Дмитрий Бабич, обозреватель РИА Новости.
Видео с камер наружного наблюдения, заснявших избиение журналиста Олега Кашина вечером 6 ноября, появилось на одном из новостных Интернет-сайтов. Любопытные могут посмотреть, как человеку ломают ногу и пальцы.
По-моему, после этого надо срочно произвести два расследования.
Первое – кто в полиции продал важнейшее вещественное доказательство. Второе – внутреннее – журналисты и пользователи Интернет-сайтов должны произвести в отношении самих себя. Условно его можно назвать: «Когда ты становишься сволочью?»
Одно из самых отвратительных зрелищ в своей жизни я увидел на американской ферме в Арканзасе, специализировавшейся на выращивании десятков тысяч цыплят в огромных загонах-концлагерях величиной с футбольное поле. Какой-то цыпленок поранился, и тысячи других цыплят, почуяв запах крови, бросились на него. Оказывается, у птиц есть такой инстинкт. Цыплята давили, заклевывали и затаптывали друг друга, крови становилось все больше, а вместе с ее количеством росло и число обезумело убивающих друг друга маленьких птичек. «Ну что, вы по-прежнему считаете, что нам стоит отпустить их на волю, этих каннибалов?» - спросил меня фермер.
Кто-то скажет: «Вы что, против свободы прессы? Пусть люди посмотрят!» Да нет, никакая это не свобода. Это зависимость от собственного гаденького любопытства, от собственной трусливой жестокости.
Сам я бить арматуриной на холодной темной улице никого не пойду, а вот у себя дома в тепле – отчего бы не посмотреть, как парень мучается? Тем более, что парень этот, Олег Кашин, не такой, как я. Не сиделось ему тихо, все чего-то вякал, вот и доигрался…
Признаюсь: со многими мнениями Кашина, которые он высказывал в своих печатных статьях и в Интернете, я был не согласен. Не согласен я и теперь с тем, что действия антифа и анархистов в Химках заслуживают поддержки. Но, если мы не хотим попасть в еще худший концлагерь, чем цыплята в Арканзасе, нам нужно научиться возмущаться всеми избиениями – и наших союзников, и наших оппонентов. А мы этого по-прежнему не умеем.
Лет десять назад Виктора Анпилова неизвестные вывезли за город и избили, сломав палец. Заметка об этом в «Московском комсомольце» вышла под заголовком «Доорался». Я терпеть не могу Анпилова и считаю его ответственным за гибель людей у Останкино в 1993 году (я видел эту гибель собственными глазами). Но тогда мне стало стыдно за коллег. Так же стыдно мне теперь и за сотрудников Интернет-сайта, купивших милицей… полицейское видео.
Нарочно не называю их коллегами. Сегодня в журналистику или, вернее, в масс-медиа пришла масса людей, не имеющих профессионального образования и, что хуже, абсолютно ничего не читавших и не слышавших о традициях порядочности, существовавших в русской литературе и журналистике. Да и сложно говорить об отдельной журналистской касте в век Интернета, когда любой человек с доступом к Сети превращается в самостоятельное средство массовой информации. Так что речь не только о солидарности журналистов. Речь идет о солидарности всех людей.
Да, жестокость, агрессия, ненависть всегда хорошо продаются. По законам рыночной экономики тот, кто первым купил подленькое видео у полицейских, - ушлый парень, по-английски выражаясь, smart guy, обошедший конкурентов. Но ведь любая такая покупка, любое такое действие подрывают ту почву, на которой мы все работаем. Ведь средства массовой информации, журналистика – это дело общественное, то есть человеческое. Никакая быстрота, никакая наглядность, обеспечиваемые современной электроникой, не заменят этого важнейшего элемента, ради которого печать когда-то и создавалась, - чувства человеческой солидарности, диалога «от души к душе». А какая может быть душа у человека, который делится с тобой картинками о том, как тридцатилетнему очкарику ломают кости?!
Все говорят о снижении социального веса журналистики. Очень часто в этом явлении обвиняют (и справедливо!) власть, которая не реагирует на выступления СМИ, слишком сильно присутствует через госсектор в информационном пространстве и т.д. Но ведь виноваты и мы сами, журналисты. Редакции из центров общественной жизни, очагов духовного общения все больше превращаются в государственные или частные «конторы», с мощной системой электронного контроля за входящими и выходящими. Эти конторы то вещают тебе об успехах, то тебя на кого-то натравливают, то тебя развлекают, но в любом случае рассматривают тебя как объект – для патриотической, нигилистической или развлекательной обработки. У человека «с улицы» такие конторы вызывают такое же чувство, как и конторы бюрократические – у него возникает ощущение, что все это не для него и, естественно, не про него. И когда это чувство у человека с улицы победит, нас не спасут никакие спонсоры и никакие государственные вливания. Плох тот земледелец, который не бережет почву, в которую бросает зерно. Для журналистики почва – это добрые чувства людей, их неравнодушие к судьбе друг друга.
Из всего этого вывод: СМИ, распространяющие такие материалы, как видео избиения Кашина, заслуживают бойкота – и профессионального и читательского. Это будет не покушение на свободу СМИ, а наоборот, защита этой свободы.
Если нужны примеры того, как гаденькое любопытство приводило к несвободе, могу рассказать о своем опыте в Чечне. В конце 1990-х годов, когда было объявлено перемирие, в чеченской столице не считалось зазорным продавать и покупать на городском рынке видео того, как режут горло солдатам-контрактникам. Некоторые встречавшиеся мне люди даже предлагали это видео посмотреть бесплатно – интересно же, как «наемников» мучают. И тогда мне стало абсолютно ясно, что в свободном обществе эти люди жить не будут – ни при Масхадове, ни при ком другом. Первым шагом к демократии станет отказ от таких просмотров.
