Влад Гринкевич, экономический обозреватель РИА Новости.
Вопрос занятости и борьбы с безработицей в нашей стране – это клубок противоречий. Чиновники то жалуются на нехватку рабочих рук, то думают, как трудоустроить миллионы безработных; страна импортирует из-за рубежа дешевую рабочую силу и не может остановить отток собственных квалифицированных кадров. Президент Дмитрий Медведев 14 февраля провел совещание по вопросам занятости, на котором призвал чиновников искать системный подход к решению проблемы занятости.
Плохие и хорошие
Положительные подвижки на рынке труда есть – за истекший год число безработных в России, рассчитанное по методике Международной организации труда (МОТ), снизилось с 6,3 млн человек до 5,6 млн. Но и это, по словам президента, "очень значительная цифра". Глава государства убежден, что службам занятости "необходимо сделать все, чтобы помочь этим людям".
Улучшить ситуацию с безработицей помогли антикризисные меры властей. Благодаря им в прошлом году было создано около 1 млн рабочих мест. Но, как отметил на том же совещании президент Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП) Александр Шохин, "в основном это не постоянные рабочие места, а временная занятость". Для качественного изменения ситуации нужно создать еще 750-800 тыс. новых рабочих мест. Кроме того, надо разобраться с так называемыми "плохими" рабочим местами, которые "не позволяют получать нормальный заработок, не соответствуют стандартам". Таких рабочих мест, по оценке г-на Шохина, порядка 10 млн.
Проблема в том, что превращение "плохих" рабочих мест в "хорошие", почти наверняка будет сопровождаться высвобождением рабочей силы. Сегодня в России большая часть предприятий работает на оборудовании 80-х гг. прошлого века, есть и такие, где на вооружении стоят станки 30-х годов.
Переоснащение этих производств современной техникой, по мнению экспертов Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП) приведет к высвобождению 30-50%, а в отдельных случаях и 80% занятых.
Город в инвалидном кресле
Дело осложняется тем, что значительная часть устаревших производств сосредоточена в так называемых моногородах, которых в России порядка 350. Тема моногородов не раз поднималась во время кризиса 2008-2009 гг., но федеральные и местные чиновники тогда принесли экономику в жертву социальной стабильности. Неэффективные предприятия получали финансовую поддержку, запускались программы временной занятости населения и т.д. В итоге на сегодняшний день лишь в 35 моногородах есть утвержденные Минрегионом программы по улучшению инвестиционного климата и созданию новых рабочих мест. Администрации более чем половины городов так и не представили министерству проекты подобных программ.
Такая ситуация категорически не устраивает главу государства. Дмитрий Медведев потребовал от правительства в течение трех дней представить доклад с перечнем моногородов, где нет программ развития занятости, и указать причины, по которым этого не было сделано.
Но совершенно не факт, что все или даже большая часть моногородов могут стать объектами для коммерческих инвестиций. Эти города и градообразующие предприятия создавались в совершенно иной, нежели сейчас, социально-экономической реальности. С распадом СССР многие промышленные центры утратили или утрачивают экономический смысл – их производственные технологии морально устарели, оборудование изношено. Они подобны людям, подключенным к аппарату искусственного жизнеобеспечения.
Проблемы моногородов не являются исключительно российской спецификой. Нечто подобное происходило в Европе и США. Скажем, город формируется вокруг крупного горнодобывающего предприятия, но запасы руды или угля истощаются, предприятие закрывается, и город больше не нужен. На Западе проблема решается за счет системы социальной мобильности населения, которая обеспечивает переток рабочей силы в перспективные отрасли. В России с этим беда. И дело не в пресловутом менталитете, как это видится некоторым чиновникам и экспертам. Просто институты внутренней миграции у нас в зачаточном состоянии. Транспортная инфраструктура, рынок доступного (и одновременно достойного) жилья, система профессионального переобучения и т.д. На что сейчас может претендовать человек, решивший перебраться из умирающего моногорода? Скорее всего на одно из 10 млн "плохих" рабочих мест.
Задача со многими неизвестными
Решив проблему социальной мобильности населения, государство заодно разберется с реальной или мнимой нехваткой рабочих рук в отдельных отраслях. Сейчас этот вопрос решается за счет импорта дешевой и неквалифицированной рабочей силы. Такой подход чреват, как минимум, двумя негативными последствиями: во-первых, способствует консервации "плохих" рабочих мест, во-вторых, ведет к вымыванию квалифицированных кадров.
Профессор Высшей школы экономики Леонид Григорьев одним из непременных условий модернизации видит массовое создание высокооплачиваемых рабочих мест, "чтобы наши талантливые дети работали здесь, а не уезжали за границу". К сожалению, сейчас происходит как раз наоборот. Официально на ПМЖ за границу ежегодно уезжают 30-40 тысяч россиян. Но по оценке главы Федеральной миграционной службы (ФМС) Константина Ромодановского, без уведомления каждый страну покидают до 350 тыс. наших соотечественников. Они едут работать за границу. Сколько из них возвращаются – неизвестно.
Страна теряет не только мозги, но и высококлассные рабочие руки. Впрочем, эмиграция для этого не обязательна – инженер, ставший торговцем на рынке или оператор станка с ЧПУ, переместившийся в ЧОП, – это тоже потеря.
Что же до эмиграции, то государство пытается компенсировать ее, равно как и естественную убыль населения, за счет иммиграции из слаборазвитых стран. По данным Ромодановского, только за прошлый год за приобретением российского гражданства, разрешения на временное проживание, получением иного статуса в органы ФМС обратились 250 тыс. человек. Интересно, много ли среди них ученых, конструкторов, инженеров или высококлассных рабочих?
Мнение атвора может не совпадать с позицией редакции
