям (с досадным перерывом на Первую мировую войну)?
Зачем талантливый минералог Леонид Кулик пятнадцать лет пытался решить проблему Тунгусского метеорита, облазив весь таежный район к северу от сибирской фактории Ванавара, где в 1908 году рухнуло это загадочное небесное тело? И если бы не гибель на Великой Отечественной, продолжил бы поиски дальше.
Казалось бы, перед нами ученые, исследователи, жертвы зуда поисковой активности – но это не совсем так. Копни такого "очкарика", и наружу вылезет все то же чкаловско-фоссетовское желание пройти за грань. Какая разница, что одни лезут в небеса, чтобы почувствовать там свободу, а другие ищут что-то новое в непролазной и опасной глухомани, там, где не найдет никто, кроме них?
Британские моряки, бившиеся, как рыба об лед, о тайну Северо-Западного прохода в Канадском Арктическом архипелаге – уходившие, возвращавшиеся без толку или же замерзавшие во льдах, как Джон Франклин, – они кто: географы, первооткрыватели или борцы с необоримым? Руаль Амундсен и Роберт Скотт, устроившие смертельную гонку к Южному полюсу (кто первый воткнет флаг?) – это все еще прикладная наука или уже он, холодок первого шага за дозволенный человеку порог?
Бытует одна легенда, которая слишком красива, чтобы ей пренебречь в качестве иллюстрации. Якобы на одной встрече Нила Армстронга спросили – почему же они на самом деле полетели на Луну? Армстронг будто бы принялся заученно рассказывать об огромном научном значении полета "Аполлона-11", потом помолчал и сказал: "Вы знаете, в конечном счете, причина одна. Луна была там, а мы – здесь".
Возможно, это красивая выдумка, просто пристегнутая к удобному персонажу. Однако это, пожалуй, лучшее объяснение тому, что гонит иных людей вперед.
Напоминание, которое всегда с тобой
Можно сказать, что это придурь сытых и знаменитых. Когда у людей столько возможностей, что они уже не знают, куда их девать, вот и не сидится на месте. В чем-то такая позиция имеет право на существование.
Упрямый миллионер Фоссет, в сущности, с точки зрения возможностей мало чем отличался от Валерия Чкалова – лидера и символа той героической корпорации летчиков, на которую в 1930-е годы молилась половина Союза (и уж точно – все мальчишки).
Чкалова, к слову, советская власть не только возвышала, но и по голове неоднократно била – и это даже оттеняет образ человека, преодолевающего не только природу и технику, но еще и жизненные обстоятельства. Вспомните героев "Двух капитанов" Каверина или "Чистого неба" Чухрая – вот они, дети своего времени, как на ладони, со всех сторон.
Да, возможно, такая тяга за грань – это и прихоть, но только ли для богатых и знаменитых? Любительский, полулюбительский и вполне профессиональный альпинизм – чем не полный аналог?
А взять пеший и водный туризм в том же Советском Союзе, когда увлеченные люди буквально жили от сезона до сезона (лета или зимы – смотря по тому, кто чем увлекался), тратили немногочисленные сбережения, чтобы подготовиться к выходу на новый, "еще не пройденный маршрут"?
Вот, скажем, загадочно погибшая в 1959 году на Северном Урале группа Игоря Дятлова, чья судьба овеяна самыми мрачными и мистическими легендами, – что она, в сущности, искала на заснеженных склонах горы Холатчахль? Что заставляло их упрямо лезть поперек февральских холодов в снежную пустошь? Что мы вообще можем сказать о мотивациях подобных им людей, навсегда отравленных походной жизнью "высших категорий сложности"?
Здесь вообще трудно говорить о воле людей. Иной раз складывается впечатление, что подобные персонажи – это представления каких-то высших сюжетов. В лучшем случае – кисти, которыми нечто нечеловеческое пишет прямо по живой ткани истории.
Таких мало, но их и не может быть много. Гаусс, он ведь не только выборами занимался; он и людей тоже пересчитал. Вот там, на крыльях его колокола, в узких прослойках, незаметных на общем фоне населения, и живут такие ненормальные фоссеты и чкаловы, как бы их ни звали на самом деле.
При этом не имеет никакого значения, гремит ли имя героя по всему свету, украшают ли его грудь золотые звезды и многочисленные значки "За покорение всего подряд", или он молча навьючивает на спину огромный рюкзак-"банан" весом в сорок кило и тихонько просачивается через дверь подъезда многоэтажки навстречу рассвету.
Просто он вот такой странный человек, ходящий по странным дорогами. Он, должно быть, и нужен-то всего лишь для того, чтобы мы постоянно помнили: туда, за грань, тоже можно пройти.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
