Finam.info, 13.04.2011
На прошедшей неделе в прессе появились сообщения о том, что Минфину и Минэнерго никак не удается согласовать вопросы налоговой реформы в нефтяной отрасли, которую в начале февраля премьер-министр В. Путин предложил завершить, не дожидаясь лета, чтобы ориентировать нефтяников на инвестиции.
Дискуссия перешла в группы по разработке Стратегии-2020, но и там эксперты пока не пришли к единому мнению относительно того, по какому из сценариев следует реформировать налогообложение нефтяного сектора. Напомним, что существующая система экспортных пошлин на нефть и нефтепродукты делает более выгодным экспорт темных нефтепродуктов и, следовательно, сохранение низкого уровня переработки нефти на российских НПЗ. В результате дискуссий в конце прошлого года было принято решение поднять в ближайшие годы ставку НДПИ на добычу нефти, но зато снизить ставку экспортной пошлины на бензин, и приподнять – на темные нефтепродукты, выровняв их, и сбалансировать прочие интересы с помощью экспортной пошлины на нефть. При этом пока не решено, то ли оставить ее неизменной (коэффициент 65%), если выравнивание пошлин на нефтепродукты произойдет на уровне 60% от пошлины на нефть (вариант 65/60–60), то ли понизить коэффициент для нефтяной пошлины до 60% и установить пошлины на нефтепродукты на уровне 66% от нефтяной (вариант 60/66–66) (Сегодняшнее положение дел можно охарактеризовать как 65/67–47).
В любом случае российский нефтяной сектор ждут большие перемены, но неплохо бы понять, что сдерживает принятие окончательного решения, которого так ждет российский премьер-министр? В конце концов, трудно всерьез воспринимать версию о том, что якобы Минфин ждет годовых отчетов нефтяных компаний, чтобы зарубежные консультанты Минэнерго, разрабатывающие новую налоговую реформу, могли свежими данными выверить гармонию используемой ими модели нефтяной отрасли, судя по прессе, инкорпорирующей в себя десятки компаний, месторождений и прочее.
Проведенные нами расчеты показывают, что кажущийся многим не столь радикальным и поэтому являющийся более вероятным вариант 60/66–66 с точки зрения Минфина на горизонте 10 лет ведет к потерям бюджета на уровне около $31 млрд по сравнению с отвергнутым ранее вариантом 65/60–60. Это связано с тем, что в сценарии 60/66–66 потери бюджета от снижения пошлины на нефть не компенсируются умеренным повышением пошлин на нефтепродукты. Правда при этом выигрывает бизнес, увеличивая более чем на $27 млрд чистую прибыль, но Минфин такая "игра с почти нулевой суммой" не устраивает. Впрочем, Минфин понять можно. Если среднегодовые цены на нефть будут в этом году составлять $110/баррель (уровень первого квартала) против, например, $79/баррель, заложенных в бюджет-2011, то прирост суммарной экспортной выручки нефтяного сектора составит, по меньшей мере, $92 млрд, из которых около $73 млрд получит бюджет в форме разного рода налогов (включая налог на прибыль, хотя 80% прироста придет в Минфин от НДПИ и экспортных пошлин), а оставшееся, а это более $18 млрд, – нефтяные компании. Понятно, что этот аргумент активно используется Минфином в правительственных дискуссиях, но также ясно, что Минэнерго играет роль "медведей", постоянно напоминая о риске снижения цен. Одним словом, поиск компромисса продолжается.
Явно не поспособствовало его нахождению и предложение экспертов, работающих над Стратегией-2020, которые вернули из небытия идею о полной отмене экспортных пошлин на нефть и нефтепродукты, компенсировав это ростом внутренних налогов. В обоснование этой идеи положены расчеты, показывающие неэффективность российской нефтепереработки, которая, условно говоря, производит отрицательную добавочную стоимость. По нашим оценкам с 1999 г. (за исключением 2004 и 2008 гг.) 1 тонна производимых и реализуемых на внутреннем и внешнем рынке нефтепродуктов стоит дешевле, чем 1 тонна вывозимой сырой нефти. Суммарная годовая разница составляла в последние 12 лет от $0,7 млрд в 2009 г. до $13,5 млрд в 2011 г. Совокупные условные потери от неэффективности нефтепереработки составили около $46 млрд, или примерно 0,77% ВВП в год, и это без учета затрат на переработку сырой нефти, а с ними будет больше. Другое дело, что налоговые механизмы замены экспортных пошлин другими налогами и способы их администрирования пока еще видятся в тумане, да и возможный рост цен на бензин заставляет правительство быть предельно осторожным, как будто бы идя по минному полю. Кроме того, нельзя забывать и об интересах региональных властей, которые могут лишиться значительной части налоговых поступлений при реализации предложенного экспертами сценария. Вот и получается: срок, отведенный премьером, подходит к концу, единого решения нет, более того, есть принципиальные различия в подходах между правительственными ведомствами и независимыми экспертами. Ну как здесь обойтись без того, чтобы в очередной раз судьбоносное для отрасли решение, может быть, будет принято одним человеком? Понятно, что в условиях дефицитного бюджета повысить налоги легче, чем снизить что-либо, но дело не в этом, а в том, что к нам вновь пришло "ресурсное проклятие", от которого в России всем почему-то становится так хорошо, что о реформах забывается.
Валерий Миронов
