Состоявшийся 20 лет назад референдум о восстановлении Крымской АССР, позволил сохранить мир в Крыму, уверен депутат Верховной рады Украины от Компартии Леонид Грач, который во время подготовки референдума возглавлял группу специалистов, разрабатывавшую механизм первого в истории СССР народного волеизъявления. В интервью корреспонденту РИА Новости Дмитрию Жмуцкому политик вспоминает о подготовке к референдуму и объясняет, почему Киеву удалось удержать Крым в составе Украины.
Для справки: после распада СССР и запрета КПСС Леонид Грач участвовал в создании Коммунистической партии Украины (КПУ), более 17 лет возглавлял крымское отделение КПУ, с 1998 по 2002 год был спикером парламента Крыма. Около месяца назад депутат был исключен из КПУ из-за разногласий с руководством партии, однако до сих пор остается самым влиятельным в Крыму представителем коммунистической идеологии.
- Леонид Иванович, откуда – из Крыма, Киева или Москвы - исходила инициатива проведения референдума? Кому и зачем в 1990 году было нужно восстанавливать автономный статус Крыма?
- Это была чисто крымская идея, инициатива принадлежала крымской областной организации КПСС. Сначала - в апреле 1990 года - постановление о референдуме принял пленум крымского обкома КПСС, потом, 12 ноября, такое постановление принял областной совет. Мы не были пророками и, конечно, не могли прогнозировать, что Советский Союз будет развален. Нами двигали, в первую очередь, изменения межнациональной ситуации в Крыму, связанные с возвращением крымских татар. Было видно, что они намерены не только обустраиваться в Крыму, но и восстанавливать свои особые права. Крымские татары требовали возродить в Крыму национальную автономию, на это никак нельзя было пойти. Автономия должна была стать домом для всех народов.
- Как восприняли крымскую инициативу руководители УССР и СССР?
- Полное безразличие - ни помощи, ни запретов. Московскому руководству в конце 1990 года уже вообще ничего не было интересно, они занимались своими судьбами. А Киев в то время еще смотрел на Крым сквозь пальцы. Все заняли выжидательную позицию. Прежде чем проводить референдум нам следовало прийти к разумению, как это делать. Мне как второму секретарю обкома, ответственному за кадровые вопросы, идеологию, сферу межнациональных отношений и председателю комиссии крымского облсовета по межнациональным отношениям удалось объединить вокруг себя группу единомышленников, создать костяк, генератор идей.
- Вопрос референдума сформулирован не вполне логично: в нем идет речь о "воссоздании" Крымской АССР как "участника Союзного договора". Однако Крымская АССР, существовавшая с 1924 по 1945 год, входила в состав РСФСР и не участвовала в договоре об образовании СССР. Почему была выбрана именно такая формулировка, что имелось в виду?
- Автор этой фразы - тогдашний глава Верховного совета УССР Леонид Кравчук. Он в тот период семимильными шагами шел от коммунистической идеологии к националистической, и идею провести в Крыму референдум воспринимал без симпатии. Кравчук прилетел в Крым накануне сессии облсовета, на которой должен был рассматриваться вопрос о проведении референдума. Вечером, за ужином, Кравчук убеждал меня, что референдум не нужен, говорил - гарантирую, что подарю вам автономный статус "сверху". Его поддерживал председатель Крымского облсовета Николай Багров. Мы расстались не договорившись.
По дороге домой я, понимая, что Кравчук и Багров завтра будут своим авторитетом влиять на депутатов, решил воспользоваться гласностью - она в то время была для чиновников кнутом, ее боялись. Позвонил директору крымского телевидения Анатолию Дудуре, попросил организовать прямую трансляцию сессии. К началу заседания перед зданием облсовета был развернута передвижная телестанция, внутри - камеры, кабели, все телевизионное хозяйство. Началась сессия, вопрос о референдуме. Я сделал доклад, Кравчук высказал свои аргументы против, Багров молчит. Вижу, что зал в недоумении: никто не понимает, как голосовать, чего хочет руководство. Выйдя на трибуну для заключительного слова, я пошел ва-банк: по регламенту, вопрос на голосование должен ставить председательствующий, а я – сам – говорю: "Кто за?". Подняли руки, проголосовали, подсчитали. Бой был выигран.
Вопрос референдума утвердили такой "Вы за воссоздание Крымской АССР?". Кравчук понимая, что он проиграл, и, видимо, желая сохранить лицо, предложил внести в вопрос поправку - взял форму бюллетеня и дописал в конце от руки "... как участника Союзного договора". Облсовет поправку принял.
- Обсуждались ли плюсы и минусы автономного статуса? Избиратели могли познакомиться с разными точками зрения по этому вопросу?
- Дискуссия была очень активная! Мы использовали партийные издания, газету "Крымская правда", радио, телевидение. Лекторские группы, ученые, партийный аппарат не вылезали из предприятий, постоянно проводили встречи с трудовыми коллективами.
Поначалу многие люди толком и не понимали, что такое референдум. Потом сформировалась самая широкая палитра мнений: были и сторонники придания Крыму статуса союзной республики или автономии в составе России, и те, кто хотел создать здесь крымско-татарскую автономию или оставить все как есть - Крымскую область в составе Украины.
О напряженности этой работы, об эмоциональной нагрузке можно судить по тому, что я – а мне тогда было всего 43 года - через несколько дней после референдума получил крупноочаговый инфаркт. Но главное, что мы не позволили Киеву подарить нам автономию. Такой подарок было бы легко отобрать, а отменить результаты референдума может только другой референдум. Заслуживающие доверия люди рассказывали мне, что именно наш успешный опыт подтолкнул руководство СССР к решению провести в марте референдум о сохранении Советского Союза.
- Большинство жителей Крыма голосовали за сохранение СССР, но к осени Союз уже развалился. Был ли в то время шанс "зацепиться" за фразу о статусе Крыма как участника Союзного договора и выйти из состава Украины?
- Не было. Потому что Украине Крым был нужен - хотя бы по принципу "сам не гам, и другому не дам", а Москва до ухода Ельцина с поста президента даже видеть не хотела крымскую проблему. В начале 1990-х только от позиции российского руководства зависело, сможет ли народ Крыма выразить отношение к решению 1954 года (о передаче Крымской области из состава РСФСР в состав УССР – РИА Новости). Монолитность крымского сообщества по этому вопросу в начале 1990-х была абсолютная. Но без участия России крымчане эту проблему решить не могли, а Москве все это было не нужно.
- В течение нескольких следующих лет полномочия Крыма постепенно сокращались…
- Автономию кувыркали как хотели. В 1992-м Верховный совет под руководством Николая Багрова принял конституцию Крыма – фактически, конституцию самостоятельного государства. Я голосовал против, потому что понимал - это вызовет конфликт с Киевом. Через несколько дней Кравчук вызвал Багрова в Киев, тот съездил, вернулся, созвал сессию – и Верховный совет отменил основные положения принятой три дня назад конституции. Легкость первого успеха развязала Киеву руки для дальнейшего сокращения полномочий автономии. Следующий удар был нанесен в 1995 году, когда Кучма антиконституционно упразднил институт президентства. К Мешкову (первый и единственный президент Крыма, занимавший пост в 1994-1995 годах – РИА Новости) можно относиться по-разному, но он действительно был законно избранным президентом, героем своего времени, подавляющее большинство крымчан его поддерживало.
Противостояние Симферополя с Киевом привело к тому, что на полуострове воцарился криминал: расстрелы на улицах были в порядке вещей, люди боялись выходить из дома. Крым находился в подвешенном состоянии 7 лет - пока в октябре 1998 года Верховный совет Крыма под моим руководством не принял новую конституцию.
- Можно ли, на ваш взгляд, говорить о реальной, а не формальной, автономии Крыма? Обладает ли Крым полномочиями, которых нет у других областей Украины?
- Практически нет. Сегодня конституция Крыма - это формальность, бумажка. В конституции, например, есть норма о том, чтобы все собранные в Крыму налоги здесь и оставались, шли на нужды Крыма. А сейчас мы собираем до 10 миллиардов (гривен) в год, в Крыму остается полтора миллиарда, остальные деньги уходят в Киев. Часть потом возвращают в виде трансфертов - а мы еще и спасибо говорим. Согласно конституции, Крым имеет право вести собственную налоговую политику, самостоятельно налаживать сотрудничество с теми государствами, с которыми имеет дипломатические отношения Украина. Но эти нормы не выполняются.
- Тогда что дал Крыму статус автономии?
- Начнем с того, что он спас мирные отношения между Украиной и Россией. Если бы не автономия, здесь были бы такие катаклизмы, какие не снились ни Абхазии, ни Южной Осетии, ни Приднестровью - потому что у этих регионов нет такой геополитической, геостратегической ценности, какая есть у Крыма. И еще потому, что там все противоречия были внешние, а у нас после возвращения крымских татар была еще и внутренняя напряженность. Автономия была спасительной соломинкой, за которую мы ухватились и держимся до сих пор. Смягчить ситуацию, конечно, очень помог Черноморский флот России - на мой взгляд, он и сейчас является важнейшим стабилизирующим фактором.
Что автономный статус даст Крыму в будущем – зависит, во многом, от России. В ее силах выстраивать отношения с Украиной так, чтобы Киев уважал автономный статус Крыма, полномочия республики, считался с настроениями жителей Крыма. Крымчане связаны с Россией генетически, они могут стать мостом между Россией и Украиной, той силой, которая скажет: нет, дорогие братские страны, вы должны быть вместе.
