Андрей Федяшин, политический обозреватель РИА Новости.
Так испортить президенту настроение и перспективы переизбраться на второй срок может только другой президент. Во Франции как раз такой случай. Президент Франции Николя Саркози получил еще 14 мая чудесный подарок в виде ареста в Нью-Йорке Доминика Стросс-Кана, теперь уже бывшего главного своего противника-социалиста на грядущих выборах 2012-го года.
Но почти ровно через месяц Саркози настиг второй том мемуаров бывшего французского президента Жака Ширака "Le Temps Presidentiel, memoires II", или "Президентское время, мемуары, часть II". Они выходят на этой неделе, хотя ключевые их тезисы уже публикуются в СМИ.
"Ненадежен", слишком правый и проамериканский
Если сделать скидку на сомнительную объективность любых политических воспоминаний, и даже если лишь половина из того, что говорит Ширак о своем бывшем протеже, правда, то все равно, как выражался Швейк, хватит позора на всю жизнь. Мало кто хотел бы услышать о себе такое, да еще за 10 месяцев до президентских выборов (они назначены на 22 апреля 2012-го).
По Шираку, Саркози есть нечто вроде испорченного, неблагодарного и заносчивого выскочки. Конечно, с кое-какими талантами (энергичный, умело манипулирующий СМИ, хороший тактик), но без совести. Он "нервный, импульсивный, кипящий честолюбием, не сомневающийся ни в чем, особенно в собственных поступках" человек.
Когда такое пишут, обычно имеют в виду, что обладатель подобных качеств готов на все, лишь бы выбраться в верха. Пятый президент Пятой республики (1995-2007 годы) утверждает что шестой президент и его преемник (Саркози, правит с 2007-го) "ненадежен", слишком "правый", слишком проамериканский, готов всех и вся сталкивать лбами, ссорить и антагонизировать.
Особую пикантность всему этому придает то, что Николя Саркози когда-то считался чуть ли не приемным сыном Жака Ширака и даже одно время ухаживал за его дочерью Клод. Именно Ширак обласкал его, приблизил и открыл двери в большую политику. И в свою семью.
Французские газеты приписывают жене Ширака Бернадет знаменитую фразу. Когда она узнала, что Саркози собирается баллотироваться в президенты, то якобы воскликнула: "Боже правый, ведь этот человек видел нас в ночных рубашках!".
А президент-то – из понаехавших!
Но, пожалуй, самое страшное обвинение – что Саркози в политике ведет себя "не по-французски". Маленький Сарко и так очень болезненно реагирует на все намеки на свое происхождение. Как все выходцы из "приезжих", он всегда старался быть французее французов: обычное дело – из иммигрантов часто получаются самые яростные националисты.
Пару лет назад Сарко даже затеял во Франции дебаты по "национальной идентичности", чтобы выявить все самое французское, национальное, традиционное, укрепить, возвысить, расширить, углубить… Французов это сначала забавляло, а потом надоело – кто учит-то?
По большому счету, тут нет ничего страшного. Николя́ Поль Стефа́н Саркози́ де На̀дь-Бо́ча действительно сын иммигранта из Венгрии, но родился уже в Париже. Отец венгр, а мать еврейка, дочь известного парижского врача. Французов, с их богатым колониальным прошлым, такое не особо впечатляет: почти у каждого третьего кровь с большими примесями.
Но в мемуарах Ширака виден очень яркий предвыборный намек: кого же ты собираешься выбирать, Франция? Да еще во второй раз.
Саркози уже давно обвиняют в том, что язык у него не совсем соответствует президентскому уровню, слишком уж в нем много "от простолюдина". Да и в падежах и склонениях он отнюдь не соблюдает установленных норм. Но это можно сказать почти о каждом втором политике. И не только во Франции – везде.
Не без личных обид
Кое-кто во Франции не прочь спросить Ширака: а что же он ждал долгие 16 лет? 16 лет назад Ширак и Саркози рассорились, когда на выборах 1995-го года Саркози вдруг поддержал не Ширака (который все равно победил), а его главного противника Эдуарда Балладюра.
Почему победитель сделал Саркози министром, если тот такой отрицательный тип?
Тут у самого Ширака в объяснениях туман и путаница: Саркози был популярен, действительно талантлив; как бывший президент, Ширак не считал верным открыто критиковать преемника, и так далее. Так неуверенно, отводя глаза в сторону, обычно изъясняются механики в гаражах, когда их спрашивают, почему они "чинили" не то, что надо, и заменяли не то, что испортилось.
На фоне Саркози особенно удивительно в книге выглядят характеристики, данные его главному противнику, нынешнему лидеру социалистов Франсуа Олланду. Он у Ширака назван "настоящим государственным деятелем".
Тут уж даже не подтекст, тут мало прикрытый призыв поворотиться лицом к главному сопернику Саркози. Слышать такое от правого президента, убежденного голлиста Ширака о лидере другой партии, извечном оппоненте французских правых, о социалисте, да еще в период разворачивающейся предвыборной кампании, просто поразительно.
Обида на Саркози явно усугубляется предстоящим Жаку Шираку в сентябре судебным процессом. Его обвиняют в том, что, будучи еще мэром Парижа в 1990-х, он использовал государственные средства, чтобы финансировать свои политические цели. Давал места в мэрии подставным лицам или дальним родственникам. А полученные деньги клал в карман. Ширак намекает на то, что именно Саркози был одним из инициаторов "судебных козней" против него. Елисейский дворец, ясное дело, все отрицает.
К Шираку очень многие французы прислушаются. Он сейчас один из самых популярных бывших президентов Франции. У Саркози же популярность упала ниже некуда – менее 30 процентов.
Все еще, конечно, может исправиться. Страна постепенно выбирается из экономического кризиса. И очень многое будет зависеть от того, как пойдет процесс над Домиником Стросс-Каном, который начнется в Нью-Йорке 18 июля.
Защита Стросс-Кана и он сам обвинения в изнасиловании горничной в нью-йоркском отеле отрицают. Если Стросс-Кана оправдают, что вполне возможно, то тут уж Саркози придется плохо. Во Франции многие считают, что в деле не все чисто: либо американцы подставили 62-летнего Доминика, либо тут не обошлось без Сарко. Так что все еще может повернуться в совершенно неожиданную сторону.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
