Илья Крамник, военный обозреватель РИА Новости.
Люди любят подводить итоги, а такой зримый рубеж как уходящее десятилетие дополнительно подталкивает к рассуждениям на тему, чего удалось добиться и чего ждать в будущем. Развитие военной техники и технологии в прошедшие 10 лет дает достаточно материала для того, чтобы попытаться определить некоторые тенденции на перспективу.
Невидимая, но прочная стена
В последние 10-20 лет военные все чаще сталкиваются с тем, что стоимость разработки новой техники становится запредельной, а сроки реализации программ раз за разом срываются. Одним из главных примеров такого рода сегодня стала американская программа JSF - Joint Strike Fighter. В ее рамках создается истребитель F-35. За время разработки проекта предполагаемая стоимость машин выросла вдвое, а сроки принятия их на вооружение постоянно сдвигаются.
Начало нынешних процессов есть смысл искать в событиях 20-30-летней давности, когда в США и других развитых странах началась разработка проектов, призванных заменить в Вооруженных силах технику времен холодной войны. Уже тогда было понятно, что одной из главных черт оружия нового поколения станет запредельная, по сравнению с прежними системами, стоимость. Впрочем, разработчики обещали резкий рост эффективности, и в условиях продолжающейся гонки вооружений лидеры не скупились на финансирование.
Распад СССР означал выход из гонки одного из ее основных участников. Но для США она продолжалась: руководство страны взяло курс на достижение глобального военно-технического превосходства, которое наряду с политическим и экономическим влиянием обеспечило бы доминирование США на многие десятилетия вперед. Однако практически сразу же Штаты столкнулись с крайне неприятной ситуацией: рост стоимости военных разработок не гарантировал соответствующего роста возможностей новой техники, а меры по снижению цен не приносили результата.
Причиной стал технологический барьер, в который сейчас, с тем или иным временным разрывом, упираются одна за другой все ведущие
разработчики и производители оружия. Этот технологический барьер, влекущий понижение отдачи с каждого вложенного рубля (или доллара), возникает перед военной промышленностью не в первый раз. Так было и в годы Второй Мировой, и в первые послевоенные годы.
Тогда технологический рывок огромной мощи дался ведущим странам мира "благодаря" именно войне, заставившей на порядки увеличить вложения в исследования в сфере военной техники и фундаментальной инженерии. Сейчас новый барьер встал практически перед всеми отраслями и во весь рост - требуя все большей платы за все меньшие шажки по пути прогресса.
Кооперация
Рост стоимости разработки и производства военной техники, и шире - рост стоимости военной мощи вообще, - значительно повысил
значение интеграции и кооперации в военной сфере. Все чаще страны объединяются как для разработки боевой техники, так и для ее последующего производства и поставок - для своих армий и на мировой рынок. У многих интеграция идет еще дальше, и здесь одной из главных тенденций становится объединение военных структур и долгосрочных военных программ. Наиболее ярким примером такого рода стал договор, подписанный осенью 2010 года между Францией и Великобританией.
Этот договор многие уже называют беспрецедентным: две страны намерены координировать военную политику так плотно, что это позволяет говорить о слиянии их вооруженных сил, или как минимум о "возрождении Антанты" (альянса, существовавшего в годы еще Первой Мировой войны).
Договор предусматривает единое управление военными операциями, совместный контроль над ВМС (прежде всего, над авианосцами), сотрудничество в области разработки и производства военной техники и, наконец, сотрудничество в области создания ядерного оружия, где обе стороны исторически шли разными путями. Франция до сих пор создавала ядерные силы самостоятельно, Британия - с опорой на США.
Совместные программы позволят сторонам не только экономить средства на военных разработках, но и повысить политический потенциал - объединенная мощь Франции и Великобритании позволяет решать задачи намного эффективнее, нежели по отдельности. Вопрос заключается лишь в том, насколько успешно пойдет выработка общей стратегии.
Говоря о Франции нельзя не упомянуть и русско-французское сотрудничество, отнюдь не исчерпывающееся планами постройки четырех кораблей типа "Мистраль". Технологический обмен между нашими странами обозначил еще одну тенденцию - готовность России массово приобретать вооружения за рубежом в том случае, когда собственная военная промышленность не способна удовлетворить потребности армии.
Все эти факторы в сумме заставляют задуматься о глобальных изменениях мировой политики в целом, которые происходят у нас на глазах. Великие державы, столкнувшись с новыми угрозами, вынуждены менять стратегию, и не всегда этот процесс идет безболезненно. От того насколько быстро лидеры современного мира осознают происходящие изменения, зависит то, насколько успешно современный мир эти изменения переживет.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
