Николай Троицкий, политический обозреватель РИА Новости.
Двадцать лет назад, 26 апреля 1991 года, Верховный Совет РСФСР поставил точку в мрачной истории, которая называется "депортация народов в СССР". Российский парламент принял Закон "О реабилитации репрессированных народов". Процесс этот начался еще в 50-е годы ХХ века, после смерти Сталина, но шел непоследовательно и, так сказать, прерывисто. Про некоторые из депортированных народов советская власть как будто вообще забывала, про другие вспоминала с большим опозданием.
Политика клеветы и геноцида
Настоящей реабилитацией все эти меры, шаги и решения властей нельзя было назвать: представителям различных национальностей просто милостиво разрешали вернуться в родные места. Причем возвращаться им зачастую было просто некуда. Их дома и селенья были разрушены или заняты переселенцами, которые тоже, в свою очередь, оказались там отнюдь не добровольно. В результате чего возникали все новые и новые конфликты.
Но самое главное, что обстоятельства депортаций стыдливо умалчивались, и не происходило "восстановления прежней, незапятнанной репутации, опровержения обвинений". А именно так расшифровывается и толкуется термин "реабилитация" в словарях. Этот пробел впервые заполнил Верховный Совет СССР в ноябре 1989 года в своей Декларации. Наконец, спустя полтора года ВС РСФСР закрепил положения союзного документа в законе, вторая статья которого была сформулирована предельно ясно и четко:
"Репрессированными признаются народы (нации, народности или этнические группы и иные исторически сложившиеся культурно-этнические общности людей, например, казачество), в отношении которых по признакам национальной или иной принадлежности проводилась на государственном уровне политика клеветы и геноцида, сопровождавшаяся их насильственным переселением, упразднением национально-государственных образований, перекраиванием национально-территориальных границ, установлением режима террора и насилия в местах спецпоселения".
Но российские депутаты не ограничились декларативными обвинениями. В законе была еще одно важное положение: "Ущерб, причиненный репрессированным народам и отдельным гражданам со стороны государства в результате репрессий, подлежит возмещению". А еще через два года была принята специальная поправка, согласно которой "граждан из числа репрессированных народов" приравняли к жертвам политических репрессий с выплатой им соответствующих компенсаций и представлением льгот.
Подводные камни
Имелись в законе, правда, и свои подводные камни, которые быстро выступили на поверхность. Скрывались они в третьей статье, где говорилось о "восстановление территориальной целостности, существовавшей до антиконституционной политики насильственного перекраивания границ". Из-за этого пункта возник острый и кровавый конфликт между двумя соседними автономными республиками - Северной Осетией и Ингушетией (восстановленной в 1992 году), претендовавшей на Пригородный район, входивший в ее состав (точнее, в состав Чечено-Ингушской АССР) до сталинской депортации.
Вообще-то, авторы закона попытались предусмотреть подобные эксцессы и внесли в документ важную оговорку: "в процессе реабилитации репрессированных народов не должны ущемляться права и законные интересы граждан, проживающих в настоящее время на территориях репрессированных народов". Тем не менее, пришлось в 1992 году вводить чрезвычайное положение, а затем долго и упорно заниматься миротворчеством.
Спор между республиками не улажен до сих пор, но его урегулирование давно уже проходит мирно, за столом переговоров.
В целом, закон двадцатилетней давности стал актом восстановления исторической справедливости. Трудно себе представить, как можно не считать геноцидом насильственные переселения целых народов, во время которых гибли тысячи людей. И нет никаких сомнений, что эти депортации сопровождались клеветой. Причем - клеветой на официальном, государственном уровне.
Уроки прошлого
Сегодня некоторые наши историки пытаются оправдать преступления сталинского времени. Например, авторы печально известного учебного пособия (справедливо лишенного этого статуса) Александр Барсенков и Александр Вдовин вздумали, спустя много лет, подсчитывать процент дезертиров во время Великой Отечественной войны среди некоторых репрессированных народов Северного Кавказа. Правда, непонятно, из каких источников они взяли свои данные, которые не подтверждаются даже докладами Лаврентия Берия, руководившего депортациями в этом регионе.
Но не в этом дело. Дезертиры и предатели были практически среди всех народов СССР. Тут не скажешь "имели место случаи", исчислялись они десятками, если не сотнями тысяч. В полицаи шли и украинцы, и белорусы, и русские. Тот же генерал Андрей Власов, организовавший "Русскую освободительную армию", а была еще так называемая "Русская освободительная национальная армия". В рядах нацистов были и другие подразделения, составленные из представителей самых разных наций, из которых предполагалось соорудить "советский народ".
Этим преступникам нет и не может быть оправдания. Многие из них понесли личную ответственность, командиров вешали или расстреливали, рядовых бойцов отправляли в лагеря, причем язык не повернется назвать их "репрессированными". Но принцип коллективной ответственности, когда за своих предателей и бандитов вынужден отвечать целый народ, этнос, нация - немыслимая первобытная дикость для ХХ века.
Да и каким образом можно отнести к "дезертирам" немощных стариков, женщин и детей? А ведь депортировали всех подряд, без разбора, целыми семьями. Доходило до полного абсурда: вернувшихся с войны, дошедших до Берлина или Вены чеченцев, ингушей, балкарцев, карачаевцев, калмыков, проливавших кровь за свою и нашу Родину, отправляли в Сибирь, в Казахстан, в Киргизию, в ссылку. Автоматически, по национальному признаку, включали их в число переселенцев, лишенных прав на свободное передвижение.
Между прочим, Барсенков-Вдовин и их последователи стыдливо и лицемерно обходят эти исторические обстоятельства. Им почему-то в голову не приходит подсчитать число Героев Советского Союза и орденоносцев среди народов, подвергнутых депортации и - фактически - частичному истреблению. А ведь это не трудно, к их услугам множество открытых источников. Но если люди, именующие себя историками, выпячивают одни факты, причем сомнительные, а другие просто не замечают, то это, извините, называется фальсификацией истории.
Хотя, конечно, в принципе нелепо и вредно делить по национальностям как военных преступников, так и героев. Такой подход ведет к разжиганию розни и расколу общества. Не бывает народов виновных или невиновных, преступных или героических. Закон, принятый Верховным Советом РСФСР, юбилей которого мы отмечаем, окончательно перевернул одну из самых трагических страниц советской истории. Это не значит, что ее надо забыть. Но пора научиться извлекать уроки из собственного прошлого.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
