Британский актер Рэйф Файнс одинаково блистательно справился с ролью красавца Онегина и чудовищного лорда Волан-де-Морта, был номинирован на "Оскар" за "Список Шиндлера" и "Английского пациента", а теперь всерьез взялся за режиссуру: его экранизация шекспировского "Кориолана" отметилась на последнем Берлинале и вскоре выйдет в прокат в России. Приехав в Иваново, чтобы судить фестиваль "Зеркало", Файнс рассказал РИА Новости о трагедии зла, экранизациях и пухе от одуванчиков. Беседовал Алексей Логунов.
- Почему вы выбрали именно эту пьесу Уильяма Шекспира?
- Трагедия о Кориолане - пожалуй, самое провокационное и политизированное из всех произведений Уильяма Шекспира. Пьеса крайне мрачная — и актуальная во все времена. Шекспир здесь подчеркивает постоянный разлад между обществом и политикой. Для меня это — чистейшая из трагедий Шекспира, четко показывающая деградацию человека.
- Русскую литературу не думали экранизировать?
- Несколько лет назад у меня была мечта: снять фильм по мотивам романа "Идиот". Когда работаешь с классикой, важно не следовать дословно книге, не привязываться к оригиналу, но трактовать его свободно, создавать произведение заново. Важно ощущать, что фильм — плод твоего собственного творчества, а не скучная иллюстрация книги. То есть, режиссеру следует взять из романа Достоевского самое главное — и переосмыслить по-своему. В его вещах подняты самые глубокие нравственные вопросы, а все персонажи, даже злодеи вроде Свидригайлова, полны глубочайшего трагизма. Сочувствие, которое Достоевский испытывает к тем, кто несет это проклятие, печать зла, передается читателю.
- Вы председательствовали в жюри кинофестиваля "Зеркало" имени Тарковского в Иваново. Помните ли, как впервые увидели фильм Тарковского?
- Первый фильм Тарковского, который я посмотрел, назывался "Андрей Рублев". И я был до глубины тронут, когда досмотрел его до конца.
- Известно, что Тарковский изменил язык кино, стал для мирового кинематографа ключевой фигурой. Что фильмы Тарковского означают лично для вас?
- Лично для меня его фильмы – кинопоэмы. Он тиграет со звуком и изображением так необычно, что, кажетя, проникает прямо в душу — во всяком случае, в мою. Тарковский с безукоризненной точностью находит кадры, которые задевают коллективное бессознательное — а может быть, даже сознание. Мощь его зрительных образов завораживает. У каких-то других мастеров это могло бы выглядеть надуманно, но у Тарковского все идет от сердца, изнутри, поэтому и проникает прямиком в сердце зрителя. Кроме того, этот режиссер обладал огромным мужеством, не боялся браться за обсуждение масштабных идей; глобальных жизненных и духовных проблем, глубоких, сугубо экзистенциальных вопросов. Но делал он это легко, почти незаметными касаниями.
- Легко ли вам дается судейство?
- Судьей быть нелегко. Мне кажется, что нужно какое-то время после просмотра фильма, чтобы внутри тебя вызрела трезвая оценка, сложилось внятное мнение. Сразу переварить и осознать увиденное сложно.
- Что вас удивило на фестивале, в России?
- Я заметил, что все, особенно Павел Лунгин и Андрей Кончаловский, говорили о важности авторского кино. В самом фестивале чувствуется добрая воля и мощная энергетика, а также огромный энтузиазм по отношению к кино. В Россию я приезжаю уже не в первый раз — и постепенно русская душа начинает мне открываться. Мне очень понравилась поездка по Волге (теплоход "Иван Кулибин" вез гостей фестиваля из Иваново в Юрьевец, на родину Тарковского – прим ред), меня поразила красота природы, смена пейзажей, береговых контуров - и пух от одуванчиков, который сплошным слоем покрывал воду, покуда хватало глаз.
