ЛОНДОН, 30 дек — РИА Новости, Александр Смотров. Правительства Великобритании и других стран Запада всерьез ожидали советского вторжения в охваченную забастовками Польшу в течение всего 1981 года и готовили ответные меры, свидетельствуют рассекреченные материалы Национальных архивов Великобритании (National Archives).
Национальные архивы в пятницу официально открывают для публичного доступа наиболее интересные государственные документы 1981 года, с которых снят гриф «секретно» по истечении тридцатилетнего срока давности. Среди них — материалы о конфликте в Северной Ирландии, международной ситуации на фоне советского вторжения в Афганистан, приходе к власти президента Египта Хосни Мубарака, свадьбе принца Чарльза и принцессы Дианы, беспорядках в Лондоне и других городах Великобритании.
В течение всего 1981 года в Польской народной республике продолжались акции протеста под эгидой профсоюза «Солидарность» во главе с Лехом Валенсой на фоне ухудшения экономической и политической ситуации в стране. Ставший в октябре 1981 года первым секретарем ЦК Польской объединенной рабочей партии (ПОРП) председатель совета министров страны генерал Войцех Ярузельский 13 декабря 1981 года ввел в Польше военное положение. По его собственному признанию, это было сделано для спасения страны и во избежание советского вторжения, хотя в 2000-е годы появились свидетельства того, что Ярузельский принял решение о введении военного положения после отказа СССР на его просьбы вмешаться в ситуацию.
Как свидетельствуют рассекреченные стенограммы заседания британского кабинета министров во главе с Маргарет Тэтчер, 8 января 1981 года министр по делам Европы Дуглас Херд доложил коллегам, что «ситуация в Польше снова очень напряженная» из-за разногласий между правительством и «Солидарностью», и позиции правительства будут неизбежно ослабевать. «На данный момент, однако, нет никаких признаков интенсификации советских военных приготовлений. Внутри НАТО, между тем, достигнуто согласие по поводу целого ряда возможных контрмер на случай выступления Советского Союза против Польши, хотя пока нет решений о том, какие из этих мер могут быть применены на практике», — рассказал тогда министр.
В течение всего января Лондон с тревогой следил за остающейся «серьезной» и «непредсказуемой» ситуацией в Польше, в частности, за разногласиями внутри самой «Солидарности» и за реакцией СССР, и за борьбой за лидерство внутри ПОРП. Одним из признаков, указывающих на подготовку советской военной операции, британское правительство расценило визит в Польшу главнокомандующего объединенными вооруженными силами стран-участниц Организации Варшавского Договора маршала Виктора Куликова.
«Военная ситуация не изменилась, и русские по-прежнему способны провести интервенцию в любое время. Они могут заключить, что последствия вторжения будут меньшим злом, чем позволить нынешней ситуации продолжаться», — доложил министр иностранных дел Великобритании лорд Питер Каррингтон на заседании кабинета 22 января.
Он также сослался на беседу со своим австрийским коллегой Виллибальдом Паром, которого считал «хорошим экспертом по польским делам». По мнению Пара, компромиссы между правительством Польши и «Солидарностью» должны были продолжиться, а польские военные в качестве крайней меры сами применят «необходимые военные меры подавления», чтобы избежать советского вторжения.
В течение весны ситуация то немного успокаивалась, то снова обострялась, но практически не сходила с повестки дня международного блока заседаний британского кабинета министров. Констатируя, что «советские вооруженные силы остаются в высокой степени боевой готовности», британцы также беспокоились об урегулировании долгов Польши и об оказании ей продовольственной помощи.
«Экстренные планы Запада на случай советских действий против Польши подготовлены настолько хорошо, насколько хорошо это возможно в данных условиях. Также на стадии согласования находится процесс урегулирования Западом проблемы долгов Польши, но это, разумеется, находится в зависимости от развития политических или военных событий», — отметил глава Форин-офиса.
В начале июня на фоне очередного ухудшения ситуации в Польше британский МИД констатировал, что «невозможно оценить вероятность русского вмешательства». «С их точки зрения аргументы против вмешательства, возможно, сильнее, чем в прошлом. Но в определенных обстоятельствах они могут почувствовать, что у них нет выбора», — продолжал взвешивать все «за» и «против» лорд Каррингтон.
Картина стала немного яснее после его краткого визита в Москву и встречи с министром иностранных дел СССР Андреем Громыко (главной целью визита было обсуждение британского предложения провести конференцию по Афганистану). При обсуждении проблем Польши Громыко «произвел впечатление, что не считает политическую ситуацию слишком критической и что предстоящий съезд ПОРП не приведет к обстоятельствам, при которых Советский Союз посчитает необходимым вмешаться».
При этом в Лондоне не обошли вниманием факты организации митингов рабочих в СССР с осуждением действий «Солидарности». По мнению британских властей, они не могли служить прелюдией к военному вторжению, но были хорошим индикатором того, что советское и польское партийные руководства будут стараться свалить вину за экономические проблемы и нехватку продовольствия в условиях нового обращения Польши за помощью к мировому сообществу.
К октябрю 1981 года британцы пришли к выводу, что угроза военного вторжения СССР в Польшу снизилась, особо отметив тот факт, что лидер «Солидарности» Лех Валенса приветствовал назначение первым секретарем ЦК ПОРП «умеренного» Войцеха Ярузельского. Глава британского МИД доложил кабинету, что «смена руководства Польши, возможно, является переменой к лучшему и к созданию более динамичного правительства».
В этих обстоятельствах введение 13 декабря военного положения, судя по стенограмме заседания кабинета министров Великобритании 17 декабря, застало Запад врасплох.
«Недостаток информации делает невозможным прояснение того, что происходит в Польше… Местонахождение лидера профсоюзного движения “Солидарность”, господина Валенсы, остается неизвестным. Представляется вероятным, что он не в полной мере остается свободным», — гласит стенограмма.
Министры иностранных дел стран Европейского сообщества к тому времени успели договориться о том, что не будут приостанавливать предварительно согласованные поставки помощи, однако решения о продлении ее на 1982 год были заморожены. Подписанное несколькими месяцами ранее соглашение о реструктуризации польского долга западным странам также было решено не пересматривать, однако аналогичного соглашения на 1982 год было решено не подписывать.
На Западе в эти дни царила растерянность по поводу того, что будет с неофициальным долгом Польши 400 западным банкам и процентными платежами по нему. Не меньшая неуверенность возникла и по поводу дальнейшего развития военно-политической ситуации.
«Советские войска в Польше остаются в своих казармах, нет знаков внешней интервенции. Но маловероятно, чтобы поляки просто приняли нынешнюю ситуацию, есть вероятность новых забастовок и волнений… Польская армия состоит по большей части из призывников, многие из которых имеют родственников среди членов “Солидарности”, поэтому не сможет удерживать ситуацию под контролем в случае широкомасштабных протестов. В этих обстоятельствах польское правительство вряд ли захочет возобновлять переговоры с “Солидарностью” и может почувствовать необходимость прибегнуть к советской военной помощи», — такой вывод содержится в материалах последнего в 1981 году заседания британского кабинета.
Между тем, как показали затем рассекреченные советские архивы и документы Политбюро, Советский Союз, несмотря на обращения Ярузельского, не планировал военного вмешательства в Польшу по образцу «пражской весны», опасаясь ухудшения отношений с Западом, экономической изоляции СССР и срыва политики «разрядки». В частности, категорически против военного вторжения выступали глава КГБ Юрий Андропов и главный идеолог КПСС Михаил Суслов. Маршал Куликов в 1997 году публично заявил, что Советский Союз не разрабатывал планов вторжения в Польшу.
