Проф. Андрей Золотов, Заслуженный деятель искусств России, Действительный член Российской академии художеств, член Союза писателей России.
Я знал одну счастливую московскую семью. Не одну-единственную, но одну неотразимо счастливую. Казалось, "неслышная музыка счастья" (строка Бориса Пастернака из "Доктора Живаго") влечет друг к другу и "окормляет" всех и каждого в этой семье, собранной и скрепленной пронизывающей любовью.
Он - Всеволод Александрович Цюрупа - достойнейший, благородный, красивый, из культурного журналистского сословия (судьба определила мне в 1960-е годы быть под его началом в отделе литературы и искусства газеты "Известия"), воплощение наследственной скромности и честных жизненных правил, сын Александра Дмитриевича Цюрупы. Александр Дмитриевич - памятная личность из российской истории советского периода, тот самый Цюрупа, что упал в голодный обморок, будучи Наркомом продовольствия в правительстве Ленина.
Она - Эсфирь Яковлевна Цюрупа (по мужу), притягивала к себе сердечные взоры какой-то особенной, организующей пространство красотой, величавым достоинством человека культуры и проницательным, добрым вниманием к движению душевных состояний людей вокруг. Дети занимали ее особенно и по-настоящему.
Эсфирь Яковлевна была камертоном, по которому настраивалась вся жизнь дома - не слишком просторной интеллигентской многоголосой квартиры на Малой Никитской (в ту пору улице Качалова). Здесь я подружился с тогда еще юным архитектором Юрой Платоновым, сыном Эсфири Яковлевны, которого обожал и которым откровенно гордился, сознавая его талант, отчим Всеволод Александрович. Ныне академик Российской академии художеств, выдающийся архитектор Юрий Павлович Платонов, автор уникального здания Российской академии наук на Воробьевых горах и многих других сооружений в Москве и России, ставших событиями в современном искусстве архитектуры.
Еще жила здесь девушка Маша - красавица, умница, дочь Юры Платонова, внучка Эсфири Яковлевны, тоже ставшая архитектором. Она несла в себе дар чуткого художника-живописца, такой же светлый, как и она сама. По внешнему и внутреннему сходству бабушка и внучка тяготели друг к другу. Они были неразлучны.
Детская душа да расслышана будет. Эсфири Цюрупа, 100-летие со дня рождения которой мы отмечаем 29 марта, была писательница. Ее называли детской писательницей, ибо книги ее о детях и для детей.
О детях - верно. И для детей - тоже верно. Но и к взрослым обращалась писательница, бережно прикасаясь к их неостывшим чувствам и способности осознать истинные ценности детской души и жизни с высоты уже пройденного пути. В книгах ее не было "игры" в ребячество, не было никакой стилизации, подделки, заигрывания с читателем. Все было просто, зримо, и при этом значительно, даже таинственно. В ее книгах звучала натянутая струна правдивой жизни - не устрашающей, но правдивой, и оттого счастливой. Для ребенка счастливой.
Когда-то Юрий Олеша обозначил жанр "Трех толстяков" как "роман для детей". Книги Эсфири Цюрупы - не роман для детей, но повести о детстве. Здесь юная душа ощущает себя в мире взрослых равной и желанной. Здесь взрослый счастлив ощутить любовь как данность и награду.
Ее эссе "Константин Александрович Зубов" - о замечательном актере и режиссере Малого театра - увидело свет в 1953 году; "Умеешь ли ты читать?" - одна из первых в нашей литературе книг об искусстве чтения, созданная для детей - в 1963; поэтическое исследование "Бессмертие Дон Кихота", обращенное равно к юным и повзрослевшим юным - в 1977; собрание повестей "Друзья мои мальчишки" - в 1987; "А у нас во дворе…" - в 1988. Среди самых известных, полюбившихся читателям книг Эсфири Цюрупы повести "У кольца нет конца", "Олешек", "Дед Илья и внук Илья".
Неслышная музыка счастья из книг Эсфири Цюрупы слышна и сегодня, стоит только открыть любую из них.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
