Наркомания - это тяжелое хроническое заболевание мозга, которое стоит в международной классификации болезней рядом с шизофренией. С помощью новой системы лечения и реабилитации наркозависимых в России, которую планируется внедрить во всех регионах, наркоманы смогут достигать длительной устойчивой ремиссии. И никакой метадоновой терапии. Об "идеальной" программе лечения наркомании, разработанной российскими врачами, рассказал в интервью корреспонденту РИА Новости Татьяне Виноградовой главный нарколог Минздравсоцразвития России Евгений Брюн.
- Евгений Алексеевич, глава ФСКН сказал на днях о том, что в России должна существовать слаженая система реабилитации наркозависимых, а не только детоксикации.
- Эта система уже существует, в Москве она уже внедрена и сейчас стоит задача, чтобы внедрить ее по всей России. Прежде всего мы исходим из того, что наркомания - это хроническое заболевание, оно дает обострения как минимум два раза в году. В мировом сообществе принято, что это заболевание мозга, включенное в международную классификацию болезней в раздел "Психиатрические болезни";. Оно такое же, как шизофрения, маниакально-депресивные расстройства, хроническое.
- Хроническое значит неизлечимое?
- Неизлечимое или излечимое - это вопрос теоретический. Мы можем остановить заболевание, но факторы риска, которые могут привести к срыву и рецидиву, остаются на всю жизнь. Исходя из этого, невозможно разделять лечение и реабилитацию. Размывать этот процесс невозможно, в любом случае, этот процесс должен быть под контролем врача. Необязательны срывы, но обострения обязательны. И только врач может определить это состояние.
- Можете расписать поэтапно, какой должна быть в идеале такая система: от и до?
/p>- Первый этап - это интервенция, или мотивирование больного на включение в лечебно-реабилитационную программу. Потом происходит детоксикация, без нее невозможно двигаться дальше. Это нормализация соматического, неврологического и острых психотических состояний.
Следующий этап - это психиатрическое лечение, лечение синдрома патологического влечения к наркотикам, различных депрессий и других психопатологических расстройств. Четвертый этап - психотерапия. Здесь на первый план выходят внутренние неразрешимые конфликты, личностные расстройства. Следующий этап - работа психолога, восстановление коммуникативных функций.
Затем начинается реабилитационный процесс. Он складывается из двух направлений: медико- психологическая реабилитация и медико-социальная реабилитация. Это не предполагает создания каких-то новых структур и учреждений, а касается именно процесса, потому что только врач может оценить, какой вид психологического процесса, какая обучающая программа должна быть в отношении этого больного.
Медико-социальная реабилитация предполагает подбор работы, профобучение, помощь в установлении статуса безработного. Все это делается в едином процессе.
И последний этап - это создание лечебной субкультуры как антитезы наркотической субкультуры. Мы объединяем этих людей в сообщества, с которыми продолжают работать клинические психологи. Они создают систему взаимного общения, взаимопомощи.
- Какие программы может использовать врач для пациента на этапе реабилитации?
- У нас есть специальные обучающие программы, которые учат людей оставаться трезвыми. Как вовремя заметить предвестники обострения, как себя безопасно вести в той или иной ситуации, как сказать "нет", когда тебе предлагают наркотик.
Наркомания приводит к дефекту личности. И с этим приходится считаться. Никто кроме врача оценить этот дефект не умеет. Для этого нужно иметь специальное психиатрическое образование. И с учетом этой дефицитарности личности подбираются программы.
Параллельно идет работа с семьей. Это тоже самостоятельная программа. На этапе реабилитации больного его семью нужно научить общаться с ним. И самого больного адаптировать к его заболеванию. Вот такая технология.
- Сколько такая "технология" может стоить?
- Стационарный этап лечения стоит примерно 1-1,3 тысячи рублей в сутки. Больной в идеале должен провести в стационаре два месяца: месяц медицинской программы и месяц реабилитации. А дальше идет амбулаторный этап, достаточно дешевый, порядка 300-500 рублей в день. Это совсем недорого, потому что они уже здоровые, на них медикаменты уже не тратятся, амортизационных отчислений нет.
- Для пациента это платное лечение?
- Нет, все бесплатно. В отличие от западной наркологии у нас государство взяло на себя обязательства предоставлять любую наркологическую помощь любому больному. На Западе за каждого больного кто-то должен заплатить. И это создает массу проблем. Никто платить за них не хочет, больные в Европе и Америке деклассированны, не имеют работы, жилья, медстраховки. Поэтому во многих штатах вводятся так называемые метадоновые программы.
- Заместительная терапия метадоном используется в 75 странах. Почему в России таких программ нет?
- Потому что в России медицина - это социально ответственное отношение к больным. Поскольку больные часто не виноваты в том, что есть наркомафия, что некоторые структуры мало отлавливают с рынка наркотики, винить больных в том, что они больны нельзя. Они стали заложниками. Наше госудаство социально ориентированно и тратит деньги на лечение этих больных.
- Есть ли какие-то данные о вреде метадоновой терапии?
- Очень много данных. Метадон - это очень токсический препарат. И очень часто бывают циррозы печени на метадоне. Он разрушительным образом влияет на мозговые структуры, развивается слабоумие. Ежедневная пайка метадона стоит 33 цента. В странах, взявших на вооружение метадон, есть такая социальная группа больных, которые накопились в 60-70-е годы, они не имеют работы, жилья, страховки и с ними никто не знает, что делать. Поэтому выбрали наиболее дешевый способ, государство взяло на себя обязательства: им не предоставляется полный пакет лечения и реабилитации, их сажают на метадон и выводят из незаконного оборота наркотиков. И на этом все заканчивается.
- Слабоумие и цирроз насколько часто и как быстро появляются на фоне метадона?
- Трудно сказать, но в течение пяти лет это все появится. По существу, это такие зомби, совершенно опустошенные личности. Некоторые больные из тех, кто включен в эту программу, трудоустраиваются на работу, порядка 30% в течение года. Наша система, конечно, дороже получается, но у нас на сегодняшний день эффективность 48% годовых ремиссий из тех, кто включен в программу лечения и реабилитации. Мы считаем, что мы работаем эффективнее, чем метадоновые программы.
- Но все-таки нужно желание лечиться самого наркомана?
- Желание нужно при любом заболевании, и сотрудничество. Это общее условие. Например, у больных с инфарктами миокарда иногда развивается эйфорическое состояние и они считают, что все в порядке. И они гибнут от этого, отказываясь от лечения.
Кстати, многих больных, которых мы реабилитировали, мы им помогли получить профессию психолога. И часть из них работает у нас в штате. Они имеют свой опыт выздоровления и помогают выздоравливать другим. Уже сами больные участвуют в лечебном процессе в качестве врачей.
- В вашем центре работает система наркологической помощи с реабилитацией, рассчитанная на 600 человек, а каковы реальные потребности РФ в таких центрах? В каких регионах дела обстоят хорошо с помощью наркоманам, а в каких не очень?
- Мы считаем, что в каждом регионе должен быть такой модельный центр, больница или диспансер. Они могут по-разному называться, но эта технология должна быть внедрена везде. Очень хорошая система в Татарстане, в Кемерово, в Ярославле. А в других регионах, например, Калуге, Рязани, Смоленске, Твери, где в субъектах федерации мало внимания уделяется наркологической помощи и власти не выделяют достаточного финансирования на ее развитие, не очень здорово.
