Законопроект о Федеральной контрактной системе, который должен прийти на смену 94-му закону о госзакупках и охватить весь цикл от планирования до оценки результата закупки уже проходит обсуждение в Минэкономразвития РФ. Ожидается, что в ближайшие дни министерство по всем разделам законопроекта будет иметь консолидированную точку зрения, и к середине месяца документ будет вынесен на суд общественности. О принципиальных отличиях нового документа от действующего законодательства, о вводимых им понятиях и свежих идеях заместитель министра экономического развития РФ Алексей Лихачев рассказал корреспонденту РИА Новости Марине Градовой.
- Алексей Евгеньевич, расскажите об основной идеологии законопроект о Федеральной контрактной системе?
- Законопроект предусматривает три основных новации. Первое – это введение и регламентного, и информационного обеспечения этапов прогнозирования и планирования госзакупки. И в долгосрочной, и в среднесрочной, и в годовой перспективе мы должны иметь планы, детализация которых увеличивается от прогнозного плана к годовому. Эти планы будут публичными, но из годового плана на сайт zakupki.gov.ru могут переноситься конкретные лоты, конкретные заказы. Параллельно мы решаем задачи, поставленные президентом относительно инновационной, сложной, технической продукции, особенно ее планирования, есть поручение по экологическим параметрам, которое также на этапе планирования будет учитываться. Думаю, общественности, в том числе блоггерам, будет более широкое поле деятельности, не только с точки зрения конкретного заказа, который уже размещен, а может быть реализован, а с точки зрения планового подхода и выявления всех тех казусов, которые вольно или невольно допускают наши заказчики.
- В своем предыдущем интервью вы говорили о необходимости более гибкого подхода к способам размещения заказов, реализован ли этот подход в документе? Какие формы размещения заказов будут доступны госучреждениям?
- Вторая новация как раз и связана со способами размещения. В законопроекте мы расширяем количество процедур, а заказчик имеет право выбора процедуры в рамках своих задач. Сейчас прорабатываются такие формы, как открытый электронный аукцион, электронный аукцион с предварительными требованиями, открытый и закрытый одноэтапный конкурс, двухэтапный конкурс, конкурентные переговоры (они, на мой взгляд, важны), размещение у единственного поставщика. Сейчас предмет подстройки – уровень свободы заказчика и степень его персональной ответственности.
- То есть, основная идея ФАС о необходимости минимизации процедур и максимальном использовании электронных аукционов осталась без внимания?
- Наше расхождения в следующем: мы не считаем, что электронный аукцион в современном мире является главным средством борьбы за качество, эффективное использование средств и борьбы с злоупотреблениями. Не умаляя их роль и оставляя в инструментарии, мы говорим о более эффективном использовании других методов. Я понимаю, чего боится ФАС – потери контроля процедур по определенным параметрам, который всегда прост. Но нельзя все отпараметрировать, если мы хотим обеспечить качество и эффективность. Мы за развитие электронных методов торговли, но нельзя их сводить только к обратным аукционам. Речь идет и о запросе котировок, покупках через популярные интернет магазины, которые получат специальную аккредитацию. Все это мы пытаемся в законе прописать, поскольку удаленная торговля – это завтрашний день.
- Какие будут ограничения на использование тех или иных форм размещения заказа?
- Я думаю, останется перечень продукции, которая размещается только на электронных аукционах, это нужно, чтобы не ломать законодательство. Очевидно, будут запреты на использование тех или иных процедур для тех или иных закупок. Например, если речь идет о закупке автотранспорта, естественно, там нельзя проводить конкурентные переговоры, но это может быть электронный аукцион с предквалификацией. Остальное, скорее всего, будет отдано на обоснованный выбор заказчика.
- Не усложнит ли новый закон контроль за закупками государства?
- Идея, что рынок расставит все по своим местам, наверное, уже не может править миром. Так устроен рынок, что он склонен к монополизму, к тому, чтобы не всегда правильными путями идти к достойной цели, поэтому роль государственного регулирования в этой части важна. Сейчас 94-й закон четко сконцентрирован на процедуре размещения, на соблюдении всех регламентных норм размещения заказа и на обратных электронных аукционах (на понижение цены) как на главном элементе борьбы со всеми негативными проявлениями.
Поэтому третья новация законопроекта о ФКС - это смещение центра тяжести закона в плане ответственности и подконтрольности в сторону обоснованности, качества и результата закупки. Мы хотим, чтобы аудит результата стал важной и серьезной процедурой, демонстрирующей, как соотносятся эти результаты с планами и государственными нуждами. Получается замкнутый цикл, где заказчик с одной стороны получает дополнительные рычаги и инструменты (и выбор процедуры и планирование), где он получает методическую помощь на сегодня отсутствующую.
- Потребуют ли эти новшества каких-то структурных или кадровых изменений в ведомствах и госучреждениях?
- Да, нужна будет некая структуризация внутри ведомств, без привлечения дополнительных ставок и ресурсов, в рамках существующих полномочий сотрудников, занимающихся госзакупками. Законопроект дает возможность по серьезным долгосрочным заказам осуществлять постоянный мониторинг, вводится понятие «контрактного офицера», обладающего не только персональной ответственностью за исполнение контракта, но возможностью на разных этапах контролировать процесс и вносить при необходимости предложения по более эффективному управлению контрактом.
- Кто будет этим «контрактным офицером»?
- Я думаю, это не должность в штатном расписании, а дополнительный функционал для руководителей разных уровней в зависимости от важности контракта. Все это потребует дополнительных организационных шагов и с точки зрения информационной системы, и с точки зрения распределения функций – кто будет осуществлять методологию работы, кто будет вести ценовые центры. Но эти моменты, скорее всего, определит не закон, а правительство.
- Что такое ценовые центры и чем они будут заниматься?
- Одна точка зрения – это несколько организаций, которые, пройдя конкурс, будут работать по аутсорсингу, вторая – это должна быть организация, созданная при Минэкономразвития или при Росстате и имеющая возможность выдавать справки, а не только проводить общий анализ рынков. Центр обладает всей статистикой и ведет всю базу. Сейчас это большая проблема! Более того, центры смогут анализировать мировые рынки, давать сравнительную характеристику, делать анализ таможенно-тарифной статистики по контрактам и ценам. В законодательстве есть норма, согласно которой заказчик должен обосновать цену контракта опираясь, как минимум, на два открытых источника. Теперь мы определяем, что первый открытый источник – это ценовой центр. Но мы не «вешаем» на него 100-процентную ответственность за формирование цены. Цена определяется условиями контракта.
- Не отражена ли в готовящемся законопроекте идея единого ведомства по госзакупкам?
- Мы не считаем необходимым менять существующий функционал ведомств, имея в виду Минфин, ФАС, Минэкономразвития, в то же время явно не хватает органа, проводящего содержательный аудит всей контрактной деятельности заказчика, включая планирование, надзор на этапе реализации, и самое главное, оценка соответствия результатов контракта первоначально заявленным государственным нуждам. Нужно реализовывать и другие важные задачи: методическую поддержку заказчиков, создание базы типовых контрактов, мониторинг рынков для определения адекватной начальной цены контрактов.
Кроме того, у нас в рамках ЕЭП поэтапно открывается рынок для казахов и белорусов, мы должны с ними унифицировать и информационные ресурсы, и правила игры (уже подписано соглашение, фактически распространяющее 94-й закон в Белоруссии и Казахстане, но оно требует поправок). Казахстан делает попытки, там действуют электронные площадки. А нам необходимо будет передать свой опыт Белоруссии, где существует «госплан». Они за последние три месяца пытались провести девять электронных аукционов, восемь из которых не состоялись.
- На ваш взгляд, белорусские и казахстанские поставщики могут быть более конкурентоспособными по сравнению с российскими?
- В некоторых сферах да! Например, белорусская продукция сельского хозяйства реально лучше и дешевле, и, как ни странно, продукция легпрома (текстиль и обувь). Казахи, скорее, нас боятся, поскольку эта страна тоже в основном ориентированная на сырье, на переработку.
- Многие бюджетные учреждения недовольны нормой 94-го закона, регламентирующей срочные и недорогие покупки. В каком виде в законопроекте о ФКС будет прописана эта норма?
- Действительно, закон критиковали за то, что медики не успевали вовремя какую-то вакцину закупить, или марлевые повязки во время эпидемий. Мы планируем оставить в законе свободу на небольшие закупки. Но 100 тысяч рублей в квартал (действует сейчас) – сумма критикуемая, поскольку она взялась из инструкции Центробанка по расчетам наличными между юрлицами, и эта сумма не меняется уже лет пять несмотря на инфляцию. Сейчас этими правилами пользуется и министерство с миллиардными оборотами, и детский садик. Мы предлагаем, что бы в рамках какой-то определенной суммы, а лучше в рамках какого-то процента от суммы годовых закупок, с выполнением определенных процедур должна быть возможность провести срочную закупку. Эта норма должна быть увязана с объемами закупок у конкретного заказчика.
- Будут ли какие-то изменения в процедуре отбора и в самой работе электронных площадок, проводящих торги для нужд государства?
- Да, там накопилось много «болячек». Несколько лет назад все это решалось, к сожалению, на эмоциях. Я не видел четкого обоснования, почему отобрано пять площадок, и тем более, объяснений, за что они получают такой бонус, как размещение гарантийного взноса на своих счета в течение нескольких месяцев. Деньги нужно забрать, и те 5% обеспечения, которые они вертят на своих счетах, нужно перечислять в Казначейство. Оппоненты говорят, что если забрать у них эти деньги, они разорятся. Ни разу об этом не слышал! Напротив, потенциальные участники готовы сами платить, чтобы встроиться в этот механизм.
Не исключено, что будем расширять количество площадок, возможно, по федеральным округам, по специализациям, по опыту работы. Пять было принято в порядке эксперимента. Теперь пришло время посмотреть, много это или мало.
- Не планируется ли пересмотреть сумму обеспечения заявки на конкурсе?
- Думаю, здесь нельзя обременять больше, потому что это в чистом виде вытаскивание живых денег из оборота. Но ее нужно сохранить для дисциплины участников.
