Константин Богданов
Дело о гибели двадцати человек на подводной лодке К-152 "Нерпа" развалилось в суде. Присяжные вынесли сенсационный вердикт: они полностью отвергли формулировку обвинения и объявили бездоказательным факт инкриминируемого деяния.
8 ноября 2008 года в отсеке "Нерпы" сработала лодочная система объемного химического пожаротушения – система ЛОХ, как ее кратко называют на флоте. В результате погибло 20 человек.
Система ЛОХ очень эффективна при тушении объемных пожаров в сложных условиях. После включения в отсек подается фреон, который просто вытесняет оттуда весь кислород и горение прекращается за десятки секунд.
Согласно выводам госкомиссии, технических сбоев в ЛОХе не выявлено. В переводе на русский язык: газ запустил в отсек человек, намеренно или по неосторожности. На скамью подсудимых попали командир лодки капитан 1-го ранга Дмитрий Лаврентьев и трюмный машинист старшина Дмитрий Гробов.
Старшина Гробов стал главным героем этой истории, и отнюдь не из-за фамилии, тут же попавшей на язык журналистам. По версии следствия, именно Гробов по неосторожности включил подачу фреона в отсек с людьми.
Ситуация вроде бы до боли знакома всем, кто имел хоть какое-то отношение к отечественным вооруженным силам. Типовое военнослужащее туловище по недосмотру залезло своими кривыми руками, куда не надо. В результате – ЧП с "двухсотыми", как в нашей любящей эвфемизмы армии именуют человеческие жертвы. А командир лодки тоже виноват: не организовал, как надо, и не обеспечил, что положено.
Картинка простая и понятная, как мычание, – бери да штампуй решение суда. Однако по мере разбирательства ее связь с реальным происшествием на "Нерпе" становилась все сомнительнее и сомнительнее.
Вот старшина Гробов – признавался, признавался, а потом возьми да и откажись от признаний. Дескать, сделаны они под давлением следствия, и ничего он такого на ЛОХе не нажимал.
А параллельно стали проясняться и вовсе замечательные вещи. Как сообщил главный инженер Амурского судостроительного завода Александр Меринов, состав газовой смеси в ЛОХе был нештатный: 2/3 в ней составлял тетрахлорэтилен. При подаче фреона человек вполне мог выжить, задержав дыхание и выйдя из отсека – фреон опасен только тем, что выжимает из объема кислород, но сам по себе мгновенного тяжелого отравления не вызывает.
А вот единожды вдохнув ядовитого тетрахлорэтилена, человек сразу терял сознание, и спастись из отсека уже не мог. Равно как не мог и включиться в портативный дыхательный аппарат.
В чем же тут дело? Тонна фреона-114 – штатного реагента системы ЛОХ – стоит около миллиона рублей. А тонна тетрахлорэтилена – раз в пять-шесть меньше. По оценкам бывшего главного врача-физиолога Тихоокеанского флота Якова Агапова, на такой подмене закупающая сторона могла сэкономить до 5,5 млн. рублей. В деле подводника Гробова появляется неожиданная глубина, не правда ли?
Присяжные, по-видимому, тоже решили, что не все так просто в этом деле. По правилам, они должны последовательно ответить на четыре вопроса:
• доказано ли событие преступления?
• доказано ли участие в преступлении обвиняемого?
• виновен ли подсудимый?
• заслуживает ли он снисхождения?
На первый же вопрос присяжные дали ответ "нет", чем оборвали всю дальнейшую процедуру. Прокуратура возмутилась: с ее точки зрения, вынесен абсурдный вердикт, отрицающий сам факт ЧП на лодке.
Защита, наоборот, согласна с выводами присяжных, и указывает на то, что юридические тонкости обвинительного заключения не позволили бы трактовать факт события (преступления) в отрыве от личности обвиняемых. А, следовательно, все дело о гибели людей на "Нерпе" нужно перестраивать заново.
В свое время сталинский нарком путей сообщения Лазарь Каганович сказал: "У каждой аварии есть имя и фамилия". Этот принцип стал универсальным. Слово "стрелочник" тут прозвучит очень к месту.
И найти старшину Гробова, ответственного сразу за все, сравнительно нетрудно. Потому как людей в России много. А за тетрахлорэтилен деньги плачены.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
