Площадь лесных и торфяных пожаров на территории России вызывает тревогу. О том, почему горят леса в России, стоит ли запретить их посещение в пожароопасный период, как подготовились к встрече с огнем регионы и возможно ли повторение "горячего лета" в этом году, рассказал в эксклюзивном интервью РИА Новости первый заместитель министра РФ по чрезвычайным ситуациям Руслан Цаликов.
- Руслан Хаджисмелович, ситуация с природными пожарами в России в последнее время неутешительна...
- Действительно, к этому вопросу сегодня проявляется повышенное внимание, но, тем не менее, ситуация в европейской части значительно лучше той, что была в прошлом году. При этом хочу еще раз отметить: повторения прошлогодней ситуации не произойдет. Хуже ситуация в Сибири и на Дальнем Востоке. Причем она серьезно осложнилась за последние несколько дней, и было принято решение о применении федеральных сил. Сейчас авиация МЧС активно тушит пожары на Дальнем Востоке и в Сибири, а на Урале отработали и сняли напряжение.
- Каковы основные причины этих пожаров?
- Однозначно скажу, что это деятельность человека. Более 90% возгораний связаны с поджогом травы, с отжигом. А при ветре в условиях сухой теплой погоды огонь молниеносно распространяется на лесные массивы и появляется угроза для населенных пунктов, расположенных вблизи лесных массивов.
Меры, которые предпринимаются нами, подразделениями Рослесхоза, субъектами РФ, конечно, серьезные. Сформирована группировка сил, составлены планы пожаротушения, проведены очень масштабные мероприятия по защите населенных пунктов. На особом контроле находится опашка населенных пунктов.
Чтобы устранить причину пожаров, надо исключить виды деятельности, которые способствуют возникновению огня: разобраться с управляемыми палами, с планами отжига, потому что, к сожалению, действительность показывает, что именно эти действия приводят к лесным пожарам, а впоследствии и к пожарам в населенных пунктах.
- Расскажите подробнее об этих отжигах сухой травы. Кто их проводит?
- Пожалуй, предположу, что, в первую очередь, - сельхозпредприятия. Я не видел каких-либо нормативных документов, которые бы предписывали вести деятельность, связанную с отжигом травы.
Есть такое понятие – контролируемый пал. Если внимательно посмотреть на то, насколько он контролируемый, станет ясно, что контроль номинальный. Ну, выставили там одну пожарную машину, две цистерны поставили. Но мы не можем решать за природу: она может быть непредсказуема, например, поднимется ветер, и пойдет распространение огня. Поэтому особой разницы между контролируемым и неконтролируемым палом, на мой взгляд, не видно. Думаю, надо не разбираться в том, какие нормативные документы это предписывают, а просто прекратить эти действия – ввести запретительные меры.
- Какие, например?
- Мы провели конференцию "Уроки горячего лета 2010 года" с участием иностранных коллег, где заместитель руководителя пожарной охраны Германии сказал, что с 1 марта по 31 октября в стране запрещено разводить костры на природе. За исключением случаев, когда желающие отдохнуть специально обращаются в муниципалитет или лесничество и получают такое разрешение, дав гарантии, что костер будет потушен.
В случае если это не соблюдается, штраф за разведение костра, даже если он не привел к пожару, составляет 25 тысяч евро. Это, конечно, очень серьезная мера. Я считаю, что у нас в субъектах тоже необходимо определить ответственность за нарушением требований пожарной безопасности. А в пожароопасные времена вводить ограничения на посещение лесов.
Конечно, к этому надо привлечь общество - добровольцев, волонтеров. Должны быть, как мы их для себя называем, "зеленые патрули", которые будут в какой-то ненавязчивой форме подсказывать гражданам, как себя правильно вести в лесу.
- То есть ответственность за нарушение правил пожарной безопасности следует максимально ужесточить?
- Ну, во-первых, усиление ответственности идет все время, сейчас вносятся изменения в кодекс об административных правонарушениях, усиливается ответственность за соблюдение мер пожарной безопасности. Это вопрос очень непростой. Порой он вызывает нарекания: мол, штрафы обременительны. Первое, что хочется на это ответить: не нарушай - и не будет штрафов.
- Значит ли это, что людям просто запретят в определенные месяцы ходить в лес?
- Конечно, нет. Речь не идет о том, чтобы лишить кого-то права пользоваться матушкой-природой: это общее достояние. Речь о том, чтобы правильно вести себя на природе. Что-то надо запрещать, а что-то - ограничивать.
- А кто будет контролировать разжигание костров?
- Мы любим ругать себя, говорим, что у нас то Лесной кодекс неправильный, то еще что-то не так. Наверняка, недостатки можно найти в любом законе, но пожары происходят не только у нас. Горит Калифорния, горит Канада периодически, в прошлом году штат Колорадо горел. И наш Лесной кодекс, я вас уверяю, к этому никакого отношения не имел.
А кто будет контролировать? У нас за порядок в лесах отвечают субъекты РФ – это законодательно определено. Под эти полномочия выделяются соответствующие средства, вопрос их достаточности или недостаточности – это уже вопрос хозяйствования. Недостаточно – доказывай, что этого недостаточно, получай больше. Но вообще, все эти вопросы нормативно достаточно обустроены.
- Что вызывает у вас наибольшее недовольство, когда вы слушаете отчеты региональных властей на селекторных совещаниях?
- Конечно, выводит из себя искажение действительности. Но совершенно ясно, что "государственная машина" должна работать, опираясь на очевидные факты, очевидные данные. Искажения всегда приводят к неправильным решениям. Агентство лесного хозяйства опубликовало данные о том, что на Дальнем Востоке, в Сибири имеются случаи занижения реальных площадей лесных пожаров. Конечно, это очень плохо, это недопустимо, потому что предоставление неверных данных не позволяет правильно реагировать на ситуацию. Совершенно очевидно, что уже по тем масштабам, которые мы сегодня имеем в Якутии, надо было принимать решительные меры, что сегодня и делается.
- Как вообще прошла проверка готовности регионов к пожароопасному сезону? Какие недостатки были выявлены?
- Проверка была проведена во всех регионах России, но среди всех субъектов было выделено 16 с наибольшей степенью риска, которые проверялись межведомственными комиссиями. В комиссии входили представители всех федеральных органов исполнительной власти, которые в той или иной мере отвечают за безопасность населения. Проверялась готовность населенных пунктов, их паспортизация, готовность садовых товариществ и дачных кооперативов. Было выявлено очень много частных нарушений, а также несколько системных проблем. В течение двух недель регионы работали над их устранением в соответствии с предписаниями комиссий.
- Какие это были замечания, чего недоставало на местах?
- Например, не до конца была проведена опашка населенных пунктов, в недостаточной готовности были силы для борьбы с возможными пожарами, проверяющих не удовлетворяло качество техники, её количество. Но сама по себе проверка, её итоги говорят о более высокой, чем раньше готовности регионов.
Внимание, уделяемое этому вопросу, не означает, что все проблемы можно решить в одночасье. В течение 20 лет на обеспечение безопасности населения от пожаров выделялось – давайте назовем вещи своими именами – мизерное количество средств. В 2002 году мы объединились с противопожарной службой. На 30 тысяч спасателей и военнослужащих войск гражданской обороны, которые на тот момент были в составе МЧС, предусматривалось чуть более 5 миллиардов рублей в год. А на всю противопожарную службу, которая насчитывала порядка 300 тысяч человек, выделялось из федерального бюджета примерно 6 миллиардов. Конечно, еще были средства субъектов, но около 90 тысяч содержались исключительно за счет федерального бюджета. Вот она реальная картина.
Конечно, с тех пор приняты гигантские усилия со стороны государства по улучшению оснащения противопожарной службы.
- Какая техника уже закуплена и будет закупаться?
- Чтобы кардинально изменить ситуацию с техническим оснащением МЧС России, разработана соответствующая программа, рассчитанная на 2011–2015 годы. На финансирование этой программы из федерального бюджета будут направлены серьёзные средства – 43 миллиарда рублей.
Деньги пойдут на закупку современной авиатехники, пожарных автомобилей, средств связи и управления. Так, на авиационные комплексы – 12,1 миллиарда рублей, на закупку пожарной техники – 16,8 миллиарда рублей, на приобретение современных образцов экипировки – 6,3 миллиарда рублей, на внедрение систем управления и связи – 3 миллиарда рублей.
В результате к 2015 году доля новой, современной техники в МЧС должна достигнуть 80%. Это действительно во многом беспрецедентный план технического переоснащения ведомства, и мы его реализуем.
Всё это находится на очень жестком контроле. На еженедельных селекторных совещаниях предприятия-изготовители отчитываются о том, как они выполняют график поставок.
Уже в ближайшее время мы получим самолеты Бе-200, закуплены автоцистерны, автолестницы, робототехника, средства защиты органов дыхания, боевая одежда пожарных…
Конечно, в прошлом году, во время борьбы с природными пожарами, мы очень серьезно израсходовали свой ресурс: горели рукава, пришли в негодность пожарные машины. Все это уже восстановлено и идёт наращивание.
Хотя в отдельных случаях бывают недостатки в работе по поставкам техники. Например, мы приобрели в один из субъектов три очень высоко оснащённых пожарных автомобиля, а они четыре месяца где-то простояли на площадке и не были поставлены ни в одну пожарную часть. Конечно, мы об этом узнали и очень серьезно наказали виновных. Но это исключение из правил.
Наше ведомство достаточно организованно и достаточно управляемо. Более того, очень большое внимание уделяется обратной связи. У любого начальника гарнизона пожарной охраны есть возможность выйти на самое высокое должностное лицо в министерстве. Раз в неделю мы проводим селекторные совещания, которые слушают не только начальники главных управлений, но и руководители гарнизонов пожарной охраны. Мы хотим к концу этого года завершить вопросы оснащения связью, чтобы везде была возможность непосредственного общения с руководством министерства.
- В какие регионы вы поставляете новую технику?
- Во все, из выделенных на этот год 8,2 миллиардов рублей уже поставлена в регионы техника более чем на 4 миллиарда.
Безусловно, надо оснащать пожарные части, надо повышать профессиональное мастерство, и мы это делаем. Но при этом необходимо формировать культуру правильного безопасного поведения. В прошлом году при пожарах (на предприятиях и в жилье) в России погибли 12 тысяч человек. Десять лет назад эта цифра составляла 20 тысяч человек. Снижение числа погибших - это результат тяжелого и упорного труда. Но 12 тысяч - это тоже много, это большая потеря, и эту цифру надо дальше снижать.
- А хватает людей для борьбы с пожарами?
- Проблем с людьми мы не ощущаем, потому что работа спасателей и пожарных в подавляющем большинстве наших регионов достаточно престижна и уважаема. Во многих регионах, чтобы стать пожарным или попасть в спасательный отряд, существует очередь: поэтому есть возможность выбирать лучших. Конечно, бывает небольшой недокомплект - это Москва и область, как правило. Но здесь причины социального характера, уровень зарплат. В целом же, мы способны эффективно пополнять ряды, и недостатка в людских ресурсах у нас нет.
- Кто вошел в группировку сил, созданную в этом году для борьбы с пожарами, какова ее численность?
- Численность группировки составляет около 400 тысяч человек. Мы вместе с нашими коллегами из министерства обороны, МВД составили детальные планы взаимодействия, по всем субъектам составили планы пожаротушения. Это не значит, что эти 400 тысяч ничего не делают, ждут, когда где-то вспыхнет. У всех есть работа, но, если возникает ситуация, то мы уже знаем, кого привлечь и сколько. А на постоянном дежурстве в России ежедневно находятся почти 60 тысяч человек - это сотрудники противопожарной федеральной службы. Плюс от 5 до 10 тысяч человек - сотрудники противопожарных служб субъектов РФ и лесники, которых, к сожалению, не так уж и много.
- Жители Московской области, на ваш взгляд, после прошлогодних пожаров стали осторожнее?
- Сложно оценить это по каким-то показателям, но в целом можно отметить, что в Московской области отношение к пожарам изменилось в лучшую сторону. Я имею в виду, что люди больше стараются не допускать возгораний, предупреждать их, сообщают о поджогах травы и мусора.
- То, о чем вы говорите, - лишь часть выводов, которые были сделаны по итогам трагических событий 2010 года. Если обобщить, какие уроки Россия извлекла из "горячего лета" прошлого года?
- Уроков извлечено много, можно разделить их на несколько групп. Есть чисто технологические вещи, которые мы сами для себя освоили, приняли на вооружение и которые подтвердили свою жизнеспособность. Например, авиация. Мы даже название новое придумали – "ковровое водометание" или "ковровые водосбросы", по аналогии с ковровым бомбометанием. Это когда несколько воздушных судов заходят на очаг огня и осуществляют массированный сброс воды или огнетушащей жидкости. Эффективным методом борьбы с торфяными пожарами показала себя тактика непрерывного тушения, включая ночное время.
Вторая группа - это вопросы, связанные с техникой. Программа перевооружения составлялась адресно, в процессе работы выясняли, чего и где не хватает, что производительней и эффективней.
Отдельно хотел бы коснуться вопроса профессиональной подготовки. Пожарная служба создавалась для защиты человека и его жилища, потом добавились объекты экономики. Жизнь показала, что нужно уметь эффективно работать и на природе, а это другие методы поведения пожарного. Одно дело - входить в горящую квартиру, другое - оказаться в центре лесного очага.
Четвертая группа извлеченных нами уроков - это вопросы профилактики пожаров. Именно поэтому была принята масштабная программа обводнения торфяников. Наконец, культура безопасного поведения. В этом блоке нам предстоит всем вместе поработать.
Ну, и еще один очевидный урок, который мы всем обществом для себя извлекли, это то, что мы должны развивать добровольчество в России. Ведь есть места, где защититься от риска можно только за счёт самоорганизации людей, конечно, подготовленных с помощью государства.
- Какую роль должен сыграть в этом принятый закон "О добровольной пожарной охране"?
- Я считаю, это очень серьезное достижение, даже историческое событие. Это прорывное решение. Даже страны, которые являются сегодня примерами организации добровольчества, не имеют таких федеральных законов. Например, Германия - одна из стран с самым высоким уровнем развития добровольческого движения.
Мы ездили и в Польшу, и многие другие страны и видели, как там это организовано, вплоть до самодеятельности и оркестров. Нам надо этот путь быстро пройти, развить профессиональную службу в отдаленных сельских районах, довести до нужных высот новый вид самоорганизации граждан.
- Планируете ли привлекать для тушения пожаров в этом году добровольные организации?
- Конечно, в этом направлении мы проводим большую работу. Распространили через СМИ и на ведомственном сайте телефоны, по которым могут обращаться желающие принять участие в тушении пожаров. Наглядная агитация призывает вступить в ряды добровольцев, мы стараемся сделать этот процесс для граждан привлекательным.
С одной стороны, мы организовываем добровольцев, учим их, помогаем оснащаться. С другой - учитываем всех желающих, которые в случае необходимости могли бы использовать в какой-то вспомогательной работе в качестве волонтёров.
- Пожары прошлого года выявили недостаточную координацию сил разных ведомств и местных властей, после чего были внесены изменения в нормативную правовую базу, в частности, в Лесной кодекс. За что конкретно отвечает МЧС?
- Это совершенно четко определено в указе президента, который определяет функции и задачи нашего ведомства. Там написано, что мы отвечаем за тушение пожаров в населенных пунктах, на особо важных пожароопасных объектах и на объектах с массовым пребыванием людей. Это основная наша функциональная задача. Но в современных реалиях это не означает, что если где-то на природе что-то произойдет, то нас там не будет: мы обязательно поможем.
- В прошлом году и в этом появлялись заявления экологических общественных организаций о том, что, в частности, МЧС занижает статистику лесных пожаров.
- Никто никогда в МЧС ничего не занижал. Такое никогда не практиковалось, и любое искажение действительности наказывалось самым жестоким образом. А зачем искажать, от кого прятать? Для чего это делать? Ложь всё равно где-то оборвется, это закон. Я не только про МЧС так говорю, это пережиток прежних времён, когда во главу угла ставился отчёт. В нашей системе такого нет.
- Как МЧС взаимодействует с экологическими организациями в сфере борьбы с природными пожарами?
- Две недели назад мы проводили большую встречу с экологическими организациями: "Гринпис", "Карта помощи" и другими. У нас был открытый непротокольный разговор, обсуждали многие проблемы, в том числе и нашей деятельности, выслушали все их пожелания, высказали свои, пригласили представителей общественности к совместной работе.
- Вы упоминали, что горит не только Россия, горят леса по всему миру. Существуют ли какие-нибудь международные соглашения по борьбе с природными пожарами?
- К сожалению, таких соглашений пока нет. Хотя, как мы смогли убедиться в последние годы, развитые страны оперативно реагируют на серьезные происшествия. Россия сама является примером такого реагирования при бедах в любом государстве, мы многократно по решению руководства страны оказывали помощь. Ведь даже самая мощная экономика в мире, экономика США, тоже не застрахована от трагедий. Яркий пример тому - ураган "Катрина" (произошел в конце августа 2005 года), когда принималась американцами иностранная помощь. Сегодня все наши коллеги говорят о том, что нам надо вырабатывать механизмы международного сотрудничества. И хочу напомнить, что именно Россия была инициатором этой важной идеи.
