Обозреватели РИА Новости рассказывают о самом ярком личном впечатлении от уходящего 2011 года.
Влад Гринкевич, экономический обозреватель РИА Новости.
2011-й для меня стал годом Европы. И не случайно – весь этот год Старый Свет нас удивлял и пугал. Пугал тем, что поставил мир на грань нового кризиса, а удивлял, показывая, как легко могут рушиться догмы, составляющие основу общества.
Всего год назад постулаты о единстве еврозоны, необратимости мультикультурализма и вхождении в постиндустриальную экономику считались аксиомами, посягнуть на которые мог разве что маргинал. Сегодня это темы для оживленных дискуссий. А завтра?
Пересмотр основ всегда порождает конфликты, поэтому я убежден, что в новом году Старый Свет продолжит удивлять и пугать.
Отрицание диалектики
Сегодня немало политиков и экспертов признают: создание еврозоны не имело экономического смысла. Тезис спорный, но некоторые расчеты показывают, что введение общей валюты и общего экономического пространства не дало стимулов к развитию производства и экономическому росту единой Европы. Зато оно помогло перераспределить финансовые потоки в пользу французских и немецких банков, дало дополнительные конкурентные преимущества германским компаниям, и фактически похоронило промышленность периферийных государств еврозоны. Сильные стали сильнее, слабые – слабее.
В качестве компенсации «бедным родственникам» позволили жить не по средствам. За счет кредитов и дотаций Евросоюза уровень жизни в бедных странах намного опережал развитие их экономик. К примеру, преддефолтная Греция по уровню ВВП на душу населения лишь на 25% отстает от успешной Германии.
Экономисты продолжают спорить о пользе единой Европы, а политики приводят свои аргументы: объединить континент было необходимо, чтобы не повторились ужасы Второй мировой. Мир накануне войны был слишком конфликтным, слишком много стран претендовало на роль центров силы, такое противоборство не могло закончиться хорошо. Вот если всех объединить, и хорошенько перемешать, то противоречия исчезнут сами собой. Кто и с кем будет воевать, если границ нет, а все люди исповедуют одни ценности? Такой подход был по душе и глобальным компаниям, лелеявшим мечту об универсальном потребителе.
Однако, первая попытка европейской глобализации была предпринята как раз в канун Первой мировой. Старый Свет создавал подобие общего рынка и свободных границ, а политики уверяли, что когда Европой правят джентльмены, большая война невозможна в принципе. И были неправы.
Урок истории оказался невыученным. Как и урок философии – логика развития европейской цивилизации исторически была основана на конфликте. Межцивилизационном и внутреннем. Континент всегда был клубком противоречий: центры влияния, государства, доктрины, противостоящие, а порой отрицающие друг друга – это и было двигателем прогресса. Единство и борьба противоположностей – один из законов диалектического развития.
Большой европейский эксперимент рубежа XX-го и XXI веков как раз и заключается в попытке отказа от развития на основе диалектических противоречий.
Урок политкорректности брандмейстера Битти
Чем это грозит? Вспомним, что на отрицании диалектики были построены самые совершенные модели гипотетических тоталитарных обществ. Двадцатый, и начало двадцать первого века были богаты на произведения, пугавшие обывателя мрачным тоталитарным будущим. Замятин, Оруэлл, Брэдбери, «Эквилибриум», «V – значит вендетта».
Правда, большинство антиутопий с их большими братьями, отцами и первыми консулами кажутся сейчас чересчур примитивными. Почти никто из авторов не отважился всерьез спроектировать будущее. Вместо этого брались существующие модели, наделялись гротескными формами, и переносились на десять, пятьдесят или сто лет вперед. Оруэлловский Большой брат – человек средних лет с черными усами – не более чем прозрачный намек на Сталина и Гитлера. Все это мы видели.
Особняком стоит Брэдбери с его «451 градусом по Фаренгейту». Здесь описан не доведенный до абсурда сталинизм, франкизм, гитлеризм или маоизм, а нечто совсем другое – общество идеального потребления. Здесь сытые люди живут не в тоталитарных бараках, а в «умных домах», выполняющих прихоти своих обитателей, и ходят на работу не строем, а несутся в ракетных автомобилях. А еще это общество победившей политкорректности.
Помните, как наставлял своего подопечного начальник пожарников-огнеметчиков Битти: «Рассмотрим вопрос о разных мелких группах внутри нашей цивилизации. …берегитесь обидеть какую-нибудь из них – любителей собак или кошек, врачей, адвокатов, торговцев, начальников, мормонов, баптистов, унитариев, потомков китайских, шведских, итальянских, немецких эмигрантов, техасцев, бруклинцев, ирландцев, жителей штатов Орегон или Мехико».
Не возбуждать и не разжигать, как принято говорить сейчас. Да разве за всем уследишь – сотню раз проверь написанную книгу на предмет политкорректности, все равно кого-нибудь да обидишь.
Вот автора детских книг о Гарри Потере, например, обвиняют в скрытом антисемитизме. Каков же выход? Он прост: «Цветным не нравится книга «Маленький черный Самбо». Сжечь ее. Белым неприятна «Хижина дяди Тома». Жечь и ее тоже. … прочь все, что рождает тревогу. В печку!», – подсказывает философ-брандмейстер.
А почему не использовать тот же принцип в экономике и политике? Промышленность наносит урон экологии и рождает социальные проблемы? Прочь ее. В Азию! Государства конфликтуют из-за границ? Стереть границы! Сокращается население? – заменить мигрантами! А чтоб не возникало конфликтов, отменить цивилизации, упразднить этносы, отказаться от доминирующих культур.
«Мы все должны быть одинаковыми», – так учит нас м-р Битти. Потреблять, развлекаться, смотреть телевизор – в домах будущего есть целые телевизорные гостиные с интерактивными стенами-экранами – только не думать. Не конфликтовать. Отменить развитие через борьбу, отменить диалектику.
И, главное, для этого не нужно вмешательство сверху, приказы Большого брата или надзор клериков из «Тетра-Грамматона». Идеальный потребитель не хочет конфликтов, ему не нужны провокационные мысли. В конечном счете, ему не нужен прогресс. Ему нужны распродажи и гаджеты. «Массовость потребления и нажим со стороны этих самых [мелких] групп – вот что, хвала господу, привело к нынешнему положению», – заканчивает пророческий урок огнеметчик.
Рассвет после заката
В чем-то хитроумный пожарник наверняка прав: мир лучше войны. Но как показала практика, убрать проблему с глаз долой – не значит ее решить. А отказ от развития через борьбу одной стороны не означает, что тем же путем пойдет и другая.
Идеальное общество Брэдбери сгорело в огне ядерной войны. Похоже, правительство стимулировало экономику путем военных заказов. Слава Богу, мы от этого далеки, но порочность маскировки проблем становится все очевиднее. Перенос производств из Европы не отменил экологических проблем, а только переместил их до поры на другой конец света.
Стремление избавиться от социальных конфликтов, повысить прибыли корпораций за счет снижения издержек спустя несколько десятилетий аукнулись кризисом, последствия которого экономисты не берутся просчитать до конца.
Наконец, отказ от доминирующей культуры ради создания идеального потребителя обернулся для Европы своеобразным архаичным ренессансом – образовавшийся культурный вакуум стал заполняться архаичными этническими и религиозными мифами. В XXI веке в Старый Свет вернулись средневековые клановые уклады.
Самое страшное, что приемлемых ответов на эти вызовы нет. Еврочиновники заливают долговой кризис деньгами, прекрасно понимая: это не решение, а лишь оттягивание решения проблемы. Возможно, потому, что иного выхода, кроме как запуск полномасштабного кризиса, попросту нет (так думают некоторые экономисты).
Главы ведущих европейских государств заявляют о провале политики мультикультурализма, но социологи предупреждают – миграционные процессы тоже зашли так далеко, что политически корректного их решения, возможно, не существует. В общем, 2012 год обещает быть весьма интересным.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
