Процесс вступления России к Всемирной торговой организации (ВТО) вышел на "финишную прямую": на прошлой неделе рабочая группа ВТО одобрила пакет документов по присоединению РФ и передала свои рекомендации для министерской конференции, которая запланирована на середину декабря. О том, на каких условиях Россия теперь будет строить экономические отношения с партнерами, о выгодах и перспективах для бизнеса рассказал в интервью РИА Новости глава российской делегации на переговорах по присоединению к ВТО, директор департамента торговых переговоров Минэкономразвития РФ Максим Медведков. Беседовала Марина Градова.
- Как можно оценить положительный эффект для экономики в целом или для отдельных отраслей от вступления в ВТО?
- В расчетах эксперты опирались не столько на положительный эффект, а пытались просчитать возможный отрицательные последствия от того, что мы уступим по тем или иным параметрам. Все расчеты, которые делались, описывали что будет при самом плохом сценарии. И этот вопрос мы задавали в целом по экономике, по конкретным ее секторам, по товарным группам, по регионам для того, чтобы понять ниже чего мы не должны опускаться. Исследования говорят о том, что при самом худшем повороте событий, с точки зрения влияния на ВВП, негативный эффект от принимаемых нами условий будет в пределах статистической погрешности.
В свое время Всемирный банк подсчитал, что положительный эффект составит 18 миллиардов долларов, но этот расчет делался без нашего участия.
- Расскажите, пожалуйста, о тех обязательствах, которые в итоге приняла Россия в сфере финансовых услуг, полной либерализации которой требовали партнеры?
- В банковском секторе может быть установлена квота, ограничивающая участие иностранных инвестиций в совокупном уставном капитале российской банковской системе, на уровне 50%.
Возможность установления такой квоты сейчас прописана в законе о банках и банковской деятельности, но на практике она в последние годы не применяется, и сейчас ограничений нет.
Но если возникнет необходимость, мы сможем ограничить участие иностранцев на 50%, большее ограничение мы вводить не сможем.
Есть еще один важный момент, принципиально важный для нашего регулятора - Центробанка. иностранцы не смогут открывать прямые филиалы. Они могут учреждать дочерние банки, как российские юридические лица, эта норма тоже сохраняется в обязательствах по ВТО.
- А какие условия для страхового сектора?
- В страховании такая же картина с 50% квотой в совокупном капитале, но сейчас эта квота установлена в законе на уровне 25%, и в этом смысле вступив в ВТО мы даем более благоприятные условия для иностранных инвестиций по сравнению с действующими законодательством. Но последние месяцы у нас независимо от ВТО в министерствах активно обсуждается вопрос об увеличении этого лимита до 50% по нашим внутренним соображениям. Кроме того, в течение первых 9 лет будет действовать запрет на открытие прямых филиалов.
- То есть, либерализация для страховщиков будет более заметна, но произойдет позже?
- Через 9 лет мы должны формально прямые филиалы разрешить, но фактически те условия их деятельности, которые мы в своих обязательствах зафиксировали, дают нам возможность применять примерно такое же регулирование, вплоть до установления некого эквивалента требований к минимальному уставному капиталу, на любом уровне. И де-факто мы сможем сделать условия для открытия филиала такими же, как для работы юридических лиц в страховом секторе. Вся деятельность организаций будет регулироваться российским законодательством и российским регулятором.
- Есть ли какие-то дополнительные условия?
- У нас еще есть переходные периоды для отдельных видов страхования для иностранцев. Сейчас для иностранцев есть ограничения, которые не разрешают компаниям с иностранным участием более 49% работать, например, в секторе страхования жизни. Но это довольно условное ограничение, которое практически не действует в отношении европейских инвесторов. То есть, компании из стран ЕС со 100% капиталом могут у нас работать уже некоторое время. Таким образом, наши партнеры получили частичную либерализацию в финансовом секторе.
- Насколько такие ограничения отвечают амбициозным планам правительства по увеличению инвестиций, улучшению инвестклимата и построению международного финансового центра в Москве?
- Если эти ограничения у нас будут только зафиксированы в обязательствах, но не будут реализованы на практике, и отражены в нашем законодательстве, мы всегда можем применять более либеральные меры, если посчитаем, что они необходимы для привлечения инвестиций.
То же самое касается тарифов - мы можем устанавливать хоть нулевые ставки, но в пределах согласованных потолков.
- Среди острых вопросов на переговорах по доступу на рынок услуг несколько лет назад были такие сферы, как транспорт и телекоммуникации. Какие компромиссы достигнуты здесь?
- В секторе телекоммуникаций на практике ничего не меняется, потому что те инвестиционные ограничения, которые записаны у нас в обязательствах, сейчас не применяются. На тот момент, когда мы несколько лет назад вели эти переговоры у Минсвязи было желание такие ограничения ввести (49% иностранного участия в уставном капитале компании), но оно так и не было реализовано, и мы, таким образом, сейчас получаем некоторую страховку на будущее.
В области транспорта было требование открыть доступ к трансграничным перевозкам, этого не произошло ни по одному виду транспорта. Шли переговоры по мультимодальным перевозкам и вспомогательным услугам по всем видам транспорта, но результаты этих переговоров соответствуют требованиям нашего законодательства и ни к каким изменениям не приведут. Мы просто гарантируем то, что есть сейчас: система международных перевозок регулируется двусторонними соглашениями, мы эту систему сохраняем. Кроме того, мы ушли от дополнительных обязательств по транзиту энергоресурсов по трубопроводу, и сохранили право устанавливать тарифы на транзит.
- Возможность сохранения поддержки сельского хозяйства была урегулирована на последних неформальных консультациях. Каковы итоги? И как долго будет действовать такая мера нетарифной защиты, как квоты на импорт мяса?
- На поддержку сельского хозяйства в 2012-2013 году можем тратить 9 миллиардов долларов, сейчас у нас среднегодовые объемы где-то порядка 5 миллиардов. Потом плавно снизимся до 4,4 миллиарда в 2018 году.
Вся программа поддержки АПК, которая уже у нас принята, будет полностью выполняться в соответствии с теми обязательствами, которые Россия принимает на себя в рамках ВТО. Мы перенесли эту программу без всяких потерь, ее согласовали партнеры по ВТО.
Но это только поддержка, которая, по мнению ВТО, нарушает конкуренцию. Все что идет на развитие инфраструктуры, поддержку, не искажающую условия конкуренции - это можно применять несмотря на эти ограничения.
Квоты на импорт говядины и птицы будут действовать бессрочно, до тех пор, пока мы не решим их отменить. По свинине - другая ситуация, квота действует до 31 декабря 2019 года. Эти квоты определены с учетом внутреннего производства потребления. Но если будет необходимость, в соответствии со спросом, мы можем увеличить квоты, но уменьшить не можем.
- То есть внутренние потребности в свинине мы удовлетворим в 2020 году. А будет ли у нас возможность экспортировать?
- Можно удивляться, но сейчас много запросов на экспорт птицы из России. Как раз сельскохозяйственный комплекс от ВТО выиграет больше всего, Во-первых, сельскохозяйственный рынок в мире традиционно очень закрытый, и особенно он закрыты для нас, пока мы не члены ВТО. И речь не только о квотах на ввоз сельхозпродукции, которые для нас закрыты, но и ветеринарном и фитосанитарном регулировании, которое в ряде стран для российских товаров более жесткое. А участие в ВТО создает довольно неплохие предпосылки для расширения рынков сбыта, не с первого дня, конечно, но в перспективе, потому что мы создадим более лучшие условия, поскольку сейчас нет вообще никаких правовых рамок.
- Насколько в целом облегчится доступ нашей продукции на внешние рынки?
- Партнеры берут обязательства применять к нам нормы ВТО, сейчас такие обязательства есть только в части применения тарифов. В части нетарифного регулирования, где больше всего барьеров для доступа на внешние рынки, таких обязательств нет. И мы этими правами будем активно пользоваться. Потому что одна из задач нашего присоединения к ВТО - расширение возможности для экспорта российских товаров и услуг, поскольку. Один пример: экспорт нашей продукции металлургии в ЕС ограничен квотами, с даты присоединения эти квоты отменяются. И таких примеров много.
- Какие еще товары это затронет?
- Наиболее актуальны сейчас металлургия и химия. Но у нас много нарушений наших прав и интересов в других секторах - в услугах, в некоторых видах капиталовложений, в сфере интеллектуальной собственности, где наши права достаточно часто нарушается, и у нас нет эффективного инструмента защиты этих прав.
- А молочная продукция и сахар?
- Все, что касается импорта этой продукции из Белоруссии, Украины и других стран СНГ, с которыми у нас подписано новое соглашение о свободной торговле, там ситуация не изменится, потому что нет тарифов. У нас основной поставщик молочной группы из-за границы - это Белоруссия, и она, скорее всего, лидером и останется. Импортные пошлины на молочную продукцию у нас снижаются очень незначительно, поэтому серьезного перекоса не произойдет, структура торговли останется такой же. И дешевых французских сыров, по прежнему, не будет.
Что касается сахара, то у нас остается та же формула, которая действует сейчас - пошлина на сахар-сырец будет зависеть от биржевой цены. У нас есть обязательства в 2012 году принять меры по либерализации сахарного режима, но параметры этой либерализации не записаны. Это произошло потому, что переговоры по сахару закончились в 2006 году и на тот момент считалось, что к 2012 году ситуация в сахарной отрасли стабилизируется, произойдут определенные изменения и мы сможем говорить о какой-то либерализации.
- Когда закончится переходный период, в течение которого мы можем применять запрещенные ВТО методы - предоставление преференциальных импортных тарифов на ввоз комплектующих для автопромсборки и требования по закупке узлов и комплектующих на внутреннем рынке?
- С 1 июля 2018 года мы эти меры должны будем отменить. Но будут введены иные меры поддержки, которые должны соответствовать нормам ВТО. И мы сможем те соглашения с автоконцернами, которые не будут меняться, довести до завершения, тем более, что у соглашений сроки действия обозначены.
- Получается, что до этого времени они успеют здесь, в соответствии с требованиями соглашений по автопромсборке, построить заводы по производству запчастей и необходимости завозить их из-за границы не будет.
- Совершенно верно. К 2016 году все требования по инвестициям автопроизводители уже осуществят, и будет не выгодно закрывать только что созданные производства.
- На переговорах еще шла речь о некоторых преференциях ЕС по ввозу автокомпонентов из-за рубежа. На чем в итоге остановились?
- Это будет двусторонняя договоренность, но она будет применяться на принципах наибольшего благоприятствования, и ей, фактически, будут пользоваться и все другие страны. Ее смысл в том, что если будет падение ввоза комплектующих относительно 2010 года, то будут снижены импортные тарифы.
- А что касается пошлин на импортные автомобили и авиатехнику?
- С даты присоединения мы вернем пошлину на уровень 25% на новые автомобили и она будет действовать в течение 3 лет с даты присоединения. Начиная с 4 года до 7 года - она будет снижаться с 25% до 15% примерно равными долями. Мы считаем, что это достаточно высокий барьер, чтобы отечественная промышленность, которая представлена сейчас не только чисто российскими компаниями, была эффективной. На подержанные автомобили старше 7 лет остаются запретительные пошлины, на автомобили между 3 и 7 годами пошлины снижаются до уровня 20% тоже за 7 лет.
Также предусмотрено снижение на широкофузеляжные самолеты с 20% до 7,5% за 4 года и на узкофузеляжные - с 20 до 12% в течение 7 лет.
В то же время, мы сохраним ту же формулу, которая сейчас применяется по экспортным пошлинам по нефти и нефепродуктам и 30% на газ.
- На какой-то срок?
- Нет, навсегда, пока сами не захотим отменить.
- Вы являетесь главой общей переговорной делегации стран Таможенного союза, и заявляли, что задача состоит в том, чтобы максимально быстро и на хороших условиях присоединились Казахстан, и Белоруссия.
- Наш переговорный ресурс сейчас освободится и мы, конечно, будем им помогать и дальше. Когда все присоединятся к ВТО, наш ТС приобретет такие формы, которые позволят рассчитывать на международно-правовое признание. Это сложный путь, а его начало - это присоединение трех стран к ВТО.
- То есть Таможенному союзу можно рассчитывать на статус, аналогичный ЕС?
- Да, но ЕС к этому шел 50 лет. Я не думаю, что нам понадобится так много времени.
Кроме того, поскольку мы уже этот процесс завершаем, и наш ТС тщательнейшим образом описан в документах нашего присоединения, то если будет присоединяться Киргизия или другие страны-члены ВТО, то никаких помех не будет. Сколько потребуется времени Белоруссии на присоединение к ВТО сказать сложно, но в своих переговорах они избрали нашу позицию, то есть те условия, на которых присоединилась Россия. Пока доклада рабочей группы нет, но в ближайшее время может появиться.
- Что нового можно ожидать после присоединения к ВТО относительно правил фитосанитарного и ветеринарного контроля?
- Базовое правило заключается в том, что эти меры должны быть направлены на защиту здоровья, безопасности граждан, животных растений, должны быть основаны на международных стандартах. Если Россия будет полагать, что эти стандарты ей не подходят по каким-то причинам, то она должна научное обоснование. Принципиального изменения не будет, кроме повышения транспарентности и предсказуемости работы этих систем. И это будет только польза для бизнеса.
- Если нам потребуется в дальнейшем изменение законодательства в той или иной сфере, какие будут согласования?
- Это внутренний процесс, мы можем его начинать и заканчивать когда хотим, но важно чтобы окончательный продукт соответствовал нашим обязательствам по ВТО.
- Если через какое-то время в экономике сложится такая ситуация, что возникнет необходимость выйти за рамки обязательств ВТО, как это можно сделать? И через какой срок можно будет пересмотреть обязательства?
- Есть процедура пересмотра и тарифов и обязательств в сфере услуг, но это не значит, что вы можете пересмотреть все, но точечные вещи, вполне возможно. Для этого есть механизм, это возможно.
Некоторые страны выполняют требования не дословно, но на это никто не обращает внимание, потому, что никакого ущерба партнерам это не несет. Но есть иные примеры, где невыполнение обязательств сопровождается нанесением ущерба и карается через систему принуждения исполнения обязательств, действующую в ВТО. Арбитраж или суд ВТО - это важнейший элемент системы принуждения. Для нас в торговой сфере - это будет новелла и нам придется готовиться к судебным процедурам. Это нормальные вещи.
- Когда может быть отменена поправка Джексона-Вэника?
- Насколько мы знаем, это активно обсуждается в Вашингтоне. ВТО будет подталкивать конгресс США к принятию этого решения, в противном случае нормы ВТО между Россией и США применяться не будут, и американский бизнес будет нести потери. Есть примерно полгода, чтобы отменить поправку.
- Каков механизм подтверждения перед ВТО того факта, что Россия исполняет принятые на себя обязательства?
- Есть обзоры торговой политики, которые будут проводиться в отношении России раз в 2-3 года, мы будем сообщать в этих обзорах, какие изменения проведены в законодательстве, какие меры приняты, какие отменены. Есть механизм нотификации - информации о том, что мы делаем в отдельных секторах, регулируемых ВТО, а мы будем получать информацию о том, что делают партнеры. И эта прозрачная система позволяет держать ее на плаву, поскольку каждый знает, кто как себя ведет.
Здесь при ВТО будет работать наш представитель, которого назначит правительство.
- А чем вы, потративший на эти переговоры многие годы, будете заниматься после окончания истории с ВТО?
- Пока процесс не завершен, вся команда должна его довести до конца. Следующим этапом у нас будут переговоры по ОЭСР. Кроме того, нам предстоит провести переговоры гармонизации наших тарифных обязательств с Казахстаном в рамках ВТО, помочь Белоруссии в переговорах. У нас есть ряд проектов в ТС, мы ведем переговоры с Европейской ассоциацией свободной торговли, с Новой Зеландией, учитывая, что в следующем году мы председательствуем в АТЭС, нам нужно провести несколько раундов. Мы должны начать переговоры по соглашению в рамках СНГ торговле услугами. Это большой, видимо, многолетний процесс, потому что это сложнее чем товары, поэтому никто без работы не останется.
