Страна, с момента распада системы советских ориентиров так и не сформировавшая каркас новых моральных ценностей, а последнее десятилетие прожившая и вовсе без каких-либо норм, буквально в эти дни и недели впервые вспоминает: на свете есть понятия "плохо" и "хорошо", "прилично" и "неприлично".
Определяющим нравственным принципом последнего десятилетия было отсутствие каких-либо принципов. Скорее, наоборот, на людей хоть с какими-то убеждениями посматривали как на дурачков, из пустой глупости упускающих хорошие жизненные шансы.
Из значительного числа сфер социальной жизни вообще ушли понятия, на основании которых слова и действия того или иного человека подлежали морально-нравственной оценке.
"Утрата самоочевидности", как определил полвека назад американский ученый неспособность общества отличать хорошее от дурного, справедливое от несправедливого, происходила явно и повсеместно. Безмерный прагматизм, помноженный на силу и материальную выгоду, стал определяющим как в действиях безликого, но всемогущего "государства", так и в действиях конкретных людей в политике, бизнесе, медийных и социальных кругах.
"Опросы показывают, что отношение к США - одинаковое, к войне с Грузией - одинаковое, к Путину - одинаковое, к тому, что Россия встает с колен, - одинаковое. Все идеологические вещи полностью размазаны", - констатировали с грустью социологи в 2009 году.
Этот "принцип беспринципности" позволил сформироваться системе, которая процветала годы. Пока, наконец, ее собственная нечувствительность к нравственным ограничениям как структурного, так и персонального свойства не породила у людей ощущение, что так больше продолжаться не может.
"Необходимо… чтобы большинство людей почувствовали себя гражданами", - заявил вчера российский политик. Он совершенно прав, именно это в последние недели и происходит: "выход среднего класса из узкого мирка строительства собственного благосостояния". Мирок уткнулся в большой мир, деформации которого нельзя более не замечать.
Прорвавшийся в декабре человеческий гнев стал, в сущности, прямым следствием социальной апатии последних лет. Но единожды осознав, что жители страны имеют право на уважение, креативное сообщество вспомнило и о нравственных категориях. Которых нет в стране в целом, но которые сейчас каждый пытается сформулировать для себя самого и применить к себе и тем, кто рядом. Становится неприличным плевать на приличия.
Приближающиеся выборы будут в значительной степени первой проверкой на то, готовы ли российские граждане к созданию нравственных ориентиров в своей социальной жизни.
… Накануне декабрьских выборов, как рассказывали, некоторые директора школ буквально изощрялись, чтобы ни они сами, ни их учителя не вошли в состав избирательных комиссий. Чтобы в момент подсчета голосов избежать конфликта совести и "долга".
Так ли это или нет, проверить трудно. Но то, что предстоящее в марте голосование, а точнее, его процедурный аспект становится своего рода моральным императивом, - факт. Ситуация меняется, и традиционно удобный для русского человека пассивный вздох "А что я могу?" и "Да ну их там" с последующим разведением рук, приобретает все более негативную коннотацию.
"Всеобщий сбивчивый цинизм", как говорил классик, замещается иными поведенческими правилами. Приходит время, когда востребуется ПОЗИЦИЯ. Ошибочно полагая, что главное - пережить "час иск", после чего можно будет спокойно заняться делом, правящие элиты, напротив, порождают очаги потенциального гнева в будущем. Явно не осознав до конца изменения настроений в социуме, они продолжают умиротворение нации, забывая, что в прослойках, к которым апеллируют, уровень пассивности и индифферентности традиционно высок.
Не этими слоями создается атмосфера общества. А тех, кто эту атмосферу создает, многие поспешные слова и непродуманные действия властных элит все сильнее раздражают. Социально-политическая беспринципность, еще недавно воспринимаемая как неизбывность, теперь порождает реакцию в виде поиска собственных принципов. И не приходится сомневаться, что на уровне целого ряда слоев этот поиск с выборами не только не прекратится, но, возможно, и активизируется перед лицом наступившей реальности. "За кого они нас держат?" - вопрос, который возникает, требует проявить волю. Жить с размазанным достоинством становится противно.
Очевидно, что в обществе двойных норм и эластичных жизненных принципов (сформированных исторически во многом именно для ухода от жестокого всесилия государства) весьма непросто образовать здоровый моральный каркас. Но вместе с тем это общество все же способно поставить нравственные ограничения на те или иные поступки как для индивидов, независимо от их социального статуса, так и для государства в целом. В России, где веками нарушение правил было нормой выживания, вряд ли возможна протестантская этика вкупе с прозрачными, эффективно работающими экономико-политическими институтами. Но через гражданскую зрелость можно добиться и того, к чему вчера как раз призвал российский премьер, а именно - к реализации фундаментального права "выбирать власть" и "непрерывно влиять на власть и процесс принятия ею решений".
Он абсолютно прав, говоря, что "современная демократия как власть народа не может сводиться лишь к "походу к урнам" и им заканчиваться" с одной лишь поправкой, что не только современная, а любая демократия не сводится к этому. И тысячи граждан России сегодня об этом вспоминают.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
