Дмитрий Косырев, политический обозреватель РИА Новости.
Вроде бы несущественный, но очень интересный эпизод всплыл в ходе прошедшей в Москве конференции, посвященной российско-китайским отношениям (проводилась фондом "Русский мир" и другими - в том числе приехавшими в Москву китайскими коллегами). Эпизод такой: некоторое время назад в ходе дипломатического общения по линии Москва-Пекин всплыла идея, выдвинутая китайцами: а не придумать ли новое определение российско-китайским отношениям? Дипломаты Москвы подумали и ответили: а зачем?
Надо, конечно, быть убежденным и закоренелым чиновником, чтобы придавать чрезмерное значение словам, записанным в коммюнике и прочие непонятно кем читаемые документы. Даже очень близкие к теме люди вряд ли сразу вспомнят, как называются наши отношения: доверительное стратегическое партнерство или как-то еще. А вот неудержимое стремление такие определения время от времени хотя мы мысленно "перезагружать", как раз понятно. Мир стремительно меняется, причем Китай меняется быстрее мира в целом. И смешно думать, что Москва и Пекин могли бы остаться в 1990-х или даже в 2000-х. Только ради того, чтобы это лишний раз понять, вполне стоило поднять (и положить обратно) вопрос о том, как это партнерство называть.
Какие мы разные
На конференцию в Москву приехала большая китайская команда из группы мозговых центров страны, связанных с ЦК правящей компартии (вообще партия в Китае все больше превращается в мозговой центр, оставляя правительству непосредственное управление, что правильно). И получилось так, что китайцы говорили по большей части об экономике и социальной политике, а россияне - просто о политике. То есть, в соответствии с поговоркой "лучшая рыба - это колбаса", у Китая лучшая политика - это экономика, а у нас как-то все сложнее.
И вот какая возникла картина. Нынешний Китай, как отметили гости, производит сейчас в год ВВП 6 триллионов долларов (это вторая экономика и первый экспортер мира). Никто не приводил аналогичных цифр о России, но в целом картина ясная: мы - экономика объемом в 1,4 триллиона. Если считать по паритету покупательной способности, то в обоих случаях цифры получаются выше, но так или иначе Китай - второй в мире, Россия - шестая. Разрыв растет. В 2000-м году он составлял 2,7 раза, в 2010 - 4,5 раза.
Понятно, что только по одной этой причине у нас не может быть тех же отношений, что в 1990-е годы, когда рождались определения партнерства. Оно, может быть, и стратегическое, и доверительное, но все равно уже чуть-чуть другое.
Далее, для Китая сейчас важно без проблем проскочить сложный социально-экономический перевал. И опять на конференции прозвучали хорошие цифры: речь о стране со стремительно растущим потреблением. Темпы этого роста в 4 раза больше, чем в ЕС, почти в 3 раза больше, чем в Японии.
Это не стабильность, это гораздо хуже. Известно, что стабильность не склоняет к социальным бурям и демонстрациям, а вот социальные сдвиги - особенно к лучшему - наоборот. Китай это знает как никто: события 1989 года (в том числе на Тяньаньмэне) - это реакция части населения на то, что другая часть населения начала богатеть.
Наконец, задача Китая, как определили ее гости Москвы - совершить скачок от нынешних 3 тысячи долларов в год на человека к 10 тысячам. 10 - это барьер, которые берут далеко не все страны, тут нужны определенные условия. В случае с Китаем это ресурсы, которых не хватит, если страна усвоит американскую модель потребления (кто-то пересчитал, что тогда в Китае будет 3 миллиарда автомобилей). Речь идет о необходимости технологического скачка, в сторону "зеленой" (альтернативной) энергетики и иных невиданных моделей потребления ресурсов. Тут хотя бы по концепциям этого перехода Китай идет впереди всей планеты.
И возникает вопрос. При чем тут Россия?
Модернизационный альянс
1990-е годы были временем, когда Россия поставляла Китаю вооружения и этим помогала выстоять. Надеялись еще, что экспорт в Китай поможет возродить российские высокотехнологичные отрасли. Далее возникла сложная полоса, когда обсуждалась роль Москвы как поставщика энергосырья Китаю. Сейчас вопросы эти решены, но тем временем они ушли на второй план по значимости.
Сегодня Китай сам стал экспортером вооружений, его экспорт в Россию сплошь технологичный. Да и что вы хотите, если за прошлый год эта страна произвела 182 миллиона компьютеров, а Россия - 255 тысяч? И вообще по экономическому взаимодействию Россия для Китая - примерно 14-й партнер, где-то на уровне Малайзии и Таиланда.
А тогда что скрепляет нашу дружбу, кроме очевидных отношений в рамках давнего треугольника Москва-Пекин-Вашингтон, в котором всем важно не допустить никакого объединения двух участников против третьего?
Если говорить о стратегически важном будущем, то со стороны китайских участников конференции прозвучало одно серьезное предложение. Ключевой сферой российско-китайских отношений могут стать совместные разработки и сотрудничество по части новой энергетики. Это громадная отрасль, особенно если учесть смежные технологии, и тут работы хватит. Собственно, можно было бы догадаться об этом еще на недавней Шанхайской выставке, которую павильон хозяев почти полностью посвятил концепциям "нового города", включая новую его энергетику.
А еще одна сфера - специфическая. Было отмечено, что возникла новая реальность: большая российская эмиграция в Китай. Измеряющаяся уже, возможно, даже не тысячами. Диаспоры, как известно, всегда служат мостом между народами. Жаль, что китайская община в России имеет тенденцию к сокращению уже который год.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
