Константин Богданов, обозреватель РИА Новости.
Предложение главы Федеральной миграционной службы Константина Ромодановского повысить контроль за нахождением граждан по постоянному месту жительства может привести к росту коррупции. Особенно взяткоемкой представляется идея о том, что беззаконно отсутствующих более 90 суток и не вставших на временный учет в другом месте следует объявлять в федеральный розыск и через суд лишать постоянной регистрации.
Я у себя дома, в России
Оставим в стороне конституционные нормы и права человека. Об этом уже высказались эксперты. Попробуем разобраться, как вообще возможна реализация предложений Ромодановского.
Юридическая фиксация факта пребывания (или отсутствия) в том или ином субъекте федерации (не говоря уже о том или ином конкретном месте жительства) – процедура, вообще говоря, настолько нетривиальная, что судебные перспективы крайне туманны.
В сущности, со сложностью такого рода сталкивается и действующее законодательство. Например, в нем никак не прописана процедура доказательства факта присутствия "в гостях" (а равно отсутствия по месту жительства) на протяжении более 90 суток.
Классический прием сотрудников московской полиции – требование показать железнодорожный билет с датой прибытия в город или чеки с заправок (если речь идет об автомобильной поездке) – не только незаконен (нет нормы, согласно которой гражданину РФ вменяется сохранять проездные документы и предъявлять их по первому свистку проверяющих), а еще и прямо бессмысленен.
Что будет показывать полицейскому человек, купивший место в поезде по электронной регистрации? Человек, приехавший на маршрутке? Человек, приехавший автостопом? Даже если бы был должен – а он, в полном соответствии с действующими нормами, не должен доказывать сотрудникам правоохранительных органов свою невиновность, ограничившись указанием того факта, что закон им не нарушается. В конце концов, он у себя дома, в своей стране.
Возникает вопрос: "Как же такой закон исполняется?" – и ответ на него очевиден. Он не предназначен для того, чтобы его исполняли. Ибо емкость рынка коррупционных услуг и вымогательств вокруг выдачи временных регистраций таков, что ясные законы с облегченными требованиями к гражданам РФ и прозрачно прописанными процедурами правоприменения только мешали бы вести нелегальный бизнес.
Но даже если отстроиться от коррупции и толковать буквально, то получается, что действующий закон прямо перекладывает бремя доказательства факта нарушения закона на плечи заинтересованных официальных органов.
Понятно, что ФМС ничего не сможет доказать в нормальных судах (они еще остались в России), если только не получит официального права на оперативно-розыскную деятельность в отношении всех граждан РФ по списку. Включая право затребовать данные видеонаблюдения за квартирами и дергать ЖЭКи, чтобы те ежедневно стучались в двери подотчетных граждан с проверками наличия. Радикально повышая тем самым градус любви местного населения к федеральным властям, который неизбежно вскроется на очередных выборах.
Все это столь же невыполнимо, как и действующие нормы. Но ведь потрепать людям нервы никто не помешает, правда? Ведь перспективы, скажем так, "монетизации" этой светлой идеи столь широки, что, по-видимому, уже не в одном зобу дыханье сперло.
Инфраструктура не дает добро
Если перестать язвить на тему вопроса "но как?!", все равно остается другой, гораздо более неприятный вопрос "но зачем?!"
Россия задыхается в той территориальной структуре, которая досталась ей от времен СССР. Советская экономика, советское общество и советская система распределения создала огромное количество новых (и наполнила жителями большое количество старых) населенных пунктов, включив население в общий оборот.
После 1991 года и упадка экономической активности целые районы страны, а то и субъекты федерации, получили название "депрессивных". Вымирающие моногорода, остановленные заводы и пришедшие в запустение поля превратились в кладбища, заживо хоронящие последнее живое, что возле них осталось – людей.
Высвободить активный человеческий потенциал из этих могильников можно было бы, только максимально упростив передвижение граждан по стране и включив их в экономическую активность. Частично это было сделано – отменой (а точнее, переименованием и некоторой либерализацией) советского института прописки.
Однако диспропорции в экономической активности 90-х годов порождали диспропорции в распределении привлекательных рабочих мест по территории страны и закрепляли перекосы в развитии инфраструктуры. Москва в 90-е, Санкт-Петербург и несколько городов-миллионников в 2000-е годы становятся центрами притяжения экономически активного населения, вымывающегося с территорий постоянного проживания в поисках лучшей доли.
Ранее, в конце 2000-х, неоднократно публиковались разного рода экспертные разработки, прямо призывавшие отказаться от поддержания развитой сети поселков городского типа и мелких городков (до 100 тыс жителей), аккумулировав подавляющее большинство населения в небольшом числе инфраструктурно развитых суперагломераций, построенных на базе региональных городов-миллионников.
Оставляя за бортом всю дикость этой идеи "африканизации" российской территории, нельзя не отметить, что вызвана к жизни она была все тем же бессилием решить в течение 2000-х годов (времени, когда у власти появились деньги от сырьевых доходов) инфраструктурную проблему в масштабах страны.
Перекосы в обустроенности жизни и экономической активности нарастали, и, в условиях относительной свободы перемещения, в пропасть условной "большой Москвы" продолжал течь мобильный трудовой ресурс.
А Москва, как вам любой скажет, не резиновая.
Бей своих, чтобы чужие боялись
Казалось бы, вот ресурс для оптимизации небогатых трудовых ресурсов и увеличения занятости: максимально упростить передвижение граждан РФ внутри страны и прикрутить миграционные потоки из-за рубежа (например, точечным применением визового режима), тем самым реализовав потенциал населения страны и заодно снизив накал страстей вокруг проблемы иностранных гастарбайтеров.
Да, придется плотно заниматься развитием: и условной "Москвы" (чтобы не развалилась от собственной тяжести), и столь же условного уездного города N (чтобы население не разбегалось, а преумножало общественное благо на своей земле).
Но вместо этого анонсируются строго обратные меры: ужесточение внутренних миграций при невнятно выраженном согласии на дальнейший завоз трудовых мигрантов из постсоветских стран (пусть и под громкие обещания бороться с нелегалами).
Вместо продуманного регионального развития, кропотливо выравнивающего диспропорции качества жизни, – законодательное закрепление подданных за территорией с приказом плодиться и экономически развиваться в меру своих сил. Как говорилось в известном анекдоте, "и запомните это, дети, потому что понять это невозможно".
Отечественная власть вечно упражнялась в попытках удержать население не только в стране, но и в пределах каких-то внутренних границ – по одной ей ведомым причинам. То черту оседлости введет, то с колхозными паспортами начнет играться.
Но практика реализации властных инициатив, сложившаяся в последние годы, не оставляет сомнений в том, что сейчас все закончится куда более вегетариански, чем бывало раньше. Всего лишь очередным ростом социальной напряженности и коррупционной нагрузки на население, выживающее на территории формально единой страны.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
