На Балканах отмечается 15-летие Дейтонского соглашения, положившего конец гражданской войне в Боснии и Герцеговине (1992-1995 годы) – самому кровавому из конфликтов, сопровождавших распад Югославии. Дейтонское соглашение было выработано в ноябре 1995 г. на военной базе США в Дейтоне (штат Огайо) и вступило в силу после его подписания 14 декабря 1995 г. в Париже. О проблемах, с которыми сталкивается боснийское государство через 15 лет после войны, о реформах и перспективах вступления БиГ в НАТО и Европейский союз, а также об отношениях с Россией в интервью корреспонденту РИА Новости Юлии Петровской рассказал председатель президиума Боснии и Герцеговины Небойша Радманович.
- Господин президент, как вы оцениваете Дейтонское мирное соглашение? Каковы его позитивные и негативные стороны?
- Дейтонское соглашение, по-моему мнению, – один из лучших международных договоров со времен окончания Второй мировой войны. Позитивная сторона Дейтона не только в том, что он принес мир на Балканы, как многие говорят, но и упорядочил отношения внутри Боснии и Герцеговины. Конституция БиГ, которая является частью мирного соглашения, четко определяет устройство и принципы функционирования государства.
(БиГ состоит из двух частей (энтитетов) - Федерации Боснии и Герцеговины (мусульмано-хорватской) и Республики Сербской. Это союз двух территориальных образований, имеющих обособленное положение – прим. ред.).
Негативным считаю то, что в Боснии и Герцеговине существуют силы, которые отрицают Дейтонское соглашение и настаивают на его изменении. Однако это соглашение наилучшим образом установило равновесие в столь сложных условиях, в которых мы существуем.
- Какие силы вы имеет в виду?
- Я имею в виду политических представителей самого большого народа БиГ – боснийских мусульман (бошняков). Они постоянно выступают за централизацию Боснии и Герцеговины. С 1996 года, то есть сразу после подписания Дейтона, они начали требовать определенных изменений. Эти изменения не учитывают интересы двух других государствообразующих народов – сербов и хорватов.
Бошнякские лидеры пытаются ввести избирательную систему по принципу "один человек – один голос". В этом случае они постоянно имели бы превосходство в БиГ. Думаю, что централизованная Босния и Герцеговина не возможна. Это государство может существовать только, если все народы в нем равноправны.
- Существует ли, на ваш взгляд, угроза возобновления конфликта?
- Думаю, что такой угрозы нет. Но это не значит, что здесь нет людей, желающих спровоцировать конфликты. Через СМИ звучат угрозы со стороны некоторых политиков, которые пугают международное сообщества. Но конфликт не принес бы никому пользы, и все умные люди это понимают. Между тем, всегда есть те, кто рассчитывают таким образом извлечь личную выгоду.
Я считаю, что конфликт невозможен, по крайней мере, на нынешнем этапе развития общества в Боснии и Герцеговине, на Балканах и Европейском союзе. В более отдаленной перспективе, в случае изменения отношений на глобальном уровне и появления здесь каких-то склонных к насилию групп, может что-то произойти. Но сейчас я не берусь об этом судить.
- В результате выборов 3 октября в Боснии и Герцеговине несколько изменилась политическая сцена. Например, в состав президиума вошел Бакир Изетбегович из Партии демократического действия, которого многие называют умеренными политиком. В то же время выборы проиграла Партия за Боснию и Герцеговину во главе с Харисом Силайджичем, последним политическом лидером из находившихся у власти во время войны. Возможен ли, на ваш взгляд, в новых условиях конструктивный диалог между основными политическими силами по всем спорным вопросам?
- Все 15 лет, прошедшие после подписания Дейтонского соглашения, в Боснии и Герцеговине шел диалог на разных уровнях. Однако этому диалогу препятствует международное сообщество через присутствие в БиГ Аппарата Высокого представителя (международная администрация). АВП является органом, который навязывает решения. Если бы международное сообщество помогало советами, а не навязывало готовые решения, то мы были бы вынуждены сами договариваться по ключевым вопросам.
Кроме того, диалогу мешает различное восприятие сторонами Дейтонского соглашения. Республика Сербская выступает за четкое исполнение Дейтонского соглашения, другие два народа постоянно хотят что-то менять.
- Многие эксперты называют Бакира Изетбеговича умеренным политиком, готовым к диалогу и достижению договоренностей с сербами. Как вы оцениваете этого политика?
- Первый месяц совместной работы в президиуме подтвердил готовность Изетбеговича к достижению договоренностей и согласованному представлению позиции БиГ на международной арене, что входит в функции президиума. Я очень доволен этим. Однако не только он должен идти навстречу, но также я и третий член президиума Желько Комшич.
Я надеюсь, что президиум будет нормально функционировать в ближайшие четыре года. И все же напомню, что в предыдущем составе мы тоже хорошо взаимодействовали в первые месяцы, но затем начались серьезные разногласия, которые выплеснулись наружу.
Существующие противоречия мы должны пытаться урегулировать внутри страны, а на международной арене следует выступать с согласованной позицией. Если нам будет это удаваться, то это уже станет прогрессом. В этих рамках должны развиваться и отношения с соседями.
В предыдущем составе президиума мы уделяли много внимания отношениям с соседями, у нас были частые визиты, но Сараево в основном противодействовало налаживанию сотрудничества с Белградом. Первые шаги Бакира Изетбеговича показывают, что и здесь возможен прогресс.
Лидеры Западных Балкан должны сами вырабатывать решения, касающиеся этого пространства, а не ждать, пока кто-то со стороны навяжет готовое решение.
- Собирается ли президиум БиГ в полном составе посетить Белград?
- Сейчас на очереди официальный визит президента Сербии в Боснию и Герцеговину, а потом уже визит президиума БиГ в Сербию. Впрочем, все эти визиты могут состояться в течение одного года. Я думаю, что так и произойдет.
Полтора года назад я был с официальным визитом в Сербии в качестве действующего председателя президиума. Двух других членов президиума не было в делегации, но тогда мы согласовали совместную платформу. Средства массовой информации интересует, поедут ли все три члена президиума, но важно, чтобы все трое договорились по поводу содержания и тем переговоров, а также о том, кто возгласит делегацию. Не так уж и важно, поедем ли мы все вместе. Хотя я думаю, что на этот раз мы поедем втроем.
- До сих пор сербские, бошнякские и хорватские партии предпочитали создавать коалиции в рамках "своих" политических сил. Возможно ли формирование в БиГ политических коалиций по идеологическим принципам, а не по этническим?
- Реальность такова, что Босния и Герцеговина этнически разделена. Те, кто думают, что это положение можно изменить путем нажима, ошибаются, потому что это только усилит раскол. В политических партиях доминируют представители какого-либо одного народа. В этой ситуации имеет смысл искать точки соприкосновения, которые бы нас все большие сближали. Если же пытаться создавать мультиэтническое общество путем давления, как это пытаются делать некоторые представители Запада, разделительные линии будут лишь углубляться.
У нас были мультиэтнические коалиции, составленные, главным образом, по математическому принципу. То есть, это было связано с получением мест в Совете министров. Но в этом случае возникает проблема несовпадения политических целей.
Я считаю, что в коалиционные договоры следует вносить только те положения, по которым имеется согласие. Например, среди политических сил есть консенсус по поводу интеграции в Европейский союз. Обо всем остальном можно договариваться по ходу. Путь в Евросоюз и определенные реформы снизят значимость границ, в том числе внутри Боснии и Герцеговины.
- Евросоюз призывает к реформе конституции с целью превращения БиГ в более работоспособное государство. Но боснийские политики слишком далеки от согласия по этому вопросу. Мусульмане настаивают на централизации, сербы хотят сохранить максимальную автономию, хорваты требуют еще один энтитет. Как с этим быть?
- У Европейского союза нет единого взгляда на реформу конституции, за исключением внесения поправки в соответствие с решением Страсбургского суда по делу "Сейдич и Финци".
(Европейский суд по правам человека после рассмотрения в 2009 году дела "Сейдич и Финци против Боснии и Герцеговины" пришел к выводу, что боснийское законодательство является дискриминационным, поскольку не позволяет выставлять кандидатуры на места в президиуме БиГ и верхней палате парламента БиГ тем, кто не относит себя ни к одному из трех государствообразующих народов – прим. ред).
Все настаивают на приведении конституции БиГ в соответствие с Европейской конвенцией о правах человека. Мы тоже выступаем за это. Нужно обеспечить всем людям возможность выставлять свои кандидатуры. А будут они избраны или нет, это уже другой вопрос, который зависит от воли избирателей.
Я выступаю за самую простую реформу конституции, которая обеспечит всем одинаковые права. Все остальное намного сложнее. Другие вопросы мы можем обсуждать в парламенте, правительстве, в рамках неправительственных организаций и т.д.
Если же попытаться реформировать всю конституцию сразу, как настаивают некоторые, то тут не будет решения. Ряд стран Европейского союза не понимают, что здесь происходит, и порой предлагают нереалистичные реформы.
В последнее время все сильнее в БиГ проявляется хорватский вопрос. Голос хорватов зачастую не учитывается в Федерации, а они являются государствообразующим народом. Если бы эта проблема не возникла ранее, то сейчас бы мы не сталкивались со столь настойчивым требованием хорватов о создании третьего энтитета.
Я выступаю за то, чтобы все имели одинаковые права. Таким образом, и хорваты должны иметь те же права, что сербы и бошняки. Однако вопрос о третьем энтитете очень сложный.
Позиция Республики Сербской такова: не может идти речи ни о границах, ни о полномочиях РС. Обо всем остальном можем говорить.
- В последние месяцы балканские лидеры высказывали сожаление в связи с войнами 1990-х годов и приносили извинения невинным жертвам. Это сделали и президент Сербии Борис Тадич, и президент Хорватии Иво Йосипович, и Бакир Изетбегович. Как Вы прокомментируете подобные заявления? Политики действительно готовы к полноценному примирению на Балканах?
- Я не хотел бы обидеть никого из тех, кто делает такие заявления. В то же время хотелось бы подчеркнуть, что парламент Республики Сербской несколько лет назад принес извинения всем невинным жертвам войны. Однако это не имело особого резонанса в СМИ. Сейчас, когда политики выступают с отдельными заявлениями, этому уделяется большое внимание.
Считаю, что извинения важны, но это не является ключевым моментом на пути примирения. Необходим совместный мирный путь и развитие всего пространства Западных Балкан, что не позволит повторения того, что здесь происходило в 1990-х годах. Мы должны работать вместе, а извинения не помешают этому.
- Как Вы оцениваете роль России в послевоенной Боснии и Герцеговине, а также отношения между БиГ и РФ? Может ли, на Ваш взгляд, Москва способствовать продвижению внутрибоснийского диалога?
- Россия вернулась на мировую политическую сцену, в ряды самых сильных держав. Это хорошо для развития отношений в мире в целом и особо важно для развития отношений на Балканах. У России очень позитивный подход к отношениям в Боснии и Герцеговине. Москва считает, что народы в БиГ должны сами договариваться о том, как им жить. Этот подход отличается от позиции некоторых западных стран, которые полагают, что нам и далее следует диктовать. Голос России здесь слышан все сильнее. Одни с этим согласны, другие – нет. Не согласны, прежде всего, те, кто хотел бы, чтобы здесь и дальше работал Аппарат Высокого представителя, которому можно жаловаться и который будет наказывать других. Но таких, к счастью, все меньше. Надеюсь, что в следующем году все поймут, что позиция России о том, что международное сообщество не должно навязывать свои решения, является правильной.
С другой стороны, Россия становится все более значимым торговым партнером Боснии и Герцеговины. Это очень важно в ситуации, когда в страну поступает все меньше зарубежных инвестиций. Российские инвестиции продолжаются. При этом Россия готова вкладывать в оба энтитета БиГ. Это обнадеживает, поскольку есть страны, которые желают инвестировать только в один из двух энтитетов, что имеет негативные политические последствия.
- Каковы Ваши прогнозы в отношении сроков вступления Боснии и Герцеговины в НАТО и Европейский союз?
- Обычно страны Восточной и Юго-Восточной Европы сначала вступают в НАТО, а уж потом в Евросоюз. Не знаю, будет ли так происходить и дальше. Но мне кажется, что Босния и Герцеговина находится ближе к Евросоюзу, чем НАТО. Подавляющее большинство жителей Республики Сербской высказываются против интеграции в альянс.
Когда мы приблизимся к НАТО, будет необходимо спросить мнение граждан по этому вопросу. Но пока мы еще далеки от этого. БиГ подключилась к Плану действий по членству в НАТО, выполнение которого займет не менее пяти лет, о чем говорит опыт стран региона.
Что касается Европейского союза, то все политические силы страны выступают за подачу официальной заявки на членство в ЕС. Полагаю, что БиГ смогла бы войти в Евросоюз примерно чрез десять лет. Я надеюсь, что мы сможем подать заявку, что пока нам запрещено из-за присутствия Аппарата Высокого представителя, в течение следующего года. Это дало бы импульс новым реформам. В таком случае мы смогли бы стать официальным кандидатом на вступление в течение двух лет.
В действительности, сложно прогнозировать, сколько времени потребуется на интеграцию в ЕС. Например, Македония является официальным кандидатом с 2005 года, но пока не начинала переговоров с Европейским союзом. Кроме того, условия вступления в ЕС постоянно усложняются. Скажем, когда Словения вступала в ЕС, ей нужно было принять новые законы общим объемом в 15 тысяч страниц. Теперь это 120 тысяч страниц.
В любом случае я думаю, что наш путь в ЕС определен. Евросоюзу тоже нужна Босния и Герцеговина. Евросоюз не будет выглядеть завершенным без Западных Балкан.
Небойша Радманович. Биографическая справка
Небойша Радманович - боснийский сербский политический деятель. С ноября 2006 года - член Президиума Боснии и Герцеговины (коллективный глава государства) от сербской общины. В данный момент занимает пост председателя Президиума.
Родился 5 февраля 1949 в Грачанице. Окончил среднюю школу и гимназию в Баня-Луке. В 1974 году окончил философский факультет Белградского университета.
Работал в сфере культуры, информации, образования и государственного управления.
В 1997-2000 годах был председателем Исполнительного совета города Баня-Лука.
В 2000-2002 годах являлся депутатом Национального собрания Республики Сербской.
В 2006 году работал министром по вопросам администрации и органов местного самоуправления в Правительстве Республики Сербской.
Опубликовал несколько экспертных и научных работ и ряд книг.
Женат, является отцом двоих детей.
Награжден в России медалью Пушкина за большой вклад в распространение русского языка и развитие международных культурных связей.
