Дмитрий Косырев, политический обозреватель РИА Новости.
Врученная в "Президент-отеле" во вторник поздно вечером литературная "Русская премия" – загадочная штука, зависшая между старыми нашими комплексами насчет литературной эмиграции, и – чем-то еще не вполне осознанным. А не осознали мы, похоже, ситуацию, когда для русского слова нет уже границ, и оценивать отдельно (разными премиями) писателей, которые "там" и которые "здесь", вроде бы кажется странным. Тем не менее ключевой игрок в этой истории – Президентский центр Б.Н.Ельцина – по этому поводу не смущается, и уже в седьмой раз награждает тех, кто пишет на русском языке, живя за пределами границ России.
"Там нас не было"
Классический тут подход – это "литература в изгнании", например, великий Набоков, не издававшийся в СССР, и еще множество прочих. Это когда крики "Горький возвращается!", "Бунин не принял революцию!" означали: есть "другая" русская литература, а мы ее лишены, потому что печатать в СССР нельзя. Но уже более 20 лет как все напечатано, и Алданов, и Бунин–парижский, хотя есть еще неведомые нам авторы шанхайской, латиноамериканской и прочих эмиграций.
Сегодня же… на церемонии вручения наград в Москве кто-то сказал в микрофон, что одни писатели или поэты уехали, но все еще пишут об оставленной стране. А другие включились в жизнь своей новой страны и тоже отлично о ней пишут.
А бывает – и то, и другое одновременно. Нынешний лауреат "Русской премии", поэт Алексей Цветков (США) – это вот что (не пугайтесь, он пишет без знаков препинания и заглавных букв):
век нам необитаемо в каждой похожей россии
очутиться нигде от зловещих попыток луны
но не в этой где тернии пышно а небо вполсилы
там нас не было не было нас это были не мы
Так вот, это – об оставленной жизни. Но есть и другая:
но покуда ночь и в городе ни огня
за щеколду бережно нежно должно быть джудит
силуэт украдкой и опрометь вдоль окна
в комнату где не одна но и двух не будет
Конечно, главный герой вчерашнего награждения, Юз Алешковский – это о "вчера". Хотя, кстати, все девять лауреатов получили свои премии за относительно недавно сделанные работы, и 83-летний Алешковский тоже, за "Маленький тюремный роман". Но были и те, что награждены за "сегодня". Например, открытие премии – молодой прозаик из Германии Дмитрий Вачедин, который по большей части про Германию и пишет. Ну, как Набоков в какой-то период своей жизни.
Как минимум польза нынешней русской литературы "там" – что она про "там" и рассказывает. А это нам нужно, особенно на фоне работающих "тут" депрессивных наследников русских реалистов, которые до сих пор бьют читателя по голове вечными мерзостями русской жизни и не дают ему раскрыть глаза и увидеть весь мир, как он есть.
Вообще-то все еще сложнее. Ладно еще, был этнический русский, уехал, пишет – о России или уже нет. А лауреат "Русской премии" первой степени по номинации "поэзия", Илья Риссенберг никуда не уезжал, так и живет в Харькове и, по словам литератора Александра Архангельского, пишет "русско-украинско-еврейские стихи", а то и вовсе "создает народ, которого еще нет, но язык для которого уже есть".
Награжденный за новую повесть Сухбат Афлатуни, он же Евгений Викторович Абдуллаев, по части состава крови и вовсе сложный случай, и тоже никуда из Ташкента не уезжал, так и описывает тот незнакомый мир, который мы не успели понять за годы дружбы народов. Тот, что нам надо понять сейчас, потому что он пришел на улицы наших городов и никуда не уйдет, как ни борись с нелегалами.
Это наш мир. Страшненький (женщины мажут в бане волосы кислым молоком, мужчины сверкают серебряным зубом улыбки), но и на удивление понятный и прекрасный, даже в своей убогости. Странные имена – Лаги, Малик. Пирамидальные тополя, нишалда (знаете, что это такое?), курт (тоже – еда)… Это я о его знаменитом "Ташкентском романе", а не о вышедшем в "Дружбе народов" "Годе барана" (за который и награжден).
Волшебное слово
Тут мы переходим к хорошему вопросу – для чего, собственно, Родина награждает этих людей. Загладить комплекс вины, поддержать деньгами и словом несчастных, лишенных отчизны, высаживающих во дворе русскую березку (которая, понятно, не приживается в чужой земле)? Но это – из ушедшего прошлого. Взгляд на нынешних лауреатов (а они все приехали на церемонию) показывает, что то люди не сильно угнетенные. Алешковский, автор "Окурочка", "Товарищ Сталин, вы большой ученый" и "Кыш и Двапортфеля" и сам кого хочешь наградит (в высоком смысле, конечно). И много других лауреатов – не голодающие жертвы, это звезды лучших университетов мира, например Мария Рыбакова (внучка Анатолия Рыбакова с его "Кортиком" и "Детьми Арбата") – это университеты Калифорнии и Сан-Диего, и так далее. Кстати, она награждена за уникальной красоты работу – роман "Гнедич", о переводчике "Илиады", считается, что роман – в стихах, хотя на самом деле непонятно, что это вообще такое.
Книги всех лауреатов продаются в России, печатаются они в тех же издательствах, что и наши авторы, вокруг них в "Президент-отеле" описывали восьмерки литературные агенты… Так что, вроде бы, нет никаких двух литератур, она одна. А нужна премия "Ельцин-центра" всем нам, чтобы мелькали в медиасфере имена людей, которые создают для нас (и себя) главное наше богатство – волшебное слово.
Здесь, если уж речь о волшебном слове, надо сказать, что девятка лауреатов чуть не поголовно поэты. Про Рыбакову уже сказано, про Алешковского тоже (хотя оба шли по номинации "проза"). По ней же проходит удивительная Лена Элтанг из Литвы – премирована за "Другие барабаны", прозу, но вообще-то Лена – это вот что (опять же без знаков препинания и прочего):
полным полна полынной лени
поляна плещется у ног
и мокро тычется в колени
тысячелистник как щенок
И еще вот:
читаешь ли о смерти короля
придворные наитья стихоплета
распутывая распри и тенета
отмеченного казнью февраля
куражится ли рыцарская тля
в пустых полях не битая ни разу
с добычей византийскою деля
египетскую черную заразу
история ли пишет кренделя –
а ты грызешь и веришь как ребенок
в летучие останки корабля
не вынесшего ренессансных гонок.
Кажется, именно Лена сказала на церемонии, за что мы награждаем этих людей. За то, что они во всем огромном мире, где бы ни были, для нас "вынимают слова из воздуха, как белые…" Крошки? Хлопья? Записалось неразборчиво, а Лена наверняка уже не вспомнит. Очень жаль.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
