Кандидат в президенты, глава российского правительства Владимир Путин выступил с идеей составить список из 100 книг, которые должны прочесть наши школьники. Новость дня, которая вызывает у меня двоякое чувство.
Два с лишним года тому назад я был на встрече писателей с Путиным. Говорили о многом, но больше жаловались и просили помощи, а Путин отвечал. Эта встреча – в ней принимало участие десять писателей – отчего-то показалась мне похожей на прием психиатром душевнобольных. Пришли к врачу люди скорбные душою, и внимательный доктор в течение трех часов их выслушивал, никого не перебивал и всех успокаивал.
Писателя Юрия Полякова уверил, что с Переделкиным ничего плохого не случится, Андрею Георгиевичу Битову пообещал помощь в делах Пен-центра, Валентину Григорьевичу Распутину посулил поддержать толстые журналы, сочувственно послушал страстное выступление Олеси Николаевой в защиту русской культуры, Александру Архангельскому довольно жестко ответил про Ходорковского…
Я был последним, кто успел высказаться, и мое совсем недолгое – время уж поджимало – выступление было про утрату гуманитарного образования в школе, про вымывание литературы и истории из учебного процесса и как следствие – резкую дегуманизацию в обществе, особенно среди молодежи. Ответа я не получил тогда никакого: то ли потому, что Путину было не интересно, то ли он, действительно, торопился на другую встречу.
Ответ я прочитал в сегодняшней "Независимой газете", в статье "Россия: национальный вопрос": "Выбор образовательной программы, многообразие образования – наше несомненное достижение. Но вариативность должна опираться на незыблемые ценности, базовые знания и представления о мире. Гражданская задача образования, системы просвещения – дать каждому тот абсолютно обязательный объем гуманитарного знания, который составляет основу самоидентичности народа. И в первую очередь речь должна идти о повышении в образовательном процессе роли таких предметов, как русский язык, русская литература, отечественная история – естественно, в контексте всего богатства национальных традиций и культур".
Далее следует уже известное предложение – выбрать 100 книг, которые должен прочесть каждый уважающий себя выпускник российский школы. И – золотая фраза: "И давайте сделаем выпускным экзаменом сочинение на темы прочитанного".
Заветный список из ста книг, определяющих русскую идентичность, наши умы, или, как назвал их Путин, "культурные авторитеты", поспорив, я думаю, составят. Начнут, например, со "Слова о полку Игореве", потом – "Житие протопопа Аввакума", "Капитанская дочка", "Тарас Бульба", "Война и мир", "Белая гвардия", "Возвращение", "Василий Теркин", "Один день Ивана Денисовича", "Живи и помни"…
Будут ли нынешние школьники все это читать? Кто-то будет, кто-то нет. Тут ведь, на мой взгляд, ситуация в каждом случае разная. Есть дети, которые ничего вообще не прочитают ни при каких обстоятельствах; есть, наоборот, те, кто будет читать вне зависимости от того, одобряет это чтение президент, премьер или кто-то еще из начальства.
Но есть третья и, думаю, самая многочисленная часть подростков, которые станут читать книги, если им велят или убедят их прочесть, если государство не на словах, а на деле повернется лицом к гуманитарной сфере.
Этот поворот станет реальностью только в том случае, если литература с историей станут не формально, а по-настоящему обязательными предметами в школе.
Сейчас внимание творчеству писателей и преданьям старины глубокой уделяют почти исключительно те школьники, кому нужен хороший результат ЕГЭ по соответствующему предмету. А дело сдвинется с мертвой точки только тогда, когда школьный аттестат станет важным документом, получить который нельзя будет без сдачи экзаменов по тем же истории и литературе. Только экзамены эти ни в коем случае не должны проводиться в формате ЕГЭ – гуманитарной сфере это противопоказано.
Не это ли и предлагает кандидат в президенты номер один? Так что же, честь ему и хвала? Слишком легко предвидеть резонные возражения. Многие скажут, что все это – пиар, предвыборная спекуляция с целью переманить на свою сторону часть избирателей, скорбящих об упадке нравов, отсутствии духовности, патриотизма и прочих добродетелей.
В самом деле, где вы все раньше были, господа хорошие? То президент Медведев в апреле прошлого года заявит о том, что мы не позволим "раздербанивать" систему образования, когда она уже основательно "раздербанена". То сам премьер Путин скажет о необходимости сохранить фундаментальные ценности нашего образования, когда они – эти ценности – до такой степени проедены, что даже для обоснования своей идеи автор статьи в "Независимой газете" вынужден сегодня ссылаться на опыт ведущих американских университетов. И потом, где гарантия того, что все это не будет позабыто назавтра после объявления результатов голосования?
Но быть скептиком не хочется. Кто знает, может быть, мы и впрямь подошли к тому пределу в своем духовном состоянии, когда только действенные меры могут нас спасти от одичания? И может быть, власть в целом или хотя бы один премьер Путин – а он при всей своей неоднозначности обладает отменной интуицией и реакцией – это почувствовали?
Уж как боролась Советская держава и с Церковью, и с историческим прошлым России, а когда жареный петух клюнул, вышел батька усатый и обратился к народу с давно позабытым: "Братья и сестры!" А дальше Александра Невского помянул, Дмитрия Донского, Кутузова, Суворова и прочих святых угодников русской истории.
Конечно, сейчас на дворе – не сорок первый год, да и Путин – не Сталин (ни в условно-либеральном, ни в условно-патриотическом смысле слова), а все ж без вертикали нам никуда. Не властной, но более сущностной, исторической, той, что делает нас народом.
Ибо народ – это не только те, кто пойдет или не пойдет на выборы, не только те, кто ходит или не ходит на Болотную площадь или проспект Сахарова, народ – это все мы как минимум со времен Киевской Руси со всеми нашими предками.
И этому народу есть что сказать людям, которых вынесло на гребень русской истории не в самые легкие ее времена. Это я вот к чему: пусть эти сто книг первым прочтет или освежит в памяти сам Владимир Владимирович…
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
