Влад Гринкевич, экономический обозреватель РИА Новости.
Неурожай в России и последовавшее за этим эмбарго на экспорт зерна вызывают беспокойство, подчас переходящее в панику, как внутри страны, так и за рубежом. Там опасаются, что дефицит и, как следствие, удорожание зерна могут спровоцировать новую волну мирового кризиса. Отчаянное заявление о том, что дефицит зерна станет причиной мирового кризиса, на днях распространила Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ).
Правда, в числе виновников дефицита у ВОЗ значится не только Россия – природные катаклизмы и неурожаи стали бедой многих государств с развитыми аграрными секторами. И все-таки роль России в сложившейся ситуации велика – уход с мирового рынка зерна игрока, чья доля по итогам прошлого года составляла 14-15%, по определению не может пройти незамеченным.
Наши чиновники не раз подчеркивали – Россия никуда не уходит, эмбарго на экспорт зерна – мера временная и может быть отменена до конца текущего года. Другой вопрос, что случится это не ранее, чем подведут зерновые балансы. Ждать осталось недолго – две-три недели.
Но уже сейчас ясно, что перспективы вырисовываются не слишком оптимистичные. Как отметил в ходе прошедшего в «РИА Новости» видеомоста Москва-Киев на тему «Урожай 2010 и проблемы зернового рынка» директор департамента пищевой, перерабатывающей промышленности, регулирования агропродовольственного рынка и качества продукции Минсельхоза РФ Кирилл Колончин, в этом году потеряно примерно 30% всех посевов, урожайность зерновых по сравнению с прошлым годом снизилась почти на 22%. В итоге, согласно прогнозу Минсельхоза, в нынешнем сезоне удастся собрать лишь порядка 60-67 млн тонн зерна против 97 млн тонн в прошлом году.
То есть урожай-2010 не покроет даже внутренние потребности страны, которые составляют 70-71 млн тонн. Правда, у нас с прошлых времен осталось порядка 24 млн тонн, таким образом, общие запасы зерна подрастают до 84-91 млн тонн.
Россия сможет полностью удовлетворить внутренние потребности, сохранить соответствующие нормам ФАО (17% от уровня внутреннего потребления) переходящие остатки, а при благоприятном раскладе и экспортировать порядка 10 млн тонн.
Записывать зерно в локомотивы внутренней инфляции было бы не совсем справедливо. Доля зерна в стоимости буханки хлеба не столь велика – сейчас она, по разным оценкам составляет от 9% до 15%, остальное приходится на мукомолов, хлебопеков, оптовиков и розницу. На всех этапах цепочки львиную долю – до 30-35% составляют издержки, связанные со стоимостью горюче-смазочных материалов, газа и электричества.
Конечно, зерно влияет не только на стоимость хлеба и иных мучных изделий, но также мясо-молочной продукции, в которой его доля может достигать 75%. Но, по словам главы Российского зернового союза (РЗС) Аркадия Злочевского, после введения эмбарго цены на зерно не только прекратили рост, но и снизились.
Причин для роста цен хватает и без зерна. Начнем с того, что от засухи пострадал не только урожай экспортной культуры – пшеницы, но и урожаи гречки, картофеля и т.д. Кроме того, многие экономисты уверены, что не устранена ни одна из фундаментальных причин, служивших движителями инфляции в предыдущие годы. Что до зерна, то глава РЗС напоминает, что за последние два года зерно дешевело примерно в 2,5 раза, но хлеб и не думал дешеветь.
Игроки аграрного рынка опасаются не инфляции – нынешний неурожай может иметь долгоиграющие негативные последствия для отрасли. Первое и самое очевидное из них – Россия может потерять место в списке крупнейших мировых экспортеров зерна. Некоторые эксперты рассуждают об этом, как о свершившемся факте. Аркадий Злочевский приводит пример США.
В 70-е гг. прошлого века Америка ввела эмбарго на вывоз сои (ее катастрофически не хватало на внутреннем рынке), в итоге на мировую арену вышел новый игрок и, соответственно, конкурент США – Бразилия.
В 1980 году, уже по политическим причинам, США ввели эмбарго на поставки пшеницы в СССР, и получили нового конкурента в лице Европы.
Правда, сейчас ситуация иная, как уже отмечалось, многие поставщики в этом году пострадали от неурожаев, поэтому найти игрока, способного занять место России, не так-то просто. Другой вопрос, что правительственные меры и спровоцированное ими снижение цен на зерно может привести к потере инвестиционной привлекательности аграрного сектора. «Денег в обработку земли вкладывается меньше, чем того требуется, особенно с учетом перспектив возвращения на мировой рынок, - сетует г-н Злочевский. - Снижаются вложения в технологическую часть, развитие которой могло бы в будущем нивелировать значительную часть погодных рисков».
Справедливости ради стоит отметить, что легкому оттоку денег из аграрной отрасли способствует ее структура. В Соединенных Штатах, которые являются ведущим поставщиком зерна на мировой рынок, производством его занимаются сотни тысяч фермеров с относительно небольшими, в среднем 1,2 тыс. га, земельными наделами.
В России производство зерна все больше переходит под контроль крупных агрохолдингов с наделами в 200-300 тыс. га (есть монстры, контролирующие по 600 тыс. га и более). Не секрет, что многие из этих тяжеловесов вышли из нефтянки.
В начале-середине 2000-х, когда стал очевиден долгосрочный мировой тренд на подорожание продовольствия, часть компаний, занимающихся экспортом нефтепродуктов, решили диверсифицировать бизнес и начали вкладываться с сельское хозяйство. При смене экономической конъюнктуры они без особого труда могут вывести свои капиталы из сельскохозяйственной отрасли и направить их в более прибыльные предприятия.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
