28 февраля 2011 года исполняется 15 лет вступлению России в Совет Европы. О том, с какими трудностями столкнулась Россия при работе в Страсбурге, почему наша делегация после заседаний в ПАСЕ пела песни гражданской войны, и кто в Ассамблее называл лорда Джада "Лордом-Милордом" в эксклюзивном интервью специальному корреспонденту РИА Новости Кристине Луна-Родригес рассказал постпред РФ при НАТО Дмитрий Рогозин.
Школа стоимостью в четверть миллиарда
- Дмитрий Олегович, Вы в течении трех лет с 2000 по 2003 год возглавляли нашу делегацию в одном из основных органов Совета - Парламентской Ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ). Сейчас, спустя время, уже можно сказать о том, что же дало нашей стране присоединение в 1996 году к этой старейшей панъевропейской организации?
- В то время было новое увлечение - вступление в разного рода международные организации. Я могу сказать только одно: всегда считал более целесообразным не полноценное членство, которое предполагает очень серьезное обязательства страны, прежде всего, по выполнению Европейской конвенции по правам человека. Страна, общество должны быть просто к этому готовы, готовы для восприятия этих высокие ценностей.
Есть и другой способ совершенствования собственной правовой системы: стать ассоциированным участником этой международной организации, внимательно следить за ходом процесса, отбирать, и даже, копировать под себя законодательные акты, несущие в себе какое то рациональное зерно. Мне кажется, что это было бы более разумным решением на тот момент. Но, поскольку тогда международные решения принимались больше под бокалы с шампанским, и, в меньшей степени, с карандашом в руке, с расчетами, выяснилось, что мы вступили в организацию, где мы на каждой сессии ПАСЕ получали серьезную взбучку.
При этом мы оказались самыми крупными плательщиками этой организации. В частности, я сам неоднократно, еще, будучи депутатом Госдумы, ставил вопрос и готовил законодательные инициативы, о переходе нашей страны в статус обычного плательщика, членский взнос которого в Совет Европы должен был б соответствовать населению России, ее ВВП. Тем не менее, мы оказались в числе самых крупных плательщиков и наш взнос в Совет Европы, если я не ошибаюсь больше, чем наш в взнос в ООН (взнос Москвы в бюджет Совета Европы в 2011 году составил 29,7 миллионов евро, взнос в ООН - более 35 миллионов долларов). Поэтому всякий раз надо считать, что полезного мы получаем. В случае с ООН - это понятно: там мы постоянные члены Совбеза. Мы входим в клуб тех стран, которые несут основную ответственность за решение вопросов применения силы, за вопросы войны и мира.
А вот что мы получили в Совете Европы... думаю, что на порядок, а может и на два порядка меньше пользы для своей страны. Тем не менее, там участвовать нужно. Это отличная школа для российских парламентариев и российских дипломатов. Это школа, которая выбивает из головы дурь, всевозможные иллюзии, оттачивает ораторское мастерство, волю.
Русский человек, например, любит баню. А вот иностранцу баня, может, и не понравится потому, что он сочтет ее сущим издевательством над организмом, но нашему человеку необходимы такие проблемы и сложности для того, чтобы после этого потом чувствовать значительное облегчение. После бани, к примеру, наступает облегчение. Так и после возвращения из Страсбурга у нашей делегации всегда наступала радостная встреча со своей родиной и ощущение контраста.
Песни гражданской войны
- Дмитрий Олегович, Вы руководили нашей делегацией в Ассамблее в самый тяжелый период наших взаимоотношений, в период Второй чеченской войны. Как Вам работалось на этом посту, как шло взаимодействие с коллегами в Ассамблее?
- Это был тяжелейший период за все время наших отношений с Советом Европы. Да, это был период сразу после Второй войны на Северном Кавказе, в Чечне. Я возглавил делегацию в январе 2000 года и, в отличие от предыдущих председателей делегаций, был ее бессменным руководителем в течении трех лет своей работы в Страсбурге.
Кроме того, за время моей работы мы добились, мне кажется, серьезнейшего к нам уважения, к нашей позиции. Мы не позволили вытирать об нас ноги. Вы помните, наверное, ту, апрельскую сессию 2000 года, когда мы дружно покинули зал заседаний Ассамблеи. Мы сделали это в знак протеста против лишения нашей делегации права голосования. Это было холодным душем для всей ПАСЕ и, в течение всего года только я один ездил на всевозможные мероприятия, без делегации, которая оставалась в Москве и, которая меня поддерживала. В итоге всей этой работы мне удалось восстановить в полном объеме права нашей делегации. Это была огромная политическая и моральная победа. После чего, Совет Европы пошел на предоставление российской парламентской делегации очень важных позиций в ключевых комитетах.
В частности, я в последний год работы в Страсбурге был заместителем руководителя политического комитета ПАСЕ, был сопредседателем одной из важнейших политических групп Ассамблеи - "Европейские демократы". После этого российские парламентарии продолжили эту практику и добились больших успехов.
2000-е годы были самым сложным периодом в работе в ПАСЕ. Именно в этот момент Ассамблея обрушилась на Россию, совершенно безосновательно, со спекулятивной, злобной критикой в связи с событиями на Северном Кавказе. ПАСЕ очень часто допускала совершенно безответственные выходки в отношении РФ, но, тем не менее, мы им спуску никогда не давали. В итоге этой борьбы выковывалось новое качество наших отношений. Сейчас, я считаю, эти отношения стабильные, устойчивые. Нынешняя делегация опытна, она работает практически во всех комиссиях, группах ПАСЕ… достаточно много добивается.
Но тогда, в период 2000-х, мы буквально приезжали в Страсбург сражаться. Именно так, и по-другому и не скажешь. Тогда мы после каждой сессии собирались, будучи из самых разных фракций - коммунисты, "Единство", "нардепы", "Регионы России, "Яблоко"...Мы собирались и потом пели песни времен гражданской войны... Можно себе представить, в каком состоянии нас оставляли наши, так называемые, партнеры! Но, тем не менее, благодаря им, мы обрели уверенность в своих силах и ощущение собственного национального достоинства.
Биндиги-шпиндиги, лорды-милорды
- Дмитрий Олегович, а какими, наиболее яркими эпизодами запомнилась Ваша работа в Страсбурге?
- Я бы назвал три эпизода. Первый, я о нем уже говорил, это выход нашей делегации из зала ПАСЕ. Это, конечно, был момент, когда мы действовали даже вопреки мнению руководства министерства иностранных дел РФ.
Второй момент, это, конечно, многочисленные поездки с лордом Джадом в Чечню и мои с ним баталии, которые созывали максимальное количество парламентариев в зал заседаний в ПАСЕ. Это было зрелище. Говорят, ее называли "Битвой титанов".
Ну, и третье, самое любопытное, скорее смешное, это когда мне в 2003 году неожиданно пришел на помощь Владимир Жириновский. В двух словах, о чем была речь. ПАСЕ подготовила специальную резолюцию, в которой предложила создать некий трибунал для осуждения российских офицеров, совершивших якобы некие военные преступления на территории Чечни. Суля по голосам в зале заседания, это предложение набирало большинство. Резолюция могла бы быть принята, что привело бы к резкому осложнению наших отношений. Я пытался найти вариант выхода из этой ситуации: подготовил соответствующую поправку. По правилам процедуры ПАСЕ, европарламентарию, подготовившему поправку, дается одна минута для ее представления. Вместе с тем, та же минута должна быть дана и парламентарию, представляющему противоположную точку зрения. Для меня было очень важно, чтобы иную точку зрения высказал не какой-то западный авторитетный парламентарий, а кто-то необычный, кто-то, кто может перевернуть ситуацию. И тогда мне в голову пришла совершенно уникальная, как я сейчас понимаю, хулиганская мысль. Я подошел к Владимиру Вольфовичу Жириновскому (он входил в состав нашей делегации) и попросил его выступить моим оппонентом. Председательствующий был крайне удивлен, когда в ходе обсуждения именно Жириновский потребовал голоса. Взяв слово, он обрушился в привычных тонах на меня и президента Путина, а потом, вдруг, сказал, что трибунал этот действительно необходим, но не для того, чтобы судить российских военных, а чтобы отдать под суд всю Ассамблею, лорда Джада, депутата Биндига (один из содокладчиков по Чечне Рудольф Биндиг). Как он их называл: Биндиги- Шпиндиги, Лорды - Милорды, все будите сидеть на этом трибунале! Начался скандал, свалка, крики, истерика в президиуме. Председательствующий, поставив этот вопрос на голосование, поставил саму Ассамблею в сложнейшее положение. С одной стороны, голосовать за мою поправку, которая отменяет данный трибунал, никто не собирался. С другой стороны, голосовать против меня - поддержать Жириновского. В итоге моя поправка прошла. Так, что иногда, Владимир Вольфович вносит конструктивное начало в нашу работу.
- Не могу не спросить, Дмитрий Олегович, Вы как-то пересекались после завершения карьеры в ПАСЕ с Вашим давним и лютым оппонентом лордом Джадом?
- Я даже, честно говоря, не слежу за его карьерой. Он человек заслуженный, в возрасте, и, скорее всего, на отдыхе уже.
