Дмитрий Косырев, политический обозреватель РИА Новости.
Давно такого не было, чтобы результат местных выборов 1 апреля в стране, расположенной за тысячи миль от Лондона или Вашингтона, оказался бы на первых полосах чуть ли не всех серьезных британских и американских газет. И это не Ярославль, где выбрали оппозиционного мэра. Это - Янгон, более известный в мире как Рангун, бывшая столица и самый крупный город Бирмы (официально - Мьянмы), точнее - избирательный участок недалеко от города. Там (в тот же день, что и в Ярославле), избрали в парламент, после 22 лет домашнего ареста и прочих больших неприятностей, "икону демократии" - 66-летнюю Су Чжи. Оба города на букву "Я" показывают нам массу совпадений по части того, как превратить диссидента (или "несистемного" оппозиционера) в полезную часть политического механизма страны.
Ее зовут "Свобода"
Бирма - по странному стечению обстоятельств - оказалась страной-тестом, по событиям в которой видно (в миниатюре) множество из ключевых процессов в мировой политике.
Почему эти обстоятельства сложились именно так, почему оказалось, что эта одна из самых бедных стран мира приобрела такую важность - загадка. Но глобальных сюжетов там разворачивается сколько угодно: переход от военного режима к нормальному, международные санкции, борьба за влияние между Западом и Китаем, роль соседей по региону - все, что угодно. Это, вдобавок, примерно как арабский Восток, но если бы у арабов все пошло бы не в виде хаоса, а наоборот.
Итак, что же произошло на выходные в этом государстве Юго-Восточной Азии и кто победил? Бывшим хозяевам Бирмы, англичанам, победившая мадам Су Чжи известна как классический случай "лондонской" бирманки: она уехала в Англию в 1960-м году, то есть в пятнадцатилетнем возрасте, закончила Оксфорд, вышла замуж за англичанина - тибетолога Михаэля Эйриса. На родину вернулась в 1988 году, то есть в возрасте 43 лет, и оказалась очень удобным символом для шедшей тогда в стране политической борьбы. Ведь, кроме обаяния, главное, чем Су Чжи известна соотечественникам - это тем, что она дочь своего отца-героя, "отца независимости" страны Аун Сана.
Впрочем, американцы, посвятившие нынешним событиям в Бирме чуть не половину свежего выпуска "Форин полиси" - приложения к "Вашингтон пост", называют ее не "сестра независимости", а Lady Liberty с намеком на Статую Свободы у входа в нью-йоркскую гавань. В общем, почти богиня.
Именно в таком качестве она была приглашена в 1988 году возглавить бирманскую оппозиционную Национальную лигу за демократию. Которая и выиграла выборы в 1990-м году, после чего правившие в стране военные отменили результаты выборов и до недавних пор правили в режиме чрезвычайного положения. Но, начиная с новой конституции 2008-го года, а затем всеобщих выборов 2010-го, военные - после долгих нервных дискуссий со своими соседями по региону, а также Китаем, Индией и Россией насчет поддержки в случае хаоса - начали переход к нормальной системе управления.
Нынешние довыборы в парламент на 45 участках - и, соответственно, победа на них лично Су Чжи и ее НЛД - часть этого спланированного военными перехода. Очень плавного перехода, поскольку квота в четверть из 664 мест в парламенте непосредственно у армии остается, да и большинство в нем у правящей и вполне военной партии - тоже.
Управляемая демократия - что это такое?
В каком-то смысле военные вернулись сейчас в 1990-й год, чтобы переиграть его по-умному. Они наверняка опасались, что и на новых выборах победит НЛД - на протестных настроениях, которых в очень бедной и неграмотной стране было и будет сколько угодно. Так и произошло. По предварительным данным, победила не только лично Су Чжи, но и другие кандидаты ее партии на почти всех оспаривавшихся участках.
Военные в Бирме и их политическая роль - пережиток 1960-х и более ранних годов, когда армия оказалась единственным общенациональным институтом во множестве только что освободившихся государств. Государств, где не было ни партий (за чертой столиц), ни даже иной раз общенационального языка, в общем - не было наций. Кстати, режим Хосни Мубарака в Египте или Асада-отца в Сирии - из тех же времен. Некому, кроме военных, было управлять страной - вот откуда (из Индонезии, чтобы быть точным) пошел термин "управляемая демократия". И не надо его применять к России, мы не настолько похожи на эти страны после независимости - хотя некоторое сходство есть. В виде отсутствия "европейского" гражданского общества, например.
И вот сейчас бирманские военные должны, по сути, это общество выстроить после неудачи 1990 года, когда на выборах победила "столичная" партия с минимумом опыта управления, да еще и почти с иностранкой во главе. Но далеко ли ушла страна от прежних времен? Не очень.
Кого избирали 1 апреля в полудеревенском округе, разоренном, почти смытом в 2008 году тайфуном "Наргис"? Избирали "нашего прекрасного, нашего возлюбленного лидера, матушку Су" (напомним - ей 66 лет). А чего вы хотели от людей, у которых хорошая зарплата - если она есть - это около 50 долларов в месяц?
Роль диссидента в современной мировой политике - это отдельный разговор. Диссидента - то есть обаятельного жителя незападной страны, обожествляемого на Западе в качестве олицетворения борьбы против всех и всяческих диктатур. Нобелевская и прочая лауреатка Су Чжи, возможно, главный в мире символ такого рода. Но, как видим, на родине она оказалась - благодаря 22 годам домашнего ареста, с небольшими перерывами - тоже не совсем человеком, а именно символом. Такая вот демократия, не говоря о том, что Лига - это небольшая группа пожилых столичных интеллектуалов, плюс немногочисленные активисты, набежавшие в нее уже в наши дни.
НЛД, короче говоря, как в 1990-м, так и сегодня годится для протестной деятельности, но не для участия в управлении государством, даже в качестве оппозиции. Понятно, что как раз военные в этом и виноваты - но остается вопрос: что сейчас делать самой Су Чжи? Играть и дальше роль оппозиционера? А какого?
И - да, к новому мэру Ярославля это тоже имеет прямое отношение. Оппозиционер, которому избиратель доверил какую-то конкретную работу - это уже не совсем "матушка Су". Это уже часть политического механизма.
Цитированные выше англо-саксонские СМИ переполнены рецептами того, что Су Чжи надо делать дальше, от федерализации страны до переписывания конституции (чтобы без особой роли военных). И еще дискутируется вопрос - с какой скоростью отменять очевидно провалившиеся, а сейчас и вовсе неуместные санкции против страны? Но это, повторим, взгляд "оттуда".
А вот если смотреть на ситуацию изнутри, то пришедший к власти оппозиционер не может не работать нормально, без скандалов и протестов, с той властью, которая есть. Тем более если власть эта и сама экспериментирует с реформами. Не будет работать - тот же избиратель посмотрит и скажет: для чего избирали, где результаты? Революцию можно было устраивать и без выборов. В общем, пора искать других богов и богинь.
Судя по внимательно отслеживавшимся за рубежом заявлениям, которые накануне выборов делала Су Чжи насчет сотрудничества с властью и насчет санкций против ее страны, она это очень хорошо понимает.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
