Андрей Федяшин, политический обозреватель РИА Новости.
Очень неприятно, когда твое премьерство связывают исключительно с каким-либо скандалом, но если это случается, то ничего уже не поделаешь. С британским премьером-консерватором Дэвидом Кэмероном как раз такой случай. Теперь к нему навсегда прилипнет: глава британского кабинета времен грандиозной грязи вокруг News оf the World и медиа-империи Руперта Мердока. Как клеймо.
И, вполне возможно, ничем иным премьер-министру Кэмерону уже не прославиться. Если, конечно, он к вечеру 21 июля не изобретет способа немедленно урегулировать долговые проблемы в ЕС, справиться с кризисом евро, всеми финансовыми бедами мира и даже глобальным потеплением. Но это ему вряд ли удастся.
Не тех взял на работу
Еще обиднее входить в историю с такой "меткой" всего через год с небольшим после получения премьерского кресла (12 мая 2010-го). Столько неосуществленных планов.
Собственно, с Кэмероном произошло то, что в далекие советские времена назвали бы утратой политической бдительности и кадровой слепотой.
Дэвид всю первую половину дня 20 июля отбивался в палате общин от оппозиции во время экстренных дебатов по "делу Мердока" (спикеру даже пришлось отложить начало летних парламентских каникул, чтобы дать премьеру и депутатам возможность высказаться). В итоге же, как часто случается в британском парламенте, все остались при своих. Прежде всего – своих мнениях. Кэмерон не убедил оппозицию своими ответами, а оппозиция не так чтобы и достала его своими вопросами.
Все-таки кто бы и что бы ни говорил и ни требовал, это не было "отставочным" случаем в чистом виде, хотя некоторые горячие головы и настаивали на уходе премьера. Но это уже был бы явный перебор. Никаких норм и законов сам Кэмерон и в самом деле не нарушал. То, что он взял на работу на Даунинг-Стрит, 10 советником и директором по связям с прессой бывшего главного редактора News of the World Энди Коулсона (тот ушел с поста только в январе), регулярно встречался с самим Мердоком, с руководителями его конгломерата, – не есть нарушение законов.
Кэмерон сказал, что если ему лгали нанятые им на работу, то пусть за это они ответят по суду. Так, вполне вероятно, и будет.
По всему делу уже задержано почти 10 человек, ушли в отставку шеф Скотленд-Ярда и один из его заместителей, есть одна смерть при не до конца выясненных обстоятельствах (но, как утверждает полиция, ничего подозрительного). Уже идут парламентские слушания на уровне комитетов и назначено еще одно, публичное, расследование под руководством очень известного и опытного британского юриста, лорда-судьи Левесона. Оно стартует через несколько недель и закончится только через год.
Чем поможет комиссия
"Комиссия Левесона" должна всесторонне изучить культуру, практику и этику взаимоотношений между прессой, политиками и полицией. И дать рекомендации по разным аспектам их деятельности, включая возможную коррекцию правил законодательного регулирования СМИ, практики связей между СМИ и властными структурами. Возможно, и ввести дополнительные этические нормы.
Сам премьер уже распорядился "взять на карандаш" контакты всех министров и высших представителей власти (включая и полицию) с журналистами и функционерами медиа-компаний. Теперь все обязаны регистрировать не только встречи, деловые и не совсем, но и подавать чуть ли не стенографический отчет о содержании бесед. Чтобы не повторилось то, что произошло с газетой Мердока.
Комиссия наделена полномочиями вызывать для дачи показаний под присягой кого угодно.
Трудно сказать, что из этого получится. Как говорят мудрые люди, чтобы потушить любой скандал (или загубить ненужную инициативу), лучше всего создать по ним комиссию.
Из всех расследований и вопросов по поводу того, кто и что знал и когда именно он узнал это, вероятно, выйдет какой-либо толк. Скажем, в виде дополнений к этическому кодексу поведения для СМИ.
Но главных причин случившегося комиссия устранить не в состоянии. А они глубже, чем она будет "копать". И абсолютно интернациональны. Смысл беды до примитивности прост: между тем, что отвечает интересам общественности, и тем, что сама эта общественность более всего склонна сделать предметом своих интересов, есть очень большая разница.
Первое все же идет на благо этой общественности, хотя иногда и очень часто как таковое ей не воспринимается. Второе, увы, чаще всего есть индикатор пристрастий толпы и ее весьма низких вкусов. Таблоиды Мердока и таблоиды вообще как раз такие интересы и обслуживают.
Это, вероятно, – неизбежное зло. Вопрос в масштабах его распространения, потому что спрашивать, чем все это кончится или когда, бессмысленно. Вопрос в том, почему надо идти за этим злом, а не пытаться оторвать от него как можно больше, скажем так, заблудших душ.
Некоторые английские газеты этим вопросом уже задались. По-своему. Издательская группа Mail, которая выпускает газету Daily Mail (чуть повыше уровнем, чем News of the World, но тоже таблоид), уже готовится заполнить образовавшуюся нишу выпуском собственного воскресного приложения по типу "умершего" мердоковского издания.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
