Ольга Соболевская, обозреватель РИА Новости.
Когда Сергей Бондарчук, со дня рождения которого 25 сентября исполняется 90 лет, только начал режиссерский путь в конце 1950-х – с «Судьбы человека» по рассказу Шолохова, ему уже тогда явно завидовали. Он с 1952 года был народным артистом СССР: Сталину понравилось его исполнение роли поэта Тараса Шевченко в одноименном фильме, и Бондарчук, прыжком преодолев ступеньки карьерной кинолестницы, очутился на артистическом верху – в 32 года.
«Комплимент» Генералиссимуса режиссеру потом не простят. Как не простят и признание, которого Бондарчук добился в мире благодаря масштабным кинополотнам «Война и мир» (1968) и «Ватерлоо» (1970), показанным более чем в ста странах. В мае 1986г на V съезде кинематографистов Сергей Бондарчук был забаллотирован на выборах секретариата и покинул руководство Союза кинематографистов СССР. Коллеги терзали советского кинотитана за все успехи и награды Советской власти (Ленинскую премию, звание Героя соцтруда), напрочь забывая обо всех объективных достижениях режиссера.
Киноэпопея «Война и мир», снятая к 140-летию со дня рождения Льва Толстого, получившая «Оскар», «Золотой глобус», гран-при Московского кинофестиваля и другие награды, заработала в прокате СССР рекордные 58 млн рублей (бюджет ленты был перекрыт более чем втрое).
Режиссер уловил ритм и настрой великого романа, нашел точные киновоплощения для героев Толстого. В сравнении с «Войной и миром» Бондарчука более ранняя, 1956 года, голливудская киноверсия толстовского произведения выглядела как банальная love story, приправленная псевдорусской клюквой. Да и актеры – Одри Хепберн, Генри Фонда и Мел Феррер – при всем своем таланте играли довольно поверхностно и не создавали ансамбля.
Бондарчук, в противовес Видору, овладел почти всем калейдоскопом толстовских тем. Среди них были война, любовь, душевные искания, человек в вихре истории, «мысль народная» – русская душа, «мысль семейная», поиски истины и прозрения человека на смертном одре. Все актеры, начиная с Людмилы Савельевой в роли Наташи Ростовой, Вячеслава Тихонова (князя Андрея), самого Сергея Бондарчука (Пьера Безухова) и заканчивая исполнителями эпизодических ролей, вложили в работу всю душу. И вдохновлял их не только сам знаменитый роман, но, несомненно, и режиссер.
Бондарчук работал над лентой 7 лет, задействовал 120 тыс человек массовки (и киноэпопея попала в Книгу рекордов Гиннеса), чуть не сжег Москву, снимая пожар 1812 года, и чуть не погиб от внезапной остановки сердца.
Но в конце концов сделал кино, на которое до сих пор равняются режиссеры-баталисты и авторы психологических фильмов. Камера в картине вытворяла чудеса, удивляя то длинными планами без единой склейки (сейчас так работает Сокуров), то, снимая с высоты птичьего полета, то, выхватывая передний план и намеренно смазывая задний – в сцене первого бала Наташи, то замедляя свое движение, когда юная Ростова улыбалась. Применяли даже ручную камеру, чтобы показать, как мир «расплывается» в глазах пьяных гусаров – Долохова с приятелями и участвовавшего в попойке Пьера.
Бондарчук стал таким же киноклассиком, как Эйзенштейн, который благодаря «Броненосцу Потемкину» вошел в мировые киносвятцы. Так что, когда итальянский продюсер Дино де Лаурентис предложил Бондарчуку снять фильм о битве 1815 года при Ватерлоо, в картине с удовольствием стали сниматься известные западные звезды: Род Стайгер (роль Наполеона), Орсон Уэллс и Франко Неро.
Лента «Они сражались за родину» 1975 года была более камерной, чем предыдущие блокбастеры Бондарчука. К 30-летию Победы от режиссера требовали помпезного фильма с рабочим названием «Битва за Кавказ». Он же, бывший фронтовик, сделал ставку на произведение Шолохова – лиричное и человечное. Василий Шукшин, Вячеслав Тихонов, Юрий Никулин, Георгий Бурков перевоплотились в рядовых тружеников войны, которые перед лицом смерти испытывают естественное чувство страха и вспоминают мирные времена и своих близких. Лента получила Государственную премию.
Когда Бондарчук только начал учиться у Сергея Герасимова, киномэтр, прослушав его исполнение гоголевского отрывка про птицу-тройку, воскликнул: «Чему я тебя буду учить? Ты же готовый артист!».
Сергей Бондарчук сыграл Андрея Соколова в «Судьбе человека», шекспировского Отелло у Сергея Юткевича в 1955-м, доктора Астрова в чеховском «Дяде Ване» Кончаловского в 1970-м, Дымова в «Попрыгунье», Бориса Годунова, отца Сергия. Все это трагико-драматические роли. Между тем, однокашники Бондарчука по учебе у Герасимова (давшего своему ученику в 1948 году первую роль – директора шахты Валько в «Молодой гвардии») не раз рассказывали о комическом таланте «кинобогатыря», увы, не востребованном в кино.
Когда Бондарчук играл в пору учебы во ВГИКе спектакль по «Запискам сумасшедшего» Гоголя, его учителя и сокурсники умирали со смеху: Сергей притащил для представления стол, на котором то скакал, то спал, то залезал под него, то страстно обнимал.
У него была идеальная пластика – каучуковая. О такой мечтает любой артист.
Сегодня мало вспоминают бондарчуковскую «Степь» 1978 года по Чехову. Между тем, это одна из самых поэтичных его картин, чистая лирика. Сам сюжет – поездка мальчика Егорушки из родительского дома к месту учебы – позволял показать безбрежную цветущую степь и передать путевые впечатления ребенка, который все вокруг воспринимает как чудо. Жена Бондарчука Ирина Скобцева, которую он почти всегда снимал в своих картинах (в чем его не преминули упрекнуть в годы травли), рассказывала, что, снимая «Степь», режиссер мысленно возвращался в юность. Уроженец Украины, он вспоминал родное село, серебряное море степного ковыля и свежий запах арбузов.
Завидуют Бондарчуку и сегодня. Режиссеров, подобных ему, у нас сейчас, увы, нет.
