Об ограблении каирских музеев писали много, а вот о последовавшей вскоре сваре в местном научном сообществе - мало. Революционные ученые обвинили руководство бывшего Высшего Совета по Древностям (ВСД) в авторитаризме и укрывательстве. Оказалось, что министр древностей Захи Хавасс не сказал прессе всю правду о событиях 28 января, когда вандалы выкрали из музея ряд экспонатов.
Хавасс, именующий себя не иначе как доктор Хавасс, раньше занимал пост с несколько советским названием - он был Генеральным Секретарем Высшего Совета по Древностям. В Египте он возводился при Мубараке в культовую фигуру - этакого главного защитника национального достояния. И вот скандал - оказалось, он утаил сначала, что среди пропавших вещей были 18 ценнейших статуэток, включая изображения знаменитого фараона Эхнатона. Этот фараон, отец легендарного Тутанхамона, является одним из самых таинственных персонажей египетской истории - именно он на короткое время впервые в мире ввел в стране единобожие (культ бога солнца Атона), а также имел счастье быть супругом небезызвестной Нефертити. Среди похищенных статуэток есть позолоченная фигурка Тутанхамона, охотящегося с гарпуном на бегемотов, - одна из самых известных находок раскопавшего гробницу "короля Тута" в 1922 году британского археолога Говарда Картера.
Смотреть фотоленту "Эталоны красоты от Нефертити до Монро" >>
Культ личности Хавасса, с его противоречивой репутацией и склонностью к бесконечному самопиару, больше всего надоел самим его коллегам и подчиненным - ученым-археологам. Около 200 молодых хунвейбинов от археологии собрались позавчера в Высшем Совете по Древностям и высказали как-то сразу сникшему Хавассу все, что они о нем думают. Среди обвинений - сотрудничество с ныне дискредитированным бывшим президентом Мубараком и его семьей (Хавасс до последнего утверждал, что Мубарака необходимо оставить до осени для обеспечения стабильности); приписывание себе всех открытий египетской археологии, а заодно и открытий зарубежных археологов в Египте; диктаторские замашки; доведение сотрудников ведомства до нищеты по причине низких зарплат и кумовства при раздаче должностей. В общем, все как при любой революции - социальный лифт заработал, размазывая по стенке чьи-то прежде славные биографии и репутации.
Идейное наследие доктора Х
Впрочем, останется Хавасс или не останется на своем посту, в историю он войдет в любом случае. Он заложил основу музейного национализма нового типа: в отличие от ранних арабских антиколониалистов, требовавших для народа просвещения и доступа к мировой культуре на социалистических принципах, Хавасс требует для египетских музеев места под солнцем на сугубо капиталистической основе, потрясая лозунгами собственности и копирайта (авторского права). Посмотрим, как будут развиваться события в Египте. Скорее всего, идеи Хавасса останутся востребованными: национальный суверенитет, собственность и копирайт являются сегодня более модными понятиями, чем наука, красота и культурное наследие человечества.
За годы своего пребывания "генсеком" Хавасс прославился двумя идеями. Первая - это проект по закреплению за египетским государством авторского права (копирайта) на все культурные памятники на своей территории. То есть хотите вы, скажем, украсить свой буклет фотографией таинственного Сфинкса, - извольте уведомить египетские власти и договориться с ними о цене. В качестве утешения генсек Хавасс обещает иностранцам, что все полученные таким образом деньги пойдут на благое дело - охрану памятников.
Вторая идея - требование так называемой репатриации древних памятников, то есть возврата расползшихся по музейным коллекциям всего мира предметов на историческую родину. Хавасс вплоть до нынешней неприятной истории с ограблением Каирского музея будоражил музеи Европы и США требованиями вернуть пять важнейших египетских древних памятников. Эта великолепная пятерка включает и знаменитый Розеттский камень из Британского музея, по которому французский ученый Шампольон научился расшифровывать древнеегипетскую письменность. Входят в этот список и бюст Нефертити из берлинского музея, и статуя архитектора пирамиды Хеопса, и хранящаяся в Бостонском музее изящных искусств статуя принца Анхафа, и знаменитая каменная плита с кругом Зодиака, найденная французами наполеоновской экспедиции 1798-1801 годов и относящаяся к птолемеевскому периоду истории Египта - к 50 году до нашей эры.
Все эти памятники были в свое время вывезены из Египта первыми энтузиастами археологии - учеными девятнадцатого и начала двадцатого века, работавшими в период, когда в пребывавшем тогда в средневековом сне Египте эти вещи не могли надежно храниться и находить благодарных зрителей. У Хавасса и до волнений в Египте было много оппонентов во всем мире. Вот их аргументы. Почему погребальная собственность древних фараонов должна обязательно принадлежать государству, чья общность с древним Египтом заключается лишь в территории?
Впрочем, Хавасса отсутствие генетического родства с древним Тутанхамоном не останавливает. "Все эти вещи должны вернуться в Египет,- заявил Хавасс несколько месяцев назад в интервью "Нью-Йорк таймс". - Их отсутствие в наших музеях - оскорбление для страны". Революция, правда, внесла свои поправки в этот всемирный декрет - трудно возвращать вещи в музеи, куда бросают бутылки с зажигательной смесью. Но, скорее всего, пауза взята ненадолго - вдруг ощутившая прилив самоуважения египетская нация наверняка вспомнит о старых долгах.
Патриотический копирайт
Возможно, вместо крови араба Хавасса роднят с древними египтянами общие ценности. Идея копирайта и собственности, сохраняющейся даже после смерти владельца, была близка сердцу древних фараонов. Всем миром навалиться на расхитителей погребальной собственности призывали еще наследники Хеопса, который феноменальными размерами своей пирамиды воленс-ноленс привлек внимание воров - его посмертная сокровищница была разграблена еще в доисторические времена. Невозможность справиться с этим злом в конце концов и привела к прекращению строительства пирамид - разочарованные низким уровнем сознательности подданных, фараоны решили больше не давать им такую роскошную "наводку" на собственные роскошные захоронения. Тутанхамон был захоронен не в пирамиде, а в тайном подземном хранилище - поэтому его сокровища и дожидались нетронутыми Говарда Картера целых три тысячи лет.
"Вип-персоны" поменьше Тутанхамона пытались сохранить свою собственность с использованием такого несовременного инструмента, как страх Божий. Так, в недавно раскопанных сотрудниками г-на Хавасса гробницах трех дантистов, обслуживавших фараонов Пятой династии более 4 тысяч лет назад, были обнаружены два интересных знака. Первый представлял собой изображение человеческого зуба (по всей вероятности, клыка) с недреманным оком над ним. Оказывается, это был гордый "бренд" стоматологов первого лица. Вторая надпись путем нехитрой иероглифической последовательности намекала будущим расхитителям, что в случае нарушения неприкосновенности последнего пристанища дантистов они будут съедены сперва крокодилом, а потом и змеей.
Побольше искусства - поменьше арт-рынка!
Проживая в двадцать первом веке, мы все-таки должны уходить от логики древнеегипетских дантистов, угрожавших всем, кто потревожит их четырехтысячелетней давности собственность, пастью крокодила. Сегодня главным критерием оценки состояния арт-объекта должна быть его доступность. Какая разница зрителю, кому принадлежит та или иная картина или древнеегипетская статуэтка, если ими можно свободно любоваться в музейном зале? Сохранность, доступность и безопасность - вот главные принципы работы музея, а не "местный" или "неместный" характер выставляющихся в нем экспонатов. Побольше искусства - поменьше арт-рынка!
Это, кстати, поняли эмиры Объединенных Арабских Эмиратов, заключившие за 1,3 млрд долларов с французским правительством договор об аренде сокровищ Лувра, Центра Помпиду, музея д'Орсэ. Обратите внимание: даже во время кризиса мудрые эмиры не стремятся к собственности над картинами, созданными когда-то отнюдь не в их стране. Они хотят, чтобы их родной Абу-Даби любили во всем мире за то, что в нем все эти вещи можно увидеть. А внизу пусть на бирочке будет написано, что это собственность Лувра.
Оказалось, что поиздержавшийся Запад, в условиях кризиса резко сокративший в первую очередь финансирование культуры - от музеев до русской службы Би-би-си, - ради денег готов если не на все, то на многое. И легко сдает свое наследие в аренду. А современный Восток, пусть и не весь, но оказывается в чем-то просвещеннее Запада - он старается привлечь не абы каких туристов, а интеллигентных людей. Потому как, согласитесь, в новый Лувр в Абу-Даби поедет несколько иной контингент, чем на чемпионат мира по футболу.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
