Дмитрий Бабич, политический обозреватель РИА Новости.
Взрыв в кафе в древнем городе Марракеше – одном из туристических центров Марокко – привносит нестабильность в одну из самых экзотичных и самых любимых туристами арабских стран. В последний раз крупные теракты наблюдались в Марокко в 2003 году. Тогда 12 смертников в течение одного дня устроили ряд взрывов в Касабланке – экономической столице страны. Жертвами их преступлений стали 45 человек. По неподтвержденным данным, и в Марракеше речь идет о теракте, совершенном смертником. Свидетели говорят, что этот человек как ни в чем не бывало зашел в кафе и заказал апельсиновый сок. Потом был взрыв, а в одном из тел 16 погибших было найдено большое количество гвоздей, которыми, похоже, была начинена бомба.
Если исламистский след окажется верным, вывод будет один: уступки радикалам ведут только к новым терактам. Совсем недавно, 14 апреля 2011 года, король Мохаммед Шестой объявил об амнистии ряду активистов движения "Салафия-и-Джихадия", чье название говорит само за себя (салафитский мазхаб – самый жесткий в исламе). Во всей стране ширится "движение 20 февраля", названное так в честь демонстраций, состоявшихся 20 февраля 2011 года с требованием политических реформ.
Какую цель ставили террористы? Одна из них очевидна – испохабить один из последних островков стабильности и традиционализма на просторах Магриба. До последнего времени Марокко удавалось обходить рифы и мели современного мира благодаря грамотному сочетанию традиций и реформ, твердой власти и консультаций с народом, ислама и современности.
В отличие от соседнего Алжира, провозгласившего себя республикой еще в шестидесятые годы, королевство Марокко не пережило ни кровавой войны за независимость, ни гражданской войны. Алжиру такую войну пришлось пережить после отмены результата выборов в 1992 году, принесших победу исламистам. Результат - десятки тысяч погибших. Марокко от подобных пертурбаций спас отец нынешнего короля – его величество Хасан Второй, умерший в 1999 году.
Отец Хасана Второго, Мохаммед Пятый, сменил титул султана на более современный королевский перед самой независимостью – в 1957 году. Таким образом был задан вектор развития страны, заключающийся в многоукладности, сочетании модерна и традиции. Это сочетание проявлялось и в экономике, и в политике, и в общественной жизни. Новое королевство первым в Магрибе в начале шестидесятых создало многопартийную систему. При этом главой государства оставался монарх – важнейший символ нации. Такая система позволила оппозиции в 1991 году придти к власти – но это была верная "оппозиция его величества", а не башибузуки на джипах с пулеметами, периодически называющие себя оппозицией на просторах исламского мира от Алжира до Таджикистана с Афганистаном.
Оказалось, монархия может сосуществовать с современностью, так же как традиционное семейное фермерское хозяйство – с современными портами, авиакомпаниями и проектами атомной станции. Любопытный факт: Хасан Второй, европейски образованный человек, не отказывал себе в гареме. И он же – и только он во всем арабском мире! – мог позволить себе еще в шестидесятые годы великодушно-величественное отношение к Израилю.
Когда еврейская община Марокко потянулась на историческую родину, Хасан Второй не стал чинить ей препоны. Он не стал даже отнимать паспорта у людей, оставлявших в Марокко могилы предков, живших здесь столетиями. "Вы остаетесь моими подданными",- великодушно сказал он отъезжающим, и благодаря этому Марокко стал на долгие годы чуть ли не единственной в арабском мире площадкой для палестино-израильских контактов.
Новый монарх Мохаммед Шестой, наследовавший августейшему родителю в 1999 году, продолжил отцовскую линию на сочетание традиции и современности. Ему удается удерживать и уважение подданных, и благожелательное отношение арабских соседей, и даже получать положительные оценки неистовых европейских правозащитников типа Бернара-Анри Леви. Хотя при Мохаммеде Шестом страна продолжила урбанизироваться, с соответствующим уменьшением количества многодетных семей, Марокко во многом остается традиционным обществом с элементами модерна. Марокканцам не надо ничего никому доказывать – они живут так, как жили всегда, аккуратно адаптируя новую технику к традиционным отношениям между людьми. Отсюда – благожелательное отношение к иностранцам, включая туристов.
Видя половодье "арабской весны", с глуповатым энтузиазмом воспринятое бывшими колониальными владыками – Францией и Испанией, король обещал конституционные реформы. Но радикалам-исламистам реформы не нужны. Их идеал – возврат к средневековью с соответствующим отсутствием иностранцев. Отсюда – 11 иностранных граждан среди погибших. Хочется надеяться, что своих целей негодяи не добьются.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
