Дмитрий Бабич, обозреватель РИА Новости.
Дерзкая вылазка террористов в Грозном, предпринявших попытку прорыва к зданию парламента Чечни, – еще один индикатор усилившейся в последние месяцы террористической активности на Северном Кавказе. Тем не менее, министр внутренних дел России Рашид Нургалиев, оказавшийся в момент теракта в Грозном, оценивает ситуацию достаточно хладнокровно. «Оперативная обстановка, подобная сегодняшней, бывает крайне редко. Здесь, в Чечне, стабильно и безопасно»,- заявил министр на совещании в МВД Чечни после того, как стало известно, что убиты все боевики, пытавшиеся проникнуть в здание парламента (по данным президента Чечни Рамзана Кадырова, речь идет о трех террористах, другие источники в правительстве Чечни говорят о четырех или пяти нападавших).
Отметим, однако, что для «стабильной и безопасной» страны в европейском понимании этого слова одного такого «оперативно неспокойного» утра хватило бы на десять лет, а может, и на целый век.
Погибли как минимум три сотрудника правоохранительных органов, всего пострадало не менее 15 человек. Тем не менее, министр Нургалиев сообщает, что «практически обезглавлено бандподполье» и что «поставлен заслон деятельности эмиссаров зарубежных террористических центров». И, конечно же, «во всем этом большая заслуга МВД по Чеченской республике».
Самое печальное, что, ставя Чечню в пример другим республикам Северного Кавказа, министр Нургалиев по факту прав: в Ингушетии и Дагестане сегодня террористы убивают больше, чем в Чечне. Это не значит, что Чечня является (опять цитирую министра) «безопасной и стабильной республикой». Это просто значит, что соседи еще опаснее и нестабильнее.
Проблема еще и в том, что за последние десять лет среди террористов перестали преобладать чеченские националисты. Их сменили исламские фанатики, воюющие за некий «эмират Кавказ» и представляющие почти все этнические группы Северного Кавказа, включая русских.
Нет сомнения, что «эмират Кавказ» – это проект несбыточный, фантом воображения фанатиков. Его никогда не существовало в истории, Северный Кавказ веками своего прошлого связан и с Россией, и с христианским Закавказьем. Но в истории часто бывало, что из-за фантомов погибало еще больше людей, чем из-за реальных политических интересов. Причина проста: требования мечтающих о фантомах фанатиков просто невозможно удовлетворить. А похоже, что именно они играют в террористическом подполье сегодня первую скрипку.
Возможно, министр прав, когда говорит о том, что бандподполье обезглавлено. В августе спецслужбам удалось застрелить второго после Доку Умарова человека в «эмирате Кавказ» – Магомедали Вагабова. В августе же Умаров вдруг сделал в Интернете заявление о своей отставке, которое вскоре, однако, отозвал. С лидерами у боевиков явно не все в порядке, но это не должно обнадеживать ни власти, ни граждан. Самое опасное подполье – это то, которое действует без явных лидеров. В этом случае о сдаче оружия или хотя бы прекращении огня просто не с кем договариваться.
Увы, несмотря на разброд и шатание в руководстве бандитов, террористическая активность боевиков не снижается, а сами бандиты расширяют свой «ареал».
9 сентября взрывом на рынке во Владикавказе была потрясена относительно спокойная Северная Осетия, где в одно мгновение погибли 19 человек. Более мелкие теракты в Ингушетии и Дагестане происходят с частотой по теракту за 2-3 дня. Поток жалоб на коррупцию и злоупотребления местных властей не уменьшается. А нам сообщают о ликвидации все новых лидеров боевиков.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
