Тестирование школьников на наркотики с соблюдением анонимности факта болезни позволит изменить отношение общества к наркомании, которое пока воспринимает ее как "семейную тайну", считает замдиректора по научной работе НИИ психического здоровья Сибирского отделения РАМН, главный внештатный нарколог Томска, доктор медицинских наук Николай Бохан. О том, как нужно организовать тестирование, чтобы достичь максимального эффекта, профессор рассказал в интервью корреспонденту РИА Новости Элеоноре Черной.
Нажать на "красную кнопку"
- Николай Александрович, в настоящее время тестирование школьников активно обсуждается на уровне правительства, общественными организациями и возможными участниками этого процесса. Высказываются самые различные мнения – как за, так и против. У родителей и школьников возникает вполне логичный вопрос: что даст тестирование, и как оно будет проводиться. На ваш взгляд, что изменится, если тестирование все же будет введено на территории всей страны?
- Говорить о предполагаемом эффекте можно, опираясь на опыт регионов, где тестирование уже проводится. Данные разноречивые по ряду позиций. С одной стороны, создание атмосферы нетерпимости приводит к резкому снижению положительных проб на наркотики в старших курсах. С другой стороны, массовое обследование очень затратно, счет идет на десятки миллионов, а выявляемость низкая: скажем, обследованы пять тысяч, а выявлено 15 потребителей, при средней стоимости одного теста в 300 рублей. На деньги, потраченные на такое тестирование десятков тысяч учащихся, можно построить реабилитационный центр.
Наркомания стала серьезной угрозой национальной безопасности. С 2006 по 2008 год в Сибирском федеральном округе от передозировок наркотиками погибли 12 тысяч наркоманов. Мы не воюем, но каждые три года у нас вымирает целый городок. Многие радикально настроенные люди предлагают довольно простой рецепт: изымаем все наркотики, тем самым не даем наркоманам вовлекать в потребление новых людей (известно, что каждый наркоман вовлекает от 10 и более человек), лечим их. Через три-четрые года проблемы не будет. Способ простой, но утопический и нереальный к исполнению. Поэтому нужно идти другими дорогами.
С распространением наркотиков у нас борется наркоконтроль, а тестирование школьников должно стать одним из способов борьбы со спросом, своеобразной «красной кнопкой», на которую нужно нажать, чтобы получить взрыв. Под взрывом я понимаю коренной перелом и изменение отношения общества к наркомании - в частности, родители перестанут воспринимать ее как семейную тайну, а в сознании детей сформируется "сторожевой пункт" перед наркотиками. В результате будет снижены темпы прироста заболеваемости наркоманий. Это и есть ожидаемый результат.
- По мнению некоторых томских педагогов, многие родители школьников откажутся от тестирования детей. "Красная кнопка" может не сработать…
- Да, но в таком случае вся персональная ответственность за будущее ребенка в условиях наркоагрессии ляжет на плечи родителей... Я всегда сравниваю наркоманию с онкологией. Здесь не работает фраза: "Такое со мной никогда не случится". Поэтому врачи воспитывают в населении онкологическую настороженность, чтобы знали первые признаки заболевания, чтобы проверялись, и так далее. То же самое должно быть с наркоманией. Она может завладеть любым ребенком, даже из самой благополучной семьи. Родители, которые согласятся на тестирование своих детей, помогут воспитать в школьниках новые критерии социальной успешности: употреблять наркотики "немодно", "неприкольно". Хочешь быть успешным и богатым – будь свободен от наркотиков, тогда сможешь учиться и чего-то достичь.
Сейчас тенденция такая, что в наркоманию вовлекаются все больше детей из благополучных семей. Наркодилеры работают там, где есть деньги. К тому же, иногда у подростков возникает внутренний психологический и биологический спрос на прием веществ, изменяющих психическое состояние в связи с проблемами переходного возраста. Родители узнают о факте первой пробы и стараются это оставить в семье, не выносить сор из избы. Мол, мы уважаемые люди, семья на виду, дед воевал, отец - известный человек, а тут сын-наркоман. Нужно переломить такое отношение к проблеме.
Тестирование "в идеале"
- На ваш взгляд, какая работа должна предшествовать введению обязательного тестирования в школах? И как должно проходить само тестирование?
- Нужно создать сразу несколько платформ. Я сейчас говорю об идеальном варианте. Первая платформа – подготовка специалистов, которые бы замотивировали учащихся и убедили родителей. Это выпускники психологических факультетов, можно организовать для них дополнительные спецкурсы, и будет готова профессиональная "армия".
Следующий шаг – собственно работа с родителями. Специалисты объяснят им, что любой ребенок может попасть под влияние аддиктивной субкультуры. Объяснят "без лирики": расскажут, чем может обернуться отказ. И пусть родители дают информированное согласие либо письменно отказываются от тестирования. Это психологический ход, формирующий родительскую ответственность. Этот отказ они вспомнят, когда через год случайно узнают, что ребенок тайно колется.
Третья платформа – проработанная технология тестирования. На мой взгляд, этот процесс должен проходить в два этапа. Первый – психологическое тестирование, которое позволит выделить в каждом школьном классе группу риска. Тестирование не анонимное, иначе будет непонятно, кому помогать. По итогам обследования группы риска специалисты определят, кто может пострадать от наркомании. Второй шаг – собственно тестирование группы риска на факт употребления наркотиков. Наиболее бюджетный вариант (около 300 рублей) – тест-полоски для определения употребления наркотиков по моче. Есть способы определения по крови, слюне и даже волосу, но они дороже, некоторые стоят до одной тысячи долларов.
Тесты проведены, фамилии детей, которые употребляли наркотики, известны одному специалисту. Информация о факте употребления наркотиков остается только у врача-нарколога. Что делать дальше? Начинается работа психолога. Он выяснит психологический портрет каждого ребенка, причины и условия, которые предшествовали или способствуют употреблению наркотиков. У ребенка могут быть расстройства, которые приводят к нарушению адаптации, появлению психоэмоционального напряжения, которое подросток переносит как тягостное и субъективно непереносимое ощущение психологического дискомфорта. Так на медицинском языке можно назвать самочувствие несчастливого ребенка. Он самостоятельно пытается найти выход из этой ситуации, в том числе за счет использования психоактивных веществ. В моменты опьянения он чувствует, что все сможет, все решит. Всю эту ситуацию предпосылок наркотизации психолог облекает в формат медицинских проблем, "разбивает на кирпичики", и с этими кирпичиками начинает работать. Он повышает стрессоустойчивость ребенка, разрабатывает альтернативные варианты получения подростком наслаждения и удовольствия вместо наркотического кайфа. Это может быть спорт, например, и множество других креативных способов интеллектуальной, музыкальной, духовной и эстетической самореализации.
И вот здесь мы выходим к созданию наиболее важной организационной платформы эффективной профилактики - сети центров, где будет вестись вся эта работа. В идеале это должен быть реабилитационный холдинг, включающий сеть антистрессовых центров профилактики кризисных состояний на первом этапе, реабилитационных центров с отделениями детоксикации на втором этапе, немедицинских центров ресоциализации (загородные коммуны, общины, и другие) на третьем этапе.
- В Томске планируется открытие центра профилактики социальной дезадаптации, кризисных состояний и асоциального поведения молодежи на базе Сибирского государственного медицинского университета. Сможет ли он стать своеобразным стартом для развития подобной сети в регионе?
- Безусловно. Но надо учитывать, что нужен не один "супермаркет антистрессовых услуг", а множество ему подобных. Отделения центра должны быть открыты в каждой школе. Ребенок не будет ездить на другой конец города, чтобы обучиться стрессоустойчивости. Элементы этой сети должны быть максимально приближены к школам и месту проживания ребенка.
- По вашим данным, сколько процентов детей могут попасть в группу риска по итогам предлагаемого вами первого этапа тестирования?
- Специалисты опираются на следующую статистику, отражающую вариабельность феномена в популяции. Из 100% детей примерно 20% никогда не станут наркоманами в силу характера, воспитания, генетической устойчивости. Они могут попробовать покурить, нюхать легкие наркотики, но решат, что это не для них, перешагнут и пойдут дальше. Еще 60% – это дети, чья стрессоустойчивость в существенной степени зависит от внешних факторов риска, то есть если жизненные обстоятельства сложатся определенным и неблагоприятным образом, они могут попасть в группу риска. И, наконец, примерно 20% детей – это подростки, которые имеют высокие риски для развития аддиктивного сценария жизни. С этими группами риска и нужно работать. Задача тестирования – выявить психологически и биологически уязвимых и уберечь от первичного контакта с наркотиком.
- Как вы относитесь к предложению проводить биологическое тестирование в рамках обязательной диспансеризации?
- Такое тестирование не покажет реальной ситуации. Если использовать тест-полоски для определения наркотика по моче, то нужно помнить, что тест покажет наркотик, если подросток употреблял 2-3 недели назад, не больше. Да какой бы я ни был наркоман, перед диспансеризацией я не буду употреблять, и все обойдется. К тому же, сейчас в интернете уже можно купить "чистые" биологические жидкости, которые долго хранятся и не портятся. Если в рамках диспансеризации тестирование будет организовано по крови, то не каждый родитель согласится на это. Есть некие объективные опасения – массовость, шприцы, возможные заражения. Есть методы, которые определяют наркотик в организме после полгода его употребления, но они дороги для массового применения. Плюс, не исключено, что сбудутся опасения скептиков по поводу коррупционности такого тестирования.
Яблоко от яблони?
- Наравне с введением обязательного тестирования школьников предлагается применять генетическую экспертизу на предрасположенность к наркомании. Может ли это помочь в борьбе за снижение темпов прироста наркомании среди школьников?
- Вопрос об организации сети кабинетов медико-диагностического консультирования для определения выявления наследственной предрасположенности к наркомании очень важен и перспективен, но он неоднозначен с этической точки зрения. Дело в том, что это может указывать на выделение группы "биологически неполноценных" детей, обреченных жить со стигмой-отметкой о своей уязвимости.
Второй момент – какое бы ни было определение биологических предпосылок, нужно понимать, что это только лишь факторы риска возможного развития заболевания. И можно всю жизнь прожить с этой биологической предпосылкой и ни разу не попробовать даже курить. Это не объяснить всем и каждому, и родители и ученики боятся "черной метки" на всю жизнь.
И третий момент: насколько гарантировано хранение информации по детям, у которых есть предрасположенность к наркомании? Не секрет, что "сливаются" многие и многие очень защищенные базы данных. Кто будет заинтересован в такой базе? В первую очередь, наркодилеры, чтобы "обрабатывать" конкретных подростков.
- Какие существуют предпосылки к развитию наркомании в подростковом возрасте?
- Сам возраст подростка приходится на так называемый пубертатный криз, переходный период, он чувствителен к развитию аддикций, если при этом нет, прежде всего, родительского внимания. В 13-15 лет, а у некоторых и раньше, происходит определение собственного "я", становление полоролевой идентичности, формируется мировоззрение и социально-нравственные ориентиры. В это время мамам и папам важно быть рядом с детьми, показывать собственным примером, что нужно решать все проблемы, а не уходить от них. К сожалению, не во всех семьях есть родительская ответственность. Раньше душой и настроением ребенка занимались валеологи, психологи, сейчас их в школах почти нет.
Дети стали уязвимее перед аддиктивной субкультурой. В нее входят те, из чьих рук ребенок получает первый шприц – наркоманы, наркодилеры, криминальные элементы, психически больные лица. Уколоться предлагают всегда конкретные люди – наркоманы. Так заведено. Кроме того, молодежь сама формирует аддиктивную субкультуру мифами о том, что можно покурить, понюхать, а потом от всего этого убежать. Самое печальное в том, что один прием даже легкого наркотика дает человеку опыт измененного психического сознания. Аддиктивная среда становится умнее и агрессивнее с каждым годом. И именно это дает специалистам право настаивать на обязательном тестировании с соблюдением анонимности факта болезни для окружающих.
